Евгений Торчинов - Путь Самки

Кстати, помните эссе Борхеса «Третья версия предательства Иуды»? Не сомневаюсь, что Борхес написал его под влиянием святой апостасии, отречения Саб-батая Цеви, о котором слепой библиотекарь узнал из книг Шолема. Саббатай Цеви, будучи иудеем и провозглашенный Мессией, перешел в ислам, предал веру отцов. А о чем говорится в эссе Борхеса? Некий богослов сходит с ума, доказывая, что Христос – Иуда, а не Иисус. Ведь для искупления и доведения до конца умаления Сына Божьего тому было необходимо унизиться до предела и совершить самое гнусное преступление. Но что может быть гнуснее предательства, да еще и предательства учеником своего Учителя? Его совершил Иуда, и именно Иуда – настоящий Христос, Мессия-искупитель.

Но сейчас для нас важно, что Саббатай Цеви воплощал в себе оба Света – как Творящий, так и Нетворящий.

И вот, допустим, в 1956 году рождается еще один Мессия, нам пока неведомый. Он является прямым антиподом Иисуса, ибо он – полное воплощение Нетворящего Света, без всякой примеси иного. Вместе с тем он испытывает определенную близость к Саббатаю, точнее, к «депрессивной» стороне его личности, образованной «драконьей» природой. Если Иисус стремился спасти и обожить мир, то этот «Христос неизвестный» стремится к уничтожению творения, но не из-за «звериной» ненависти к бытию, а как юдоли страдания, сфере выявления сил зла и плода бунта Творящих Светов против Абсолюта. Если хотите, его лозунг: «Добить, чтобы не мучился». Но «драконий Мессия» в значительной степени связан по рукам и ногам узами, наложенными Творящими Светами, удерживавшими его в бездне техиру. Теперь узы ослабли, и он явился в нашем мире, но они не исчезли совсем. Печать человеческой слабости лежит на всех его замыслах и поступках. Отсюда и стремление обрести ДМТ с магическим фулканеллином, – чтобы прорваться в пространство свободы, разрушить древние узы, расправиться с творением – из сострадания, конечно, именно так он это и воспринимает – и вернуться в бесконечность до-мирного, вне-мирного и вновь безмирного Абсолюта. В этом случае все искры божественного Света, заключенные в вещах и существах творения, просто растворятся в субстанции Абсолюта, а все прочее исчезнет, подобно сну после пробуждения. И будет так же, как было: Безграничный Свет, и ничего кроме него и вне него. Вот с кем и с чем мы имеем дело, и вот подлинная причина и суть событий, происходящих в вашем уважаемом учреждении.

Все сидели подавленные и оглушенные. Все объяснения Анатолия, сколь бы подготовленными к ним мы ни были, казались фантастикой. С другой стороны, наша причастность к событиям космического и даже сверхкосмического масштаба потрясала и также казалась невероятной. Ко всему этому надо было привыкнуть.

Между тем Анатолий продолжал:

– Впрочем, вряд ли у него что-нибудь получится, хотя это и не должно нас успокаивать, ибо его провал, вполне возможно, будет свершен нашими руками. Вы спросите, почему у него ничего не выйдет. – Именно это и я, и Сергей, судя по выражению его лица, и собирались спросить. – Отвечу: судя по его поведению и характеру «каббалистической мании» у людей, попавших в сферу его влияния, он напрочь игнорирует Шехину, а без Шехины в его деле, как, впрочем, и в деле тиккуна, исправления мира, ничего сделать нельзя.

Вероятно, физиономии у нас были такими же, как если бы последнюю фразу он произнес на языке банту, поэтому Анатолий счел нужным перейти к объяснениям. О пиве мы уже окончательно забыли.

– Натан из Газы в своем последнем трактате сформулировал так называемые Три Узла веры, что-то вроде Трех Драгоценностей, если использовать буддийскую аналогию, истинного каббалиста-саббатианца. Эти Три Узла суть Господь, Бог Израилев, проявленный в сефире Тиферет/ Красоты Древа Сефирот («Бог моей веры», как говорил сам Саббатай); Мессия, то есть в данном случае сам Саббатай Цеви; и Шехина, божественное Присутствие. Так вот Шехину-то наш Анти-Христос и игнорирует.

Шехина есть божественная имманентность, божественное присутствие в мире, сияние божества в творении. Одновременно это есть женственный аспект абсолютного бытия – то, что гностики называли Софией или Энноей, а даосы почитали как Таинственную Самку, Мать Поднебесной. После шевиры, «разбиения сосудов», когда само бытие оказалось расколотым, а частицы божественного света были порабощены «скорлупами» (келиппот), сил зла, природа Шехины, тесно связанной с миром и божественным присутствием в нем, также раскололась, хотя Шехина и устояла в качестве треснувшей, но не павшей сефиры Малхут, Царственности. Раскол привел к выявлению двух ликов Шехины: божественной и небесной, которая была отражением и выражением божества в женственной природе Малхут, и падшей, ушедшей вниз, за пределы божественной плеромы. Эта падшая Шехина есть Невеста, единение которой с божественным Женихом будет знаменовать наступление тиккун и восстановление творения в его причастности божественной жизни. Именно для ускорения этой иерогамии, этого Священного Бракосочетания, и бодрствуют каббалисты в ночь праздника Дарования Торы, читая мистическую «Книгу Сияния» – таинственный «Зогар». И во имя этой иерогамии благочестивый каббалист сочетается со своей супругой в субботнюю ночь. Такая вот иудейская тантра, знаете ли.

Говорят, что падшая Шехина являлась нескольким благочестивым каббалистам. Например, в XVI веке один из учеников великого каббалистического Льва – Ари, то есть Исаака Лурии, созерцал Шехину у Стены Плача в Иерусалиме в виде дамы в черном с выплаканными от горя глазами. Плодоносящим яблоневым садом назвал ее другой великий каббалист той эпохи – Моисей Кордоверо.

Но не только каббалисты знают падшую Шехину. Гностики почитали ее как Елену Троянскую, воплощение страдающей в темнице мира Мировой Души. Говорят, что Аполлоний Тианский возил с собой некую деву, бывшую проститутку, выкупленную им из притона где-то в Финикии, кажется, которую он называл

Энноей, Божественным Разумением, и почитал как новое воплощение души прекрасной Елены, в свою очередь бывшую воплощением Вечной Женственности мироздания. Мировая душа – проститутка! Не великий ли символ изгнания Шехины, ее порабощения миром зла и страданий? Подлинный кеносис Вечно-женственного. Кстати, ведь и в тантре именно проститутки или женщины из низших каст считались наиболее полными выразительницами божественности женственного.

Наконец, Блок, унаследовавший идею двух Софий от Владимира Соловьева, но придавший ей небывалую глубину своим поэтическим видением.

С одной стороны: