Мария Геррер - Затмение и любовь [publisher: ИДДК]

– Войди, – крикнул барон. – Мог бы и не стучать. Хватит уже этих церемоний.

Церемонии были нужны, пока Катрин любила его. Они каждую минуту наслаждались общением друг с другом. Теперь все закончилось.

Егор принес еще стопку книг:

– Только что прислали новые. Я себе оставил половину. Ничего не нашли?

– Нет, увы, – вздохнул барон.

– Нам пора заняться Полиной, – напомнил Егор. – Время идет, и надо успеть разобраться с ней до того, как она снова обретет силу.

– И как ты себе это представляешь? – недовольно осведомился Генрих. – Она затаилась. И наверняка давно уже сменила свое убежище.

– Я уже говорил, надо пообщаться с полицией, поговорить с осведомителями. Магистр из Ордена Золотой Ветви дал распоряжение по своим каналам. Нам будут активно помогать.

– А Катрин? Будем везде ходить с ней? Или оставим ее одну на вилле? И то и другое неприемлемо. Надо кому-то из нас приглядывать за ней, – Генрих был зол.

– Нет, это невозможно. Видимо, ей придется некоторое время пожить в пансионате. Или следует отправить ее домой, – задумчиво произнес Егор и внимательно посмотрел на барона.

Реакция фон Берга оказалась вполне предсказуема. Его возмущению не было предела:

– Думай, что говоришь! Я не могу и не хочу расставаться с ней надолго. Путь остается в Риме, на вилле. Это ее дом. И она моя невеста. Будем сидеть с ней по очереди. Это мое последнее слово. Чем бы мне это ни грозило. Про Остров можешь не говорить. Я сейчас чувствую себя намного хуже, чем когда находился на нем.

Егор ничего не ответил на эту страстную тираду. Он положил книги на большой письменный стол и отдернул темные занавески на окнах. Яркий свет хлынул в кабинет, освещая комнату, оформленную в готическом стиле.

– Хватит вам сидеть в темноте, как вампиру. Глаза испортите.

– Мне все равно, – равнодушно ответил ему Генрих, сощурив глаза.

– Так нельзя, – наставительно сказал Егор. – Нельзя падать духом. Скоро новолуние. Надо проверить, может Екатерина Павловна видеть ведьм, или этот навык она утратила вместе с памятью. После этого и решим, как следует с ней поступить.

– Мне бы твою рассудительность, – печально улыбнулся Генрих. – На новолуние пойдем в театр, если не возражаешь. Совместим полезное с приятным. Закажи нам ложу.

– Сделаю, – кивнул Егор. – Пойдем в Оперу?

– Да. Даже не знаю, хочу я или нет, чтобы дар Катрин сохранился, – задумчиво продолжал барон. – Возможно, ей лучше стать обычной девушкой. Хотя, пока жива Полина, Катрин будет находиться в страшной опасности.

– Мы уничтожим Рокотову раньше, чем она восстановит силы, обещаю вам. Мы ее обязательно найдем и остановим.

– Ты умеешь вселить уверенность, – барон благодарно похлопал товарища по плечу. – Не обращай внимания на мои колкости. Прости и поверь, я это не со зла. Просто… Просто все у меня не так. В общем, все плохо.

– Знаю, не извиняйтесь. Я все понимаю.

Екатерину идея пойти в театр обрадовала. Было заметно, ей хочется сменить обстановку. Затворничество в четырех стенах хоть кого вгонит в тоску.

Конечно, можно просто погулять по ночным улицам Рима, или пойти в ресторан. Ведьмы могут быть везде. Но театр в Риме – это нечто особенное, необыкновенное, яркое, роскошное. Похожее на карнавал, прием в светском обществе и визит семьи китайского императора одновременно. Барону хотелось порадовать девушку и самому немного развеяться.

Генрих предложил Екатерине купить платье для выхода в театр. Но та вежливо отказалась, сославшись на то, что в шкафу у нее уже висит одно, элегантное и вполне подходящее случаю. Обсуждать вечерний туалет Екатерина ни с кем не собиралась. Поэтому, когда вечером девушка спустилась в гостиную в шелковом желтом платье с леопардовым палантином на открытых плечах и в черных перчатках за локоть, Генриху осталось только печально вздохнуть. Она была прекрасна и изысканна. Но совершенно чужая. На нее будут смотреть все мужчины в театре. Зачем он только помог ей выбрать это платье для карнавала? Декольте недопустимо глубокое. Да еще привлекающий внимание леопард на белоснежных плечах.

– Вы не надели колье, – заметил барон. Ожерелье хоть немного прикрыло бы вырез платья. – И браслеты… Вам они нравились…

– Они красивые, но, слишком вызывающие.

– Прошу вас, наденьте хотя бы колье. Для меня это очень важно. И смените палантин. У вас есть соболя. Они больше подходят для театра.

– Хорошо, как пожелаете, – равнодушно согласилась девушка.

Ей было все равно.

– Позволите мне помочь вам с ожерельем? – осторожно осведомился барон. – У него сложная застежка.

– Не стоит, для этого есть горничная, – холодно ответила она.

Катрин не хотела подпускать его к себе. Генриху это было очевидно.

Через несколько минут девушка предстала перед ним в фамильном колье и соболях. Декольте у платья все равно оставалось слишком глубоким, даже бриллиантовые эдельвейсы не сильно прикрыли грудь. Фон Берг заботливо поправил палантин на ее плечах, плотно запахнув его под подбородком Екатерины. От этого она стала похожа на грифа.

– Хорошо, что вы не снимаете оба кольца, – заметил барон.

– Вы попросили, и я выполнила вашу просьбу, – улыбнулась девушка. – Они всегда буду при мне, раз это защитные талисманы.

Это была просто любезная улыбка, не более. И рубиновый перстень не талисман. Генрих подробно рассказал ей об их помолвке. А она назвала это кольцо просто еще одним талисманом. Ей это неважно. От этого на душе становилось холодно и пусто.

Когда доехали до театра, солнце только-только коснулось горизонта. На небе загорелись первые звезды. Роскошный подъезд Оперного театра сиял огнями. Они пробрались через толпу нарядных людей и оказались в просторном вестибюле, ярко освещенном огромной хрустальной люстрой.

Широкая мраморная лестница, увитая гирляндами живых цветов, торжественно вела на второй этаж. Женщины в роскошных туалетах сверкали драгоценностями. Мужчины в черных фраках оттеняли полуобнаженных красавиц, которые гордо держали их под руку. На Екатерину сразу устремилось множество восторженных и завистливых глаз. Фон Берг снова поправил на ней палантин.

– Помните, я уже говорил вам – скользите взглядом по толпе. Ни с кем не встречайтесь глазами. Увидите что-то необычное – скажите мне.

– И что я должна увидеть? – спросила девушка скучным голосом, отвернувшись в сторону и изучая изящную лепнину на стене. – Что конкретно необычное?

– Увидите, поймете, – уклончиво ответил барон.

Он решил, что не стоит пока рассказывать Екатерине все. Еще неизвестно, увидит она ведьм или нет. Так зачем лишний раз беспокоить ее?

Театр был великолепен и походил на сказочный дворец. Прекрасные росписи по потолкам и стенам, множество хрустальных люстр, сверкающих тысячами огней, позолота, мрамор. Роскошь и изысканность, богатство и высокая красота. Здесь было на что полюбоваться. Они немного погуляли по галереям и залам. Потом зашли в буфет.