Тата Орлова - Дело о перстне с сапфиром (СИ)

- Думаешь, это началось значительно раньше? - кивнул Игорь.

От его растерянности не осталось ни следа. Теперь это был пусть и не совсем опытный, но уже в какой-то мере уверенный в том, что будет делать, следователь.

- Вызови кого-нибудь из дежурных, отправь к лекарю господина Руши. Теперь у нас есть все основания поинтересоваться его здоровьем. И не только в настоящем, но и в прошлом.

- Он - женат, - добавил Фарих. - Жена - стерва, каких поискать.

- Пусть ищут события в прошлом, которые могли его 'сорвать'. Первые жертвы - тогда он не был столь опытным.

- Это мне насколько придется затянуть допрос? - не без усмешки поинтересовался Лазко. Мотнул головой, давая понять, что в ответе не нуждается. - Мне бы еще злого напарника, - обратился он к Фариху.

- Я попрошу Маркони заглянуть пару раз, - тут же кивнул господин Соул.

- То, что надо, - даже не улыбнувшись, заметил Игорь. - Я могу идти?

Как бы мне хотелось оказаться на его месте....

Уверена, Игорь думал так же, но уже прицелившись на мое.

- Ты все еще боишься Маркони? - неожиданно спросил Фарих, когда Игорь отправился на свой первый самостоятельный допрос.

- Боюсь?! - изумленно вскинулась я, поторопившись отвести взгляд.

Два прошедших месяца научили меня многому, от многого и избавили. Единственное, что осталось без изменений - моя устремленность к князю Северову, с которой я то боролась, то пыталась примириться, и внутренний трепет перед Маркони.

- Нет, - уверенно качнула я головой. И, не позволив ему ни на миг усомниться в моем ответе, напомнила: - В четыре в Ратуше. Не опаздывайте.

Права ли была в том, что делала....

В каком бы душевном смятении матушка ни была, она никогда не забывала отменять назначенные встречи. Тем более столь важные, как эта....

Матушка не спала. Бросилась ко мне, как только я вошла в дом.

- Жив. В целительном сне. Если бы не Амар Каир, все могло быть значительно хуже, - шепнула я, прижимая ее к себе. - Теперь нужно только время.

- Есть в этом мире справедливость, - вздохнув, медленно, через силу, отстранилась она. - Я виновата перед графом. Он не должен был умереть, не сказав, что простил....

- Вы - ни в чем перед ним не виноваты! - жестко оборвала я ее. - Вы были юной девушкой, он - взрослым мужчиной, понимавшим в этой жизни значительно больше, чем вы!

- Настенька... - она отвела взгляд, плотнее натянула шаль, которой прикрывала плечи. - Он ведь так и не женился....

- ... потому что до сих пор влюблен в глупую барышню, которой вскружил голову первым же явлением перед ней, - не без злости закончила я ее фразу. - Елизавета Николаевна, вы сами-то себя слышите?!

- Лизонька, права Настасья-то, права! - неожиданно поддержал меня Петро. И ведь так стоял за одной из колонн, что я даже не заметила. - Что прошло, то - прошло.

- Знаю я, - глухо откликнулась матушка. Подошла к лестнице, села на ступеньку. - Жалость это. Смотрю на него, а вспоминается, каким был.

- Да он и сейчас ничего! - многозначительно хмыкнула я. - Плечи. Грудь. Живот....

- Настя! - вскинулась матушка, тут же забыв о своих страданиях.

- Его раздевали при мне, - небрежно пожала я плечами. - Выглядит - великолепно, но Фарих - лучше.

- Замуж ей пора, раз уж на раздетых мужчин заглядывается, - шутливо заворчал Петро, помогая матушке подняться. - Бесстыдница!

- Я должна была присутствовать, - едва сдерживая улыбку, попыталась я 'оправдаться'. - На одежде могли быть улики. - Потом закатила глаза и добавила, с придыханием... - Живот плоский. Бедра узкие....

