Евгений Торчинов - Путь Самки

Андрей вернулся с чайником и сразу же отреагировал на конфеты и бутылку. За конфеты он поблагодарил меня («есть грех, люблю сладкое»), а от вина вежливо отказался («пью только по особым случаям, вы уж меня извините великодушно»). Я, конечно, извинил.

Мы попили чаю с конфетами, попутно разговаривая об институтских делах. Когда я упомянул ему про произведшее на меня впечатление количество их коммерческих проектов, он брезгливо скривился и махнул рукой: «Сделали из храма науки вертеп разбойничий и радуются».

После чая Андрей некоторое время развлекал меня разговорами на разные интеллигентские темы под музыку Высоцкого. Последнее меня несколько удивило. Оказалось, что Андрей очень любит Высоцкого и еще в восьмидесятые годы собрал записи практически всех его песен.

– Держу пари, что эту вы никогда не слышали, – сказал Андрей, перематывая кассету до определенного места. – Слушайте!

Эту песню я действительно никогда не слышал. «Душ не губил сей славный муж…», «его Иуда обыграл и в тридцать три и в сто одно, он видел смерть, он видел дно!» – все эти и им подобные слова казались необычными для Высоцкого. Кеносис мессии… Бог, принявший «зрак рабий»…

– Что это за песня? – спросил я Андрея.

– А, так, значит, и вправду не узнали? Не слышали раньше, да? Хм… Эта песня должна была исполняться в фильме «Бегство мистера МакКинли», ее должны были петь какие-то хиппи, на которых случайно натыкался Мак-Кинли. Но в конце концов цензура песню забраковала, и она превратилась в раритет. Имейте в виду, что такое есть.

Наконец я почувствовал необходимость рассказать Андрею про наши институтские события и про мои подозрения относительно Ильи. Я рассказывал подробно, в течение получаса, если не дольше. Андрей слушал чрезвычайно внимательно, что не мешало ему машинально поглаживать огромного рыжего с белым кота («Знакомьтесь, это господин Отто»), который появился неведомо откуда и улегся Андрею на колени, издавая такое громкое мурлыкание, что можно было подумать, будто работает небольшой моторчик.

Тут Андрей вышел из ступора, в который его как бы погрузил мой рассказ.

– Значит, Илья… Вот бы не подумал… Я ведь его знаю, и про вас у него расспрашивал, он и адрес ваш мне дал. А ведь да, я встретил его в институте в тот день: я как раз поднимался по лестнице наверх, на встречу с вами, а он бежал сломя голову мне навстречу. Даже не узнал, хотя я с ним и поздоровался. Но я про это совсем было забыл: ваш обморок совершенно затмил в моей памяти все, что было перед этим. И зачем это ему? В мессии пробивается? С головой не в порядке? И что вы теперь делать собираетесь?

– Встречусь с ним в понедельник-вторник, поговорю. Осмотрю его кабинет, наверняка он хранит препарат там.

– Хорошая идея. Вы только не торопитесь, время есть. Представляя себе его психологию, могу с уверенностью утверждать, что раньше 9 ава [18] Ав ( ивр.) – пятый месяц еврейского календаря при отсчете от Исхода из Египта и одиннадцатый при отсчете от Сотворения мира. по еврейскому календарю и позднее 19 августа, Дня Преображения Господня в православии, он принимать препарат не будет. А сейчас для него явно период подготовки. Поэтому можно осмотреться и действовать решительно, но осторожно и наверняка. А то, не дай бог, вспугнете его…

– А что такое 9 ава?

– Ну что вы, Константин! Уверен, что вы помните, запамятовали просто.

– Ах, да… Пост, день разрушения Храма. Помню, помню.

– Правильно, но не только. По преданию, в день 9 ава должен родиться Машиах, Мессия!

– Да, он на этой идее слегка помешался. Да еще его нумерология – символика числа 165, знаете ведь, не сомневаюсь.

– Да, знаю, знаю.

– Ну вот, оттуда-то идет его вера в свое мессианство: он 1956 года рождения, знаете ли…

– Да, очень плохо дело. Я вот тоже с 1956 года. Ну и что?

– Для нормального человека, конечно, ничего. Но если формируется мания…

Так мы проговорили еще час-полтора. Мои подозрения относительно Ильи, которые в последние дни несколько ослабли, снова укрепились и даже более того – переросли в уверенность. Прямо в понедельник надо встречаться с Ильей и брать быка за рога, думал я. Андрей казался искренне огорченным всем услышанным и вместе с тем испытывавшим желание помочь всем, чем он может.

В конце концов я произнес сакраментальную фразу о том, что утро вечера мудренее, и мы разошлись по комнатам. Спал я очень хорошим крепким и ровным сном.

Проснулся почти в десять. Хозяин явно встал раньше, ибо из коридора доносились какие-то звуки и шарканье ног в домашних тапочках. Я поднялся, свернул простыни, сделал элементарную лечебную гимнастику (у меня постепенно развивался остеохондроз, и позвоночник нуждался в тренировках), надел штаны и вышел в коридор, однако Андрея там не обнаружил. Не желая быть навязчивым, я пошел приводить себя в порядок в ванную и уже совсем свежий и бодрый постучался в дверь второй комнаты, но никакого ответа не услышал. Из комнаты доносились приглушенные звуки музыки. Я слегка приоткрыл дверь и просунул голову в образовавшуюся щель. Андрей сидел в позе лотоса на полу на плотном коврике и медитировал под музыку Моцарта (кажется, «Маленькая ночная серенада»). Я снова прикрыл дверь и отправился в свою спальню, не желая мешать ему. Впрочем, уже минут через пятнадцать он постучал ко мне и, пожелав доброго утра, сказал, что завтрак готов.

Чай-кофе мы пили на кухне. Андрей сказал, что занимается медитацией по системе классической раджа-йоги регулярно, два раза в день. Я заговорил о более продвинутых, как я считал, динамических методах медитации, после чего Андрей поведал мне интереснейшие сведения о каббалистических медитациях во время купаний в море, которые практиковал Саббатай Це-ви со своими учениками еще до провозглашения его мессией. К сожалению, добавил Андрей, детали этой практики утрачены, и поэтому заниматься этим методом сейчас, видимо, нельзя. «Вот если бы группы саббатианцев-дёнме в Турции сохранили что-нибудь из подобных форм самокультивации, можно было бы и возродить практику морских созерцаний, если бы, конечно, те что-нибудь рассказали чужаку». После этого Андрей рассказал мне про некоего барона фон Зеботендорфа, одного из оккультистов периода Веймарской республики, а потом – эсэсовца «внутреннего круга» периода Третьего рейха, который в молодости был близок то ли к ариософам, то ли к идеологам «консервативной революции». Но как это ни странно для всей этой публики, первоначально, по крайней мере, сей господин вроде бы все-таки не был антисемитом. Так вот, этот Зеботендорф, если в этом ему вообще можно верить, рассказывал пражским адептам, что получил ряд в высшей степени эзотерических посвящений в Турции от некоей саббатианской (дёнме) супружеской четы, причем некоторые из полученных им методов предполагали практику своего рода сексуальной йоги, наподобие методов карма-мудры индийской тантры. «Впрочем, – добавил Андрей, – даже если он врет, то опирается на определенную традицию и во вранье, ибо в саббатианской линии Барухии Руссо, который верил, что в него вселился дух самого Мессии после его оккультации, какие-то сексуальные ритуалы определенно имели место».