Фаниль Галеев - О чем молчали звезды [litres]

Альтакс вышел из машины.

– Здравствуйте, бабай! Мир вашему дому! – приветствовал он старика, подойдя к нему и уважительно поклонившись.

– Да будет мир и в вашем доме, где бы он ни находился! – тихо ответил старик, подняв голову и уставившись на Альтакса подёрнутыми старческой дымкой, чуть улыбающимися глазами.

Спросив разрешения, Альтакс присел рядом со старцем.

– Извините за беспокойство, бабай, – сказал он, стараясь придать голосу как можно больше доброты и почтения, – остановились мы тут, потому что когда-то (если я правильно нашёл это место) здесь стоял другой дом и в нём жила одна очень хорошая знакомая моего отца, с которой они вместе учились в школе, – решил схитрить Альтакс, чтобы не выдавать своё внешнее несоответствие возрасту.

– А как звали эту знакомую, сынок? – спросил старик, окинув его взглядом, в котором, кроме улыбки, присутствовало ещё и неудержимое старческое любопытство.

– Её звали Асия. Закирова Асия Касимовна, – сказал, мысленно успокаивая колотившееся в груди сердце, Альтакс. – Она была учительницей, а сын её, кажется, он живёт в Москве.

– А-а, знаю, знаю! – закивал головой старик. – Ты верно говоришь, здесь у них дом раньше стоял. Сами-то мы, видишь, приезжие. Жили раньше в другом районе. Дочь и зять мой – строители. Когда здесь началось строительство, они приехали сюда работать, купили старый дом, тот, что стоял здесь раньше, жили сначала одни, потом, когда построили новый дом, привезли нас со старухой, и мы стали жить все вместе. Она у меня, сынок, видишь ли, умерла в прошлом году…

Старик чуть сник и часто заморгал глазами.

– Очень жаль. Пусть её место будет в раю, – сочувственно промолвил Альтакс.

– Да благословит её Аллах и откроет дорогу в рай! – Старик прочитал короткую молитву и, проведя ладонями по лицу, заговорил тихо и умиротворённо:

– Живём сейчас впятером: я, дочь, зять и две внучки. Хорошо живём, ни забот, ни нужды не знаем, слава Аллаху!

– Стало быть, когда дочь и зять покупали старый дом, вас здесь ещё не было? – спросил Альтакс, всё не решаясь задать главный, беспокоивший его вопрос.

– Не было, не было, сынок! Говорю же, жили мы тогда в другом районе, ждали, когда дочь и зять здесь окончательно устроятся. Дочь уже потом рассказывала, что приезжал какой-то представитель из Москвы с доверенностью от сына хозяйки дома, и дочь с зятем с ним оформляли все документы на покупку.

– А где же была сама хозяйка? – с беспокойством посмотрел в глаза старика Альтакс.

– Извини, сынок, говорить сразу о таких вещах у нас, стариков, не принято. Хозяйка, видишь ли, умерла. Да будет к ней Аллах милостив и милосерден.

Будто холодная ледяная глыба навалились на плечи Альтакса, заставив его содрогнуться…

Да, он готовил себя, готовил с самого начала к этому печальному известию, но не думал, что услышать его будет столь тяжело и обескураживающе. Едва совладав с собой и не выказывая своего потрясения, он лишь тяжело вздохнул и спросил угрюмо:

– Когда она умерла?

– Давно уже, очень давно, сынок, – обронил тихо старик. – Мы уже здесь, считай, почти семнадцать лет живём, и дочь мне говорила, что дом до покупки больше года стоял с заколоченными дверями и окнами, так что годков восемнадцать уже будет, не меньше, как умерла эта женщина. Тебе бы лучше пойти на кладбище, отыскать её могилу да пожелать ей милости и благословения Аллаха Всевышнего…

– А вы точно знаете, бабай, здесь она похоронена?

– Здесь, здесь! Сын её почти каждый год сюда приезжает, как приедет, заходит сразу к мулле Фидаилу, потом идут вместе на кладбище. Молодец, не забывает свою мать. Говорят, какой-то важный человек в Москве…

– Спасибо, бабай! А далеко живёт Фидаил-мулла?

– Да тут, совсем рядом! – оживился дед. – Поезжайте прямо по улице, увидите в самом конце бревенчатый дом с красивым забором и большим садом – это и будет его дом.

– Да, да, припоминаю это место, там, по-моему, раньше жила старушка по имени Магира.

– Точно, говорили, что когда-то жила там одинокая старушка. Видать, тоже давно умерла, иначе я бы знал её.

– Ну, спасибо, бабай! Пусть Аллах Всевышний ниспошлёт вам здоровье и продлит жизнь!

Поднявшись со скамейки, Альтакс поклонился старику и направился к машине…

Построенная в классическом стиле бревенчатая пятистенка с мансардой, стоящая особняком на самом краю села, свидетельствовала о неприхотливом, покладистом характере муллы Фидаила, а на его хозяйственность, деловитость, присущие обычно всем сельчанам, указывали разве что теснящиеся надворные постройки и большой тенистый сад, огибающий дом зелёным полукругом.

Украшенные восточной резьбой невысокий дощатый забор и чуть приоткрытые деревянные ворота как бы подчёркивали священный сан хозяина, приглашая в дом всякого страждущего.

Пройдя во двор, Альтакс огляделся, нет ли поблизости хозяев, но никого не увидев, поднялся на крыльцо и осторожно нажал на кнопку дверного звонка. Ему открыла облачённая в мусульманское одеяние молодая миловидная женщина с белым, чистым лицом, на котором светились, как две звёздочки, сияющие добротой глаза.

– Добрый день, прекрасная ханум! – поздоровался с ней Альтакс, смиренно склонив голову. – Если Фидаил-хазрат находится дома и не очень занят, не смог бы он уделить мне немного времени?

– Да поможет вам Аллах, проходите, пожалуйста! – отошла в сторону женщина, освобождая ему путь и указывая рукой на ведущую в дом приоткрытую дверь. – Хазрат только что завершил свои дела и сейчас свободен.

– Благодарю вас!

Альтакс чуть робко ступил через порог дома.

Его встретил высокий, красивый мужчина лет сорока пяти с бритой наголо головой, чёрной густой бородой и свисающими книзу тонкими чёрными усами. От его бледноватого, утончённого лица, глубоко и вдумчиво смотрящих карих глаз и приветливой улыбки исходила благотворная, умиротворяющая сила.

– Ас-саляму алейкум! – приветствовал его по-мусульмански Альтакс, почтительно приложив руку к груди.

– Ва-алейкум ас-салям ва-рахмату-Ллахи ва-баракятух! – с той же почтительностью ответил хазрат. – Милости прошу, проходите!

Он усадил гостя за стол, сам тоже расположился по его другую сторону, чтобы удобно было вести разговор, в скором начале которого он, видимо, не сомневался.

Молодая хозяйка, не дожидаясь распоряжений, принесла на подносе две пиалы с горячим чаем, мёд, халву, печенье и, поставив всё на стол, тут же без слов удалилась.

Мужчины прочитали короткую молитву, затем, сохраняя молчание, отпили из пиал по несколько глотков чая, закусив халвой и печеньем, и лишь после этого Альтакс, подняв голову и обратив на муллу преисполненный доверия взгляд, заговорил тихо и неторопливо, словно на исповеди.