Софья Липатова - Некромант [СИ]

Я пожала плечами, задумавшись. Интересная мысль. В легенде ничего не было о происхождении Исиды. Может Георг и прав, Всевышний же запретил связь Осириса и Ра. Так может быть не из-за войн и восстаний?

Улыбнулась своим мыслям. Георг умел поднять настроение. Тогда бы наш Всевышний был даже большим человеком с понятными мотивами, чем его воспевали в легендах.

Типичная ревность. Чем не повод запретить смешение крови, чтобы Исида не могла возродиться?

Это, конечно, все глупости, но сейчас неплохо расслабило. С благодарностью посмотрев на Осириса, я оглянулась. Несмотря на все усилия Георга, на порядок то, что находилось за моей спиной, все же было не похоже. Я встала и, засучив воображаемые рукава, уперлась кулаками в бока.

— Мудрейший, сейчас твоим глазам предстанет зрелище, невиданное Эпису, — взяв тряпку лежащую в углу, я разогнулась, — коллега, как на счет того, чтобы Исида вымыла пол.

Георг улыбнулся, разводя руками.

— Нет, ну это было бы кощунством упустить такую возможность, — Осирис засмеялся, поднимаясь с кушетки, я помогу.

Опустившись на колени, я аккуратно, залезая в каждый угол, отмывала пол. В Доме привыкаешь сам убирать любую грязь. В морге же, несмотря на внешне стерильную чистоту, по углам была распихнута пыль. Я выгребала каждый угол, очищая пространство.

Коленка приземлилась в сладкий чай.

Нет, ну теперь можно сойти сума, оттирая все это. Растащить липкий сахар по всему моргу — не самая лучшая идея.

Ополаская тряпку в ведре, я увидела, как на дно приземлилась маленькая металлическая щепка.

Щелчок в голове. Снова. Что-то совсем на самой поверхности.

Погрузив руку в грязную воду, я достала маленькое блестящее звено. Так это частичка моего браслета. И почему я подумала, что эта щепка?

След.

Щепка.

Сахар.

Щелчок.

Быстро сунув звено от браслета в кроссовок, я сделала вид, что просто убираю налипшую на ногу грязь.

Убийца действительно поторопился. Но только не когда не заметил занозу.

Он сам положил ее туда.

Напитанное потоками Осирис мертвое стояло за моей спиной, весело напевая себе что-то под нос.

Успокаивая дыхание, я снова провела тряпкой. Не подать вида. Не запаниковать.

Мусор в углах стерильного морга.

Торопливые неловкие движения.

Перед глазами шел каледойскоп событий.

След его ложной энергии на поляне. В первый день. Он был пропитан вкусом шоколадного пудинга. Хотя бутерброд с шоколадной пастой уже порядком засох в его кабинете. Его энергия с его сосудами и уровнем сахара в крови должна была быть пропитана ацетоном.

А не любимым угощениям девушек в домах Осирис.

Убитых им девушек.

Именно его липкий слет от шоколада я почувствовала не погибшем Марил.

Осирис, завершающий жизненный цикл, сто-сто двадцать лет, обожает шоколадный пудинг.

Его жизненный цикл уже был завершен. Ведь на щепке, которую он протягивал мне, не было никаких его следов. Волнуясь, Георг допустил ошибку. Он поторопился. И не оставил своего следа. Запутался и поступил, как некромант. Удержал вырывающийся поток.

Георг был вхож в любой дом Осирисов.

Он спокойно заходил в Дом Крейна. А еще очень активно интересовался всем, связанным с некромантией.

Его пальцы на лице маленького Рабоса Валери.

Коллега, мы же можем это исправить?

Весь этот разговор сейчас. Он был направлен лишь на одно. Разделить нас с Крейном.

И последняя попытка для осознания Исиды.

Попытка того, кто занял умершее тело Георга. Хотя, кажется, я уже понимала, кто.

У него не было времени. Он поторопился. И все, что я сейчас могла сделать, это вспомнить, что же такое у меня есть, чего он так боиться.

Тонкую нить моего потока, ползущую к двери, к Крейну, обрубил обжигающий поток мертвого, я выкинула руку назад, но плотный кокон воссозданной оболочки не давал и шанса мне влезть под ложную энергию. Упав на пол, я перекатилась под кушеткой, продляя свое время.

— О, дорогая, я все же не дооценил тебя, — очки половинки ненужными стеклами валялись на кушетке рядом с телом Марил.

Поток вырвался из его пальцев, а я лишь успела перевернуть следующую кушетку, отодвигаясь от него.

Думай, Валери.

Спокойные удары сердца, несмотря на вспотевшую насквозь спину. Война научила. Она была лучшим учителем.

Но страха, поглощающего с головой, это не отменяло.

— Что же он в тебе нашел, Валери? Глупая девчонка. Мусор под его ногами. Оказалась и правда Исидой, — усмешка, — кто бы могу подумать.

Зажмурившись, я сделала три глубоких вдоха.

Он должен продолжать думать, что я не поняла.

Не догадалась, в чем наша сила.

Но я же и так не поняла.

Стоп. Он должен что-то заподозрить, сбиться. Чего он ожидает сейчас от меня меньше всего?

Что неожиданно увидеть от Воина, откидывающего единственную защиту, выходя один на один лицом к смерти?

Вгрызающегося в протвиника зубами, если понадобится.

Только капитуляция.

Ее он ждет от меня меньше всего.

Открыв глаза, я осторожно поднялась, выходя из-за кушетки.

— Осирис Рэндел Крейн, как неприятно лицезреть вас снова. Хотя, должна признаться, это тело нравится мне намного больше предыдущего, — мертвые потоки оцепили меня, не давая пошевелиться, — кто бы мог подумать, что наши с Эриком родители подружаться, — я улыбнулась, скаля зубы, — несмотря на происхождение, благородная ты тварь.

Потоки забрались внутрь моего тела, замедляя биение сердца. Не сопротивляться. Он должен что-то заподозрить. Только так. Я изо всех сил душила инстинкт некроманта, пытающегося пустить в ход потоки.

От этого зависела жизнь моего сына.

Осень уже во всю вступала в свои права, забираясь промозглой сыростью в каждое наше укрытие. Разноцветные листья придавали лесу особое волшебство. Наверное потому, что под разноцветным ковром под ногами было не так заметно кровь пропитавшую землю. Не осталось больше места в Пограничном лесу, где не побывали чудовища. Кажется, что под каждым деревом нашел покой кто-то из воинов. Вздохнув, я поправила плед, укрывающий плечи. Дурман-трава, закинутая в костер возле остатков хижины, тлела, растекаясь успокаивающим туманом по воздуху.

Пять недель похода. Мы были не готовы. Каким-то чудом продолжали удерживать свои позиции. Почему-то никто не думал об отступлении. Погибнуть Рабос мог лишь только вцепившись в горло противника.

Так мы устроены.

Черный, в одной майке, стоя на коленях у дерева, молился. Погрузившись в транс, слегка раскачиваясь, он шептал что-то себе под нос. Идеально прямая спина и покорно опущенная голова. Рабос просил помощи, сил у Всевышнего. Хотя, возможно и о чем-то другом. Я отвернулась, передергивая плечами. Мне не о чем было просить.