- Настасья! - рыкнули они одновременно.

- У меня два часа на сон, - попятилась я. - Вы тут теперь сами, - добавила, уже поднимаясь по ступенькам.

Устала. Устала до желания упасть там, где стояла, закрыть глаза и не помнить ни о чем....

- Спасибо... - голос матушки догнал, когда я уже свернула за угол.

Мысль вернуться мелькнула и... сбежала, сдавшись перед навалившимся: я сделала все, что могла....

Я еще помнила, как разделась, умылась, надев с помощью Лалы ночную рубашку, направилась в спальню....

- Настенька, пора вставать....

- Который час? - не открывая глаз, спросила я у тормошившей меня матушки. - И почему вы не ложились?

- Половина восьмого. Не ложилась, потому что выбирала платье, в котором пойду в Ратушу, - до обидного бодро ответила она. - Самюэль прислал вестника, заберет тебя в восемь.

- Значит, в Ратушу, - все так же, с закрытыми глазами, откинула я одеяло. Села, опустив ноги. - Тебе никогда не хотелось бросить все и исчезнуть? Так, чтобы при всем желании не нашли?

- Однажды я так и сделала, - шутливо поцеловав меня в нос, засмеялась она. - Но тебя я воспитала неправильно.

- Прикажите приготовить кофе покрепче, - с трудом разлепив веки, попросила я матушку. Посмотрела на нее сонно... такую свежую, веселую. - Фарих в четыре будет в Ратуше. Это я Вам обещаю.

- Знаю, - присела она передо мной на корточки. - Я написала ему и уже получила ответ.

- Даже так! - мгновенно 'проснулась' я. - И никаких интриг?

- Никаких! - легко и как-то... ясно улыбнулась она. - Ни с Фарихом.

- Я люблю Вас, матушка, - подавшись вперед, обняла я Елизавету Николаевну. Потом отстранилась, по-детски шмыгнула носом: - Мне бы вашу уверенность....

- Тебе не уверенность моя нужна, - поднявшись, отошла она от кровати, - а собственное понимание, что ты не только умелый следователь Департамента, но и желанная женщина, ради которой любящий тебя мужчина готов ждать, когда ты поумнеешь достаточно, чтобы осознать это.

- Вот как? - засмеялась я, вставая. - Пока мне кажется, что любящий меня мужчина не гнушается использовать всю эту ситуацию ради достижения своих целей.

- А разве одно другому мешает? - лукаво вскинула она бровь. Ответить не позволила, тут же добавив: - Умывайся. Тебе еще нужно успеть позавтракать.

Самюэль приехал за десять минут до восьми. По-человечески позавтракать не успел - отвечал на вопросы матушки, но со стола весьма некультурно похватал, с набитым ртом нахваливая крошечные бутербродики и совсем маленькие, на один укус, пирожки.

- Что в Департаменте? - как только мы устроились в карете, отобрала я у него собранную Любочкой корзинку. Нос он в нее уже засунул, и теперь держал, прижимая к себе, словно опасался, что отберу.

- Тебе повезло, что ты сразу на допрос, - не без сожаления отвлекшись от добычи, поднял он голову. - Информацию о смерти графа Шуйского скрыть не удалось, - подмигнул, усмехнувшись.

- Нам сочувствуют? - улыбнулась я в ответ, даже не пытаясь представить то, о чем Сэм так и не сказал. Благодаря печати Молчания о сути дела никто и ничего не знал, что не мешало считать трупы, связанные с ним.

Последний - графа, серьезно перевешивал все остальные.

- Спорят, когда терпение господина Соула закончится и нас выгонят из Департамента, - засмеялся он. Губы еще кривилась, а вот взгляд был уже тяжелым, многообещающим: - Фарих только вернулся из дворца. Сама понимаешь, столь ранняя побудка настроения императору Асселю не прибавила.