Георгий Смирнов - Город Сириус [litres]

– Вы арестованы! Прошу поднять руки и опуститься на колени! В случае неповиновения вы будете уничтожены! – сурово пригрозил один из них.

Грозный вид агрессивно настроенных вооружённых полулюдей, из жутких глаз которых исходили устрашающие красные лучи, судорожно блуждающие в полумраке коридора, наводил на женщину леденящий ужас.

Известно, что в роковые моменты жизни, когда человек стоит лицом к лицу своей смерти, заглядывая в её пустые жадные глаза и ощущая её холодное дыхание, из глубины его подсознания, словно из разворошённого муравейника, начинают выползать наружу отрывки самых ярких моментов прожитого. Под действием шока эти приятные видения начались и у клона Вирты.

Женщина с трепетом и благоговением купалась в воспоминаниях, как когда-то в детстве, согретая нежными лучами палящего солнца, ныряла с обрыва в прохладную деревенскую речушку, протекавшую неподалёку от родного дома. После – вся грязная, в иле и тине – она шла домой, где её встречала мама и, немного поругав, окунала в тазик с водой. Она хорошо помнила эти сильные и в то же время нежные руки заботливой мамы.

Глубокие и насыщенные краски близких душе образов из прошлого порождали непреодолимую тягу к жизни. Женщине хотелось поднять руки, сдаться и продолжить жить – хотя бы ради этих воспоминаний. Однако она понимала, что если сделает это, то у неё всё равно отнимут их. Её снова запрограммируют и поместят в тот пустой, совершенно посторонний мир, из которого она с таким трудом выкарабкалась.

Но больше всего женщину пугало то, что в неё снова вселится это чуждое ей сознание, которое, словно неприжившийся трансплантированный орган, отторгалось всей её физиологической сущностью.

Словно мифическое чудовище, оно отрывало от её живой души целые куски и жадно, громко чавкая, поедало их, оставляя после себя глубокие кровоточащие раны.

Возвращение в прежнее состояние было равносильно медленной мучительной смерти, а гибель от рук охранников виделась как спасительное избавление от страшных мук.

В голове крутилась крылатая фраза Гамлета из пьесы Шекспира: «Быть или не быть».

Ей вспомнился сюжет на тему смерти как избавления от страданий, который она видела по телевизору ещё в своей прошлой жизни. Подобно острому лезвию, он глубоко врезался в её память. В нём рассказывалось о медикаментозном прекращении жизни человека, испытывающего мучительные боли от поедающей его изнутри неизлечимой болезни. Учёные называли этот гуманный способ убийства пресловутым словом «эвтаназия». После горячих споров медиков, политиков и общественности в некоторых странах она даже была легализована, после чего в эти государства со всего мира хлынули потоки желающих умереть.

Мнительная женщина часто задумывалась, как бы поступила она, оказавшись на месте этих людей. Сдалась бы и, согласившись на этот отчаянный шаг, добровольно бы покинула бренный мир… или изо всех сил карабкалась бы вверх по скале, стирая руки до костей и цепляясь за каждый бугорок жизни, чтобы ускользнуть от слюняво цокающих за спиной клыков, произрастающих из дьявольской пасти следующей за ней по пятам смерти?

Тогда она твёрдо решила, что человек не имеет морального права уходить из жизни ради избавления от физической боли. Ведь она есть всего лишь естественная реакция организма на то, что в нём что-то происходит не так. Боль – это такое же ощущение, как и многие другие, например, жажда, жара, холод, радость, печаль, только намного острее них. Как и все остальные, она воспринимается человеком через психику, и если научиться контролировать последнюю, то возможно укротить и боль, к примеру, растворить её в море приятных ощущений, отвлечь от неё внимание. Не даром умирающим людям стараются обеспечить максимальный комфорт и уют. Главное – это нарушить победное превосходство боли над другими чувствами. И тогда её восприятие может в корне измениться. Ведь существуют же люди с низким болевым порогом… или даже те, которые получают от неё удовольствие.

Однако в случае с клоном Вирты ситуация была куда сложнее. Боль женщины проявлялась не на подконтрольном её разуму физическом уровне, а на самом верху – в глубине её психики. Проникнуть в столь заоблачные пространства и справиться с такой болью простому смертному человеку было не под силу. Не даром ритуал изгнания бесов или других чужеродных сущностей из души или психики человека – это крайне сложный и опасный ритуал, требующий полной отдачи жизненных сил, а иногда и заканчивающийся смертью.

Это означало, что в том случае, если она сдастся, – обречёт себя жить с душевными страданиями вечно.

– Нет… лучше умереть свободной, чем жить вновь порабощённой оковами чужого сознания, – тихо промолвила женщина и, словно подбитая птица, отважно бросающаяся со скалы в свой последний полёт, собрала оставшиеся силы и предприняла отчаянную попытку вырваться из окружения.

Однако шансов спастись не было, и грозные киборги тут же расстреляли её в упор.

Смерть человека бывает разной: быстрой или долгой, закономерной или случайной, преждевременной или запоздалой, достойной или позорной. Однако эта смерть не поддавалась никакой из общепринятых человеческих классификаций. Никогда ещё дорога, ведающая к смерти, не была устлана столь желанными и приятными ощущениями, которые испытала в своих грёзах эта хрупкая свободолюбивая женщина с отчаянным и большим сердцем.

Так или иначе, благодаря высокому акту самопожертвования клона Вирты, её прототип со следователем стояли в зале заседаний Сената и ломали голову над тем, как пройти второй уровень защиты Сириуса. Зал представлял собой огромное, слабоосвещённое помещение, в центральной части которого находился большой круглый стол. За ним величественно заседало около десяти важных властвующих персон – сенаторов. Одеты они были в белые одеяния, похожие на древнеримские мантии. Во главе стола сидел седовласый старец, который и вёл заседание. Сенаторы живо обсуждали какой-то вопрос государственного управления.

Григориус и Вирта подошли поближе к их столу. Увидев посторонних, председательствующий сенатор прервал заседание.

– Кто вы? Что вам нужно? – спросил он.

– Вы и есть сенаторы? Субтильные старички? А я-то думал… в третьем сословии будут монстры или великаны, – иронично высмеял власть держащих особ следователь. – Уважаемые, чтобы не отвлекать вас от важных государственных дел, быстро сообщите нам, как пройти к правителю, и мы уйдём.