Ханна Хаимович - К нам едет инквизитор

— Им нужно не только это, — ответил Лещинский, закончив чары. — Пробуждение души — это как бы… вишенка на торте. Нет, важнее. Финальный этап, завершение, очень важное, но не единственное. Их главная идея не в том, чтобы пробудить души всех городов мира и радоваться. Их идея в том, что грядет некое чудовище… Остальная деятельность — подготовка к встрече чудовища. Не знаю, собираются ли они встречать его с оружием или с хлебом и солью.

— Думаю, что с хлебом и солью. То есть, по-моему, они собираются его зачем-то использовать. Чтобы просто обезвредить какое-нибудь чудовище, не нужно городить огород, можно обратиться к инквизиции за помощью и бороться с ним вместе, — заметила Кристина. Она критически осмотрела батарею пузырьков на столе. Переливать в них зелье можно было до вечера. Да и зачем? Отодвинув пузырьки, она извлекла из холодильника недопитую двухлитровую бутылку «Кока-колы», вылила газировку в стакан и принялась мыть бутылку под краном.

— Тоже так думаю, — согласился Лещинский. — Вообще неплохо бы поймать какое-нибудь существо, которое они используют, и допросить. Жаль, до сих пор мне не попадались те, кто умеет разговаривать. Только один кто-то, и тот сразу исчез.

— Сектанты же как-то с ними разговаривают, — Кристина по привычке соткала короткий, из пары движений, узор, которым пользовалась, чтобы сушить мокрые вещи. Вымытая бутылка мгновенно высохла. Магия вернулась! Кристина ненадолго замерла, глядя на пустую пластиковую бутылку, как на восьмое чудо света.

— Все равно не очень-то тратьте резерв, — предупредил Лещинский. — Вам он понадобится, когда придется ловить магических существ… или самих сектантов.

— Вы так уверены, что будет кого ловить, — проворчала Кристина, закручивая крышку. В несколько пузырьков она налила восстанавливающего зелья, а остатки допила прямо из кастрюли. Потом положила в отдельную баночку немного «Утолителя скорбей» и ссыпала запасы в тканевую сумку, с которой иногда ходила на рынок.

— Будет, — усмехнулся Лещинский. — Не знаю точно где, но будет. Представьте, что вы выкуриваете из щелей тараканов. Может, они и не побегут полчищами, но вы точно это заметите.

— Вот не нужно, у меня нет тараканов, — проворчала Кристина, вручая ему сумку. — И мы опять залезем на самую высокую крышу и будем ждать, пока они побегут?

— Не думаю, что с крыши мы что-то увидим. Одно из двух. Или они затеют что-то, что трудно будет не заметить — например, зальют центр города кремом… — задумчиво произнес он, а Кристина скривилась, вспомнив отвратительный вкус. — Или нам придется пройтись по самым важным местам, тем точкам, где преступники уже наследили, и поискать новые следы. Заглянуть в тот подвал с водопроводом, в вашу квартиру — я оставил там отличную ловушку для чужаков — подежурить в офисе…

— А лучше в музее, — сказала Кристина. Они как раз вышли из подъезда, и она резко обернулась, гневно уставившись на Лещинского. — Погодите, что значит — ловушку? Я разве соглашалась, чтобы моя квартира превратилась в мышеловку?

Он безмятежно щурился на выглянувшем из-за туч утреннем солнце.

— Что, опять? Мы, кажется, уже решили, что со мной не нужно спорить.

— Когда это мы так решили?

— Если еще не решили, можем решить прямо сейчас. Как скажете, — еще безмятежней предложил Лещинский. — Хотя если вам нравится сам процесс…

— Кто-то давно не катался по колдобинам, — фыркнула Кристина, отвернулась и направилась к машине. Сзади раздался смех.

— Сдаюсь и прошу помилования! Но ловушку все равно не уберу. Не волнуйтесь, когда вы вернетесь домой, я ее перенастрою, вам не придется делить жилье с заглотами или тем, что попадется в силки. Жаль упускать такой случай, в них может попасться что-то полезное.

Кристина проигнорировала пояснение. Она прекрасно понимала, зачем нужна ловушка и чем полезна. Просто… просто, кажется, ей действительно нравился процесс. Нравилось пререкаться, поднимать себе настроение и заодно выводить инквизитора из себя или смешить, чтобы не дать снова покрыться коркой льда.

А еще она просто была ведьмой. Любой уважающей себя ведьме полагалось иметь склочный характер.

В офисе жизнь уже кипела. Одни ведьмы подъезжали на машинах, другие бежали к зданию с троллейбусной остановки. Зевающий Яржинов ждал, убивая время попытками дрессировать Раечку. Он бросал ей палку и предлагал собачьи лакомства, чтобы она приносила ее. Но Раечка не интересовалась палкой, и лакомства исчезали в зубастой пасти безвозмездно. Игорь Игоревич стоял за спиной у Эли, листая ее чертежи и иногда перебрасываясь с ней короткими репликами. Сама Эля собрала вокруг себя на крыльце человек десять ведьм и распоряжалась:

— Вы все на подстраховке. Сейчас выдвигаемся на объект, — Кристина хихикнула от обозначения «объект», — и я накладываю заклинание паники. Ваша задача — проследить, чтобы все жители проснулись, собрали вещи и покинули дома. Через полчаса после заклятия паники пускаем по стенам трещины. Я дам отмашку, в это время часть из вас должна будет следить, чтобы дома не рухнули, пока все жители не выйдут. Распределение: Катя, Лена и Илона — дом номер сорок шесть, Ольга Ивановна, Марина и Лера — номер сорок восемь…

Прибывающие ведьмы подходили к ней и получали свой участок работы. Кристина оперлась о крышу машины.

— Иногда мне кажется, что от Эльки на моей должности было бы больше толку, — сказала она. И, подумав, добавила: — Даже не иногда, если честно.

— Городу виднее, — уверенно ответил Лещинский.

— А мы точно можем знать, что ему виднее? Только потому, что однажды рядовая ведьма просыпается с ключом в руке, и лишь у нее он открывает кабинет главы ковена? — пробормотала Кристина. Не ради того, чтобы поспорить. Этот вопрос давно не давал ей покоя. С тех самых пор, как со светящимся ключом в руке проснулась она сама.

— У вас никто не пробовал пойти против воли Города? — поинтересовался Лещинский. — Ни разу? В некоторых городах пытались устроить выборы главы ковена. Еще в одном, в Новосибирске, кажется, старая глава ковена отказалась передавать власть новой. Итог был один. Они больше не могли черпать магию из городского фона. Стали обычными людьми. Силы вернулись только после того, как ведьмы признали главенство избранницы города.

— Занятно, — сказала Кристина. Не то чтобы она постоянно мучилась комплексом самозванца, но сейчас ощутила некоторое облегчение. — Может, сектанты для этого пробуждают души городов? Чтобы заставить их передать власть нужным людям? Поставить своих ведьм над каждым городом…

Лещинский молчал. Повернув голову, Кристина обнаружила, что он внимательно смотрит на нее. Так пристально, что ей стало не по себе, и она набросила на голову капюшон, хотя дождь давно закончился.