Георгий Смирнов - Город Сириус [litres]

Однако чем больше он вспоминал те события, тем меньше понимал суть всего происходящего. Особенно в его память врезались счастливые и одухотворённые лица жителей Сириуса, которые с трепетом наблюдали за страшными муками себе подобных существ. Всё это поначалу вызывало лишь отвращение и стойкое презрение к этому сословию.

Однако, отбросив эмоциональную оценку, следователь начал рассуждать разумно и вскоре понял, что люди эти, в сущности, не виноваты. Власти Сириуса не только стёрли их память, но и, судя по всему, внесли значительные изменения в их психоэмоциональную сферу. В результате многие человеческие чувства варваров оказались гипертрофированы или вообще напрочь подавлены.

Поэтому ужасающий вид жутких стенаний не вызывал у коренных жителей самого совершенного государства никакого сострадания. Более того, перспектива оказаться на месте того бедняги и испытать подобную боль нисколько не пугала, а наоборот – привлекала их.

Казалось, будто бы граждане Сириуса видели в этих муках некий сакральный смысл. Вероятно, в их смещённой системе ценностных ориентаций этот процесс олицетворял собой священное таинство рождения нового человека. Ведь в Сириусе, где жёстко контролировалась популяция жителей, варварам под страхом смерти было запрещено несанкционированное размножение. Новые граждане государства в основном появлялись за счёт посвящения наиболее достойных из них в сословие бионойдов. Подразумевалось, что со временем варвары вообще изживут себя и полностью вымрут, подобному тому, как деньги должны были прекратить своё существование за ненадобностью при переходе от социалистической к капиталистической формации.

Очевидно, что переход в высшее сословие впрограммирован в зомбированный мозг варваров на уровне основополагающей базовой жизненной установки, подобно тому, как в сознание земных людей генетически встроена потребность в продолжении рода.

Эти рассуждения навеяли воспоминания об одной интересной статье из научного журнала, которую следователь читал на днях. В ней говорилось, что женщина в момент родов испытывает боль силой в 51 децибел, что сопоставимо с переломом 20 костей одновременно, при том, что в обычных условиях человек может выдержать не более 45 децибел, после чего наступает болевой шок и происходит потеря сознания. Слабый пол ведь сознательно шёл на такую боль ради реализации заложенного в него высшего инстинкта – продолжения рода. Возможно, что и варвары руководствовались похожими установками, поскольку рассматривали эти страдания как акт рождения нового человека – достойного гражданина Сириуса.

Разложив мировоззрение жителей Сириуса по полочкам логического анализа, следователь в корне изменил своё отношение к варварам. Ему стало жалко их, впервые искренне захотелось помочь их заблудшим душам вернуться к общечеловеческим ценностям и эмоциональным переживаниям.

– Понимаешь, дружок, бионойды перестают быть людьми, – обратился он к своему цифровой клону. – От прежнего человека у них остаётся только материальная оболочка. А главное в человеке – душа, – заключил следователь.

– Я не знаю, что означает это слово.

– Это то, ради чего человек живёт.

– Ещё недавно ты говорил, что люди живут ради денег.

– Деньги – это преходящая ценность. А душа – то, что находится внутри. И если душа сильна, то именно она, а не деньги, определяет поступки человека.

– Я видел все внутренности варвара, души среди них нет. Можешь сказать, в каком месте она находится и как выглядит?

– Озадачил ты меня. Понимаешь, никто её ещё не видел, но все чувствуют, потому и утверждают, что она существует, – вторил Григориус.

– Странные в вашем мире варвары. Они живут ради бумажек и поклоняются тому, чего не видят, а остальных не считают людьми. Бионойды – это те же люди, только намного более совершенные. Они в состоянии выполнять любую задачу, поставленную из центра. Они неподкупны, не подвержены лжи, лицемерию и не способны предать власть и правителя, как это делают варвары. У них нет жалости, сострадания, они объективны и беспристрастны. Поэтому только они могут быть государственными служащими. Из их числа формируются судьи, патрульные, даже простые архивариусы.

– Серьёзно же вам промыли мозги. Даже не верится, что я стану тобой, если не доберусь до центрального процессора Сириуса, – обречённо промолвил следователь, почувствовав бесперспективность общения на тему души с человеком, лишённым даже базового понимания этой высокоабстрактной категории. – Хорошо, проехали. А что представляет из себя третье сословие? Им-то что вынимают и вставляют?

– Сенаторы! Это лучшие умы нашего общества. Они заседают в особом правительственном учреждении – Сенате – и принимают законы. Больше ничего я не знаю, остальные сведения о них засекречены.

– Ладно, зомбоящер, пошли отсюда.

– Зомбоящер? А кто это?

– Это такой зомбированный ящер. Ах, забыл, у вас же нет млекопитающих, – с юмором произнёс следователь.

Неожиданно их рассуждения на тему о семантическом значении нового слова прервала подошедшая к следователю женщина.

– Можно вас на минуту? – спросила она у него и, не дожидаясь ответа, схватила за руку и отвела в сторону от цифрового клона. – Вы так похожи друг на друга. Вы, наверное, однояйцевые близнецы? – спросила она.

– Ну… в общем и целом… можно сказать, что да, – не желая раскрывать тайну своего сходства с клоном, ответил Григориус.

– Вы-то нам и нужны. Я случайно услышала ваш разговор с близнецом о душе и поняла, что вы свой.

– Что значит свой?

– Тоже распрограммированный. Вы знаете своё настоящее прошлое и понимаете, что произойдёт, если нас всех превратят в бионойдов.

– А вы кто?

– Я из лагеря повстанцев. Он состоит из таких же распрограммированных людей. В повседневной жизни мы не подаём виду, что отличаемся от других, чтобы нас не уничтожили или не запрограммировали обратно. А вечером после работы тайно собираемся в подполье и думаем, как свергнуть власть. У нас есть план, как обойти защиту города, но для этого нужны однояйцевые близнецы.

В этот момент к ним подошёл клон Григориуса, который некоторое время стоял в стороне и подозрительно озирался на женщину.

– Что ты делаешь? – спросил он у своего прототипа.

– Погоди немного, не мешай. Не видишь, я тут мило общаюсь с симпатичной женщиной.

– Я это вижу, потому и вмешиваюсь. Ты что, не знаешь, что вступать в отношения с противоположным полом можно только с разрешения властей. За несанкционированную связь, даже за такой вот разговор, тебя могут наказать. Нельзя бессистемно размножаться. Быстро отойди от неё, иначе я обязан буду заявить на тебя.