Теодора Госс - Европейское путешествие леди-монстров

Кэтрин села рядом.

– Ты хочешь сказать, что любишь Кларенса?

– Что? Нет… этого я не говорила. Я его и знаю-то всего две недели. Я говорю просто в общем – что я уже однажды убила человека.

– Ну, во-первых, ты его не убивала, – сказала Кэтрин. – В том, что случилось с Джованни, нет твоей вины. А во-вторых, тогда ты была одна, а сейчас нет. Я рядом, и я не допущу, чтобы что-то случилось с ним или с тобой.

Кэтрин: – Читатели, которым неизвестна история Беатриче и Джованни, могут найти ее в первой книге из серии приключений клуба «Афина», в приятном зеленом коленкоровом переплете, который будет прекрасно смотреться в библиотеке любой леди или джентльмена. Два шиллинга, как я уже упоминала.

Беатриче: – Ты используешь мое несчастье для рекламы своей книги?

Кэтрин: – Нашей книги. Да, пишу ее я, но за содержание вы все ответственны в той же мере. И какой же в ней смысл, если у нее не будет читателей? Ну правда же, Беа, не одни твои горести я в ней описываю. То есть… Беа?

Мэри: – Она пошла к себе в оранжерею. Мне кажется, ты ее обидела – всерьез обидела. Так же, как Зору.

Кэтрин: – И почему это вы, люди, такие эмоциональные?

– А что с Зорой? – спросила Беатриче. – Ты нашла телеграмму в ее имуществе?

– По-моему, вещи называют имуществом только в завещаниях, – сказала Кэтрин. – Нет, не нашла, но все равно думаю, что это она. Кроме нее ведь некому? Кто же еще это мог быть – полковник или миссис Шарп? Джеллико? Я их всех сто лет знаю.

И все же – протесты Зоры и ее злость на Кэтрин выглядели очень натурально. Нельзя сказать, что Кэтрин было стыдно за свое поведение, но все-таки немного неловко – особенно за то, что она обыскивала саму Зору, а не только ее вещи. Но это же оправдано в таких обстоятельствах? Хотелось бы ей самой быть твердо уверенной в этом. Человеческая мораль – это так сложно. Насколько проще быть пумой! Она вдруг встала.

– Знаешь что? Пойду-ка я, поищу Кларенса. Он, кажется, тоже на меня злится.

– Не может быть! – сказала Беатриче. – Он такой мягкосердечный.

– Мы, может, о разных Кларенсах говорим? С тобой он, может, и мягкосердечный, а я-то видела, как он умеет злиться. Ты бы посмотрела на него, когда какие-то пьяные лондонские клерки, купившие билет на дополнительную программу, начали издеваться над Эдит Джеллико и делать ей непристойные предложения. Он их на пинках оттуда вынес – и это не метафора. Когда задевают его чувство справедливости, он настоящая каменная стена. Ничего нет хорошего, когда перед тобой стоит каменная стена и сверлит тебя осуждающим взглядом, а так оно, скорее всего, и будет. Допивай свой чай и начинай укладываться. Скоро Вена.

Кларенс сидел в их с Сашей купе и читал книгу. На обложке было написано: «Essais de Michel de Montaigne» [83] Мишель де Монтень. «Опыты» ( фр .). . К счастью, он был один – Саша, наверное, остался в вагоне-ресторане.

– Привет, – сказала Кэтрин, стоя в дверях. – Я пришла извиниться.

Он поднял глаза от книги:

– Потому что у людей так принято, да?

– Ты так хорошо меня изучил. Пумы никогда не извиняются – они бросаются и рвут когтями. Я же все-таки не разорвала ее, Кларенс!

– Еще неизвестно, что хуже. – Он покачал головой. – Все-таки ты ходячая путаница, Ушастик. Не совсем кошка и не совсем женщина. Тебе не передо мной надо бы извиняться, сама знаешь.

– А чего ты ожидал, зная, от кого я родилась и как воспитывалась? Остров Моро – это тебе не пансион благородных девиц. Если я выясню точно, что это не она, то извинюсь по всем правилам, обещаю – правда, не думаю, что Зора станет слушать. Что это – поезд сбавил ход?

Кларенс выглянул в окно, и Кэтрин тоже. Ход и правда замедлился. За окнами были магазины и многоквартирные дома. Вот и Вена – через несколько минут поезд прибудет на Вестбанхоф. Сегодня у них первое представление. А завтра они с Беатриче пойдут искать Ирен Нортон.

– Помочь тебе вынести багаж? – спросил Кларенс.

– Если ты больше на меня не сердишься, – сказала Кэтрин.

– Сержусь, – ответил он. – По правде сказать, я считаю, что ты должна извиниться перед Зорой немедленно, захочет она тебя слушать или нет, – но это ваши дела. Идем, вынесем твой чемодан. А потом я помогу Беатриче, чтобы она не помяла то роскошное платье, в котором сегодня собирается выступать. Хоть я и не понимаю, зачем ей «парижский туалет», как она его называет. Она была бы столь же неотразима в любом платье, путь даже оно стоит ровно доллар в каталоге Сирса!

– Но внутренне она в нем чувствовала бы себя иначе, – сказала Кэтрин.

Пробормотав что-то о том, что он никогда не поймет этих женщин и их отношения к одежде, Кларенс пошел вслед за ней в купе за чемоданом, из-за которого сегодня вышло столько неприятностей.

Беатриче: – То, что он сказал, очень мило, но все-таки звучит как-то снисходительно, вам не кажется?

Кэтрин: – Кларенс – хороший человек, но не святой. И не стоит ждать этого от него. Как-то мне пришлось выслушать от него целую лекцию о Пелопоннесской войне, пока я пыталась починить свой костюм Женщины-кошки. Ты же знаешь, я терпеть не могу шить! А представляешь, какая это скучища – Пелопоннесская война?

Миссис Пул: – Ох уж эти мужчины. По-моему, самое разумное, когда они о чем-то рассказывают, – просто кивать головой, ну, может быть, иногда склонять ее набок. А когда закончит, сказать: «Надо же, как интересно. Кто бы мог подумать?» Вот тогда они сочтут тебя очень умной женщиной.

Беатриче: – Но так ведь не должно быть! Можно же вести с человеком противоположного пола нормальный разговор, без всех этих уловок. Мы с Кларенсом ведем увлекательнейшие беседы, и, если я возражаю, он действительно слушает. Даже Джованни меня так не слушал.

Кэтрин: – Я же говорю, он хороший. Только не давай ему свернуть на Пелопоннесскую войну!

С вокзала труппа «Волшебного цирка чудес» отправилась прямиком в театр. Все необходимое оборудование Лоренцо отправил туда на повозке, но устанавливать и проверять его предстояло самим артистам. Большую часть тяжестей перенесли Атлас с Кларенсом. Кэтрин проверила веревки, по которым ей предстояло карабкаться, и палки, на которых нужно будет балансировать по-кошачьи. Затем стала помогать братьям Камински, выступавшим с такими же снарядами. Беатриче тем временем помогала Зоре со змеями: нужно было сцедить у них яд. Очень полезно иметь под рукой того, кто и сам ядовит! Беатриче ведь укус змеи повредить не мог. Когда Кэтрин подошла к ним и сказала, что пора пить чай, Зора сделала вид, что не слышала. Ну что ж, не хочет – как хочет! По крайней мере, если Зора и правда агент Общества, – пусть знает, что с Кэтрин шутки плохи.