Георгий Смирнов - Город Сириус [litres]

Периодически в дверях служебного входа показывались бионойды. Они заносили внутрь по несколько контейнеров. Следователь положил на голову чип, который извлёк из своего цифрового клона, прикрыл его волосами, прикинувшись грузчиком, быстро схватил ящик и направился внутрь здания вслед за остальными бионойдами.

Неподалёку от входа располагались окна для приёма контейнеров. Бионойды погружали их на специальные подставки со створками. Когда створки открывались, груз падал вниз, попадая в вакуумную трубу, где через секунду и растворялся. Следователь прошёл вдоль одной из труб. Она привела его в светлое помещение округлой формы, огороженное плотным стеклом. Судя по всему, внутри этого бокса было стерильно, поскольку каких-либо дверей для входа и выхода людей в нём предусмотрено не было. Прозрачное помещение опоясывала спиралевидная стальная дорожка. Следователь прошёл по ней немного вверх и стал наблюдать за тем, что происходит в боксе.

Специальный робот вскрывал плотно запаянный контейнер. В нём, в прозрачном растворе, покоился мозг человека. Механической рукой машина извлекала его и высокоточным лазером выпаивала определённую область. Далее вырезанная часть помещалась в центрифугу, которая, вращаясь с бешеной скоростью, превращала мозговое вещество в однородную бледную массу. Робот переносил и скидывал её в огромный прозрачный резервуар, который был помещён в другой, более крупный резервуар, наполненный жидкостью. К тому времени сосуд с мозговым веществом был заполнен менее чем на десятую часть. К нему подходило множество электродов, от которых тянулись провода, периодически озаряющиеся неоновым свечением.

Увидев это приспособление, более походившее на братскую могилу человеческих мозгов, учёные из центра управления пришли в замешательство. Особенно был шокирован Стив.

– Всё это очень похоже на процесс создания биологического нейропроцессора, – ошеломлённо заявил Герхард.

– Что это значит? – спросил следователь.

– Они хотят не просто создать симуляцию или какую-то другую искусственную модель нейронных связей коры головного мозга, как это делают сейчас программисты всего мира, а настоящий живой человеческий сверхинтеллект, объединяющий в себе нейронные клетки разума, взятые из мозга огромного количества людей. Стив, насколько я знаю, ты занимался этой темой и, по сути, единственный крупный специалист в данной области. Скажи же своё мнение.

– Ты прав, Герхард, очень похоже на процесс извлечения верхних слоёв неокортекса префронтальных и ассоциативно-теменных долей мозга и объединение их в целостную нейросистему, – произнёс Стив.

– А зачем им именно эта часть мозга? – удивлённо переспросил следователь.

– В этой области предположительно и обитает сознание и интеллект человека. При помощи специальных катализаторов и других химических реактивов нейроны разных людей постепенно приживутся друг к другу и начнут работать как единое целое, выдавая новые, более высокие уровни связей, – ответил Стив.

– А зачем им интеллект человека, если есть машина? – продолжил следователь.

– Органические нейроны мозга по многим показателям гораздо мощнее и эффективнее неорганических транзисторов кремниевых процессоров. Конечно же, в скорости проведения вычислительных операций мозг уступает компьютеру. Но по творческому потенциалу, эвристическому мышлению, способностям к самообучению он в тысячи, а то и более раз превосходит современные возможности самых мощных суперкомпьютеров. Мозговое вещество содержит в себе примерно сто миллиардов органических нейронов, каждый из которых имеет до десяти тысяч синапсов, то есть потенциальных связей. В сумме это даёт около квадриллиона возможных синапсов. Современные процессоры на кремниевых транзисторах не могу и близко подобраться к этим цифрам. И столь огромные возможности заложены всего лишь в небольшую область одного человеческого мозга. Представь теперь, каких показателей можно достичь, если объединить нейроны и синапсы всех людей планеты. Это будет интеллект невообразимой силы, которому будут подвластны любые задачи. С его помощью наука и эволюция человечества сделают не просто шаг, а стремительный рывок вперёд.

– Стив, я знаю, что твоими разработками заинтересовалось правительство. Вроде как была создана целая госпрограмма по их поддержке. Что с ней стало? – поинтересовался Герхард.

– Ничего. Неокортекс мёртвых людей, как выяснилось в ходе исследований, не подходил, поскольку нейронные клетки после смерти человека очень быстро отмирали и утрачивали свои связывающие свойства. Людей, пребывающих в состоянии необратимой комы, то есть на грани жизни и смерти, когда по закону у них можно изымать органы в целях научных исследований, тоже оказалось не так уж много. Да и их родственники неохотно подписывали юридические бумаги. Извлечь из такого небольшого количества мозгового вещества требуемую мощность было невозможно. Мы пробовали брать биоматериал у других биологических видов, в первую очередь лабораторных мышей. Однако в их мозге содержалось гораздо меньшее количество материала, в среднем примерно двадцать миллионов нейронов, образующих сто пятьдесят миллиардов синапсов. Однако это было половиной беды. Исследования показали, что их неокортекс не вполне совместим с человеческим. Многие нейроны не связывались, вероятно, работали они немного не так, как человеческие, да и гибкость мышиных нейронных связей оказалась на порядок ниже. Мы пришли к однозначному выводу, что создать биологический нейропроцессор со сверхинтеллектом возможно только на основе мозгового вещества людей, поэтому программу пришлось закрыть. Не истреблять же нам человечество ради этого процессора.

При этих словах в глазах Стива блеснула неприкрытая боль и тоска. Ведь создание органического процессора в какой-то момент превратилось в смысл его жизни. Однако все его мечты были жестоко разбиты о неприступные скалы объективной ограниченности современных возможностей науки. Но в глубине души он, как и миллионы других учёных, маниакально больных своим делом, несмотря ни на что, теплил хрупкую надежду на то, что когда-то человечеству всё же удастся создать это великое творение.

Увидев в городе будущего это адское приспособление, в которое, словно в огромную мясорубку, сбрасывались мозги людей, – Стив понял, что оно создано по его технологии. Именно таким он представлял себе этот процесс в своих фантазиях и воображении. Каким образом его разработки появились в Сириусе – он не знал. Задумавшись над этим вопросом, учёному внезапно вспомнился увиденный накануне сон, в котором Ник предлагал ему возглавить некое научное учреждение, в котором будет воплощена его заветная мечта и призрачная научная идея. Он даже видел какие-то фрагменты огромного здания, очень похожего на дата-центр. Однако будучи убеждённым материалистом, напрочь отвергающим всякое духовное начало мироздания, как говорят учёные, уже на базовом, доктринальном уровне, – Стив не придал этому сновидению никакого значения.