Майкл Салливан - Коронная башня. Роза и шип (сборник)

Пока что Гент не произвел на Адриана особого впечатления. Склоны холмов, покрытые жухлой редкой растительностью, напоминали ему украшенные шрамами лица стариков-ветеранов. Повсюду царило запустение, куда ни кинь взгляд, везде только неухоженные, вытоптанные, лишенные жизни поля. От хорошего камня, которым некогда была вымощена дорога, остались только жалкие осколки, большей частью погребенные под слоем грязи. Весь окружающий пейзаж выглядел истощенным, словно из него высосали жизнь. Былое величие оставило лишь покрытые пылью веков воспоминания.

Они добрались до поворота, где дорога шла скорее на запад, чем на север, и где росла приземистая ель, которую Адриан разглядывал последнюю четверть мили, принимая за медведя.

Как раз в ту минуту, когда они миновали причудливое дерево, Адриан наконец пришел к заключению, что Аркадиус просто-напросто выжил из ума. Профессор был очень стар. Старше всех, кого Адриан когда-либо встречал. Даже старше отца, который на момент его ухода из деревни был самым старым человеком в Хинтиндаре, хотя все наперебой утверждали, что возраст ему к лицу. Профессора возраст совсем не красил, а старики иногда лишались рассудка. Да что там старики! Адриан знавал одного военачальника в Гур Эм, который говорил о себе в третьем лице и иногда затевал с этим «лицом» споры, приводившие к скандалу, и тогда он отказывался говорить сам с собой и требовал, чтобы другие передали что-то «этому дураку». А ведь военачальнику было еще очень далеко до возраста Аркадиуса. Единственный момент в пользу Аркадиуса – он прекрасно справлялся со своим безумием и скрывал его так ловко, что Адриану потребовалось проделать немалый путь до медвежьего дерева, чтобы понять, насколько глубоко профессор страдает старческим слабоумием.

Наверняка это так. В противном случае разве стал бы он просить Адриана работать с Ройсом?

Если на свете существовала некая полная противоположность Адриана, то сейчас она ехала на темно-серой лошади перед ним, и эта мысль занимала Адриана на протяжении нескольких часов. Даже в седле Ройс держался иначе. Он туго натягивал поводья, а Адриан давал Танцорке почти полную свободу. Ройс нагибался вперед, прижимаясь к лошади; Адриан, напротив, отклонялся назад, чувствуя ритм шагов. Адриан обычно смотрел вперед, на дорогу, или опускал глаза на седло, развлекая себя завязыванием и развязыванием узлов на ремнях. Ройс же все время вертелся в седле, озираясь по сторонам, – только назад, разумеется, ни разу не посмотрел.

Почему Аркадиус настоял, чтобы он поехал с Ройсом? Зачем сказал, что таково было последнее желание отца? Вряд ли дело в книге. Ройс не раз с пеной у рта кричал, что в одиночку ему удобнее и он справится быстрее. И Адриан, как бы ему ни хотелось доказать обратное, вынужден был с этим согласиться. Он солдат, а не вор. Вот если бы им предстояло штурмовать башню, его военный опыт вполне мог бы пригодиться, но в данной ситуации Адриан не понимал, зачем ему ехать. Он чувствовал себя мертвым грузом, и человек, который его тащил, на дух его не выносил, что всегда обещало веселенькое путешествие.

Ройс съехал с дороги, направив лошадь мимо камней и кустарников, поднялся на холм и спустился с другой стороны. Они оказались в укромном месте, где их нельзя было заметить с дороги. Там, возле нескольких густых кустов, Ройс спешился и привязал лошадь. Затем, подыскав подходящее место, расстелил на траве одеяло и лег. За всеми этими действиями Адриан наблюдал, оставаясь в седле.

– Я так понял, мы разбиваем здесь лагерь, верно? – поинтересовался он.

Ройс промолчал, по-прежнему отказываясь замечать спутника.

– Ты мог бы сказать: «Мы проведем здесь остаток ночи», – возмутился Адриан. – Нет, постой-ка, для тебя это слишком длинно! Лучше так: «Спим здесь». Всего два слова. Даже ты можешь это осилить, правда? Я же знаю, ты умеешь говорить. В кабинете у Аркадиуса ты много чего наговорил. Не мог удержаться, целую речь произнес! А сообщить, что мы останавливаемся на ночлег, выше твоих сил!

Адриан спешился и начал разгружать Танцорку.

– Сколько мы ехали? – Он замолчал, глядя на луну. – Часов пять, шесть, должно быть? Ни слова, черт подери! Может, мне самому с собой поговорить? «Тебе не кажется, что похолодало, Адриан? Луна похожа на коготь, не так ли, Адриан? Вон то дерево напоминает жуткого медведя, не правда ли, Адриан?» Молчишь? Кстати, если ты не заметил, по дороге на меня напал ястреб, а еще гном верхом на свинье, который стрелял в меня из рогатки яйцами. Он вышиб меня из седла, и я, наверное, целых полчаса боролся с гномом, ястребом и свиньей. Гном все время метал яйца мне в лицо, а чертова свинья пригвоздила меня к земле и слизывала их. Потом ястреб превратился в мотылька и упорхнул на свет луны. – Ройс повернулся на бок, так и не сняв капюшон. – Что ж… хвала Марибору и Новрону, что мне сейчас не понадобилась твоя помощь.

– Тебе и в конюшне не требовалась моя помощь, – буркнул Ройс.

– Оно говорит! – воскликнул Адриан. Выбрав место по другую сторону от лошадей, он разложил на земле защитное покрытие и расстелил сверху одеяло. – Но я тебя уже поблагодарил.

– Меня тронула твоя искренняя благодарность.

– Тебе не обязательно было ранить этого парня. И вовсе не обязательно было убивать тех людей на барже. Мог бы просто сказать мне, кто ты, кто они и что они задумали.

– У тебя свои методы, у меня свои. Твои не произвели на меня особого впечатления. Мои всегда срабатывают.

– Ну, тогда, конечно, продолжай в том же духе. Может, тебе повезет, и ты вернешься в тюрьму. Я слышал, там полно тех, кто думает так же, как ты.

– Передай червям от меня привет, – сказал Ройс.

– Червям?

– Те, кто рассуждает, как ты, рано или поздно оказываются в могиле.

– Не все. Только везучие. Для этого нужен кто-то, кто тебя похоронит. Ты знаешь кого-нибудь, кто это сделает?

– Если я мертв, то какая мне разница? А если жив, то лучше бы яма оказалась очень глубокая.

– У тебя есть друзья?

– Один.

– Аркадиус?

– Нет.

– Где этот друг?

– Понятия не имею.

– Когда ты его видел в последний раз?

– Когда он повесил на меня вину за убийство и отправил в тюрьму.

– По-моему, ты не понимаешь значения слова «друг».

– А мне кажется, ты живешь в сказочном мире, где значение слов никогда не меняется. Грамоту знаешь?

– Отец обучил.

– Отлично. Ты когда-нибудь замечал, что слова «друг» и «враг» различаются только двумя буквами? Возможно, это совпадение, а может, и нет.

– Ты оптимист, этого у тебя не отнять. – Адриан набросил на себя второе одеяло и лег на бок, повернувшись к Ройсу спиной.

– Хоть что-то у тебя осталось? – вдруг спросил Ройс.

– Что осталось?