Павел Корнев - Ревенант [СИ litres]

Сразу после этого дорога начала подъем по склону взгорка, лошади перешли на шаг, подковы стали проскальзывать на каше из грязи и перемолотой тележными колесами хвои. Моя лошадка преодолевала подъем легче других, и я вырвался вперед, а Микаэль придержал жеребца, позволив обогнать себя Марте и Уве.

– Люди! – предостерегающе вскрикнула ведьма, когда над дорогой начал нависать поросший густым кустарником склон холма.

– Уве, щит! – крикнул я, потянулся за пистолем и вдруг краем глаза уловил, как из-за валуна, лежавшего на обочине шагах в тридцати по ходу нашего движения, порыв ветра выдул облачко белесого дыма. Там явно полыхнул затравочный заряд мушкета, а защитный полог школяра мог задержать лишь стрелы, но никак не пули, для этого требовалось другое, куда более сложное плетение.

– Берегись!

Я дернул на себя поводья, заставляя лошадь подняться на дыбы, и тут же громыхнул выстрел, животинка вздрогнула всем телом и начала заваливаться на бок. Каким-то чудом мне удалось высвободить ноги из стремян и соскочить на дорогу, но устоять на ногах не получилось; я завалился на спину и откатился в сторону, едва не получив при этом по лицу подковой. Лошадь ржала и била воздух копытами, из страшной раны на груди хлестала кровь, и все что мне оставалось, – это обнажить кинжал и прервать мучения животного резким уколом в ухо.

Со склона холма упали сразу три стрелы, все закружились в воздухе и отлетели куда-то на обочину.

– Ангелы небесные! – выругался я и привычным движением потянулся за волшебной палочкой, но той за поясом не оказалось.

Вылетела при падении? Ну что за напасть!

Огляделся – магического жезла нигде видно не было. Хорошо еще хоть притороченный к седлу чехол с мушкетом оказался сверху, и мне удалось вооружиться штуцером. Безжалостно резким усилием воли я вогнал себя в транс, и сознание растворилось в незримой стихии, стали видны накрывшие нас силовые нити защитного плетения и отблески эфирных тел засевших в кустах стрелков. Едва не всадивший в меня пулю мушкетер благоразумно укрылся за валуном, отсюда его было не достать, а побегу, покину пределы купола – и получу стрелу в спину.

Я обернулся и увидел, что Уве стоит посреди дороги со вскинутым над головой жезлом, и рука его явственно дрожит. Марта растерянно застыла рядом, а маэстро Салазар перебрался на обочину и попытался подняться к лучникам, но едва не получил стрелу в лицо и был вынужден укрыться за мшистым камнем.

Сверху продолжили сыпаться стрелы, и с каждым новым попаданием щит Уве заметно прогибался, а сам школяр вздрагивал, словно метательные снаряды не отлетали в стороны, но раз за разом попадали ему в грудь. Выругавшись, я повел стволом мушкета, уловил за кустами отблеск ауры одного из лучников и потянул спуск. Грохнуло, Микаэль воспользовался моментом и переполз по склону немного выше, но до стрелков добраться не смог. Кусты дальше редели, на открытом месте бретера мигом нашпиговали бы стрелами.

– Марта, морок! – крикнул я, выдергивая из перевязи пистоль. – Укрой маэстро!

И тут ведьма сумела меня удивить. Девчонка подступила к покачнувшемуся Уве, обхватила его и неожиданно легко перехватила управление защитным пологом. Ведьма не обладала и десятой долей мастерства, необходимой для создания столь сложных чар, но сумела напитать силой уже сотканное заклинание. Защитное плетение враз перестало мерцать и вновь обрело должную стабильность.

Уве упал на колени, уперся правой рукой в землю, махнул жезлом, зажатым в левой. Волна раскаленного эфира прошла над головой Микаэля, молодая листва вмиг скрутилась, высохла и полыхнула дымным пламенем. Лучников не зацепило, но маэстро Салазар сполна воспользовался эффектом неожиданности и ринулся вверх по склону холма. Я тоже ринулся – только к валуну на обочине, за которым скрывался мушкетер.

Послышались крик боли и торжествующий рев Микаэля, и тут же из-за камня высунулся успевший перезарядить оружие стрелок. Увидеть меня так близко он не ожидал и замешкался, наводя на цель древнюю на вид аркебузу с дымящимся фитилем.

Я вскинул оружие, умоляя ангелов небесных отправить пулю точно в цель, и тут незримую стихию перетряхнула короткая дрожь. Эфирный импульс заставил вспыхнуть нанесенные на ствол пистоля колдовские формулы, а вот аркебуза если когда-то и обладала защитой от магического воздействия, то гравировки давно стерлись и пришли в полную негодность. Прицелиться стрелок так и не успел, раструб фыркнул огнем и дымом слишком рано, смертоносный заряд унесся куда-то в сторону.

Лицо разбойника исказилось от ужаса, он начал пятится, но было уже поздно. Я подбежал чуть ли не вплотную и выстрелил, почти не целясь. Пуля угодила в переносицу и снесла затылок, забрызгав алой кровью яркую зелень листвы.

Вновь крикнул Микаэль, я обернулся и увидел, как по склону ловко, будто горный козел, с камня на камень скачет последний разбойник. Расстояние между нами превышало пять дюжин шагов, но стрелять и не пришлось: мелькнула ослепительная искорка, ударила беглецу меж лопаток, и тот на миг замер с раскинутыми руками, а после покатился вниз лишенной жизни марионеткой.

Ого! Не ожидал от Уве такой прыти!

Я сунул пистоль в перевязь, на всякий случай прихватил с собой разряженную аркебузу и поспешил к Уве и Марте. Те вымотались сверх всякой меры; школяр жадно хлебал из фляги воду, ведьма уселась на сырую траву и прислонилась спиной к замшелому валуну.

Напуганные стрельбой кони умчались прочь, я переборол головокружение и крикнул:

– Мик!

– Что?

– Присматривай за дорогой, я приведу лошадей!

К счастью, далеко трусливые клячи не разбежались, когда я вернулся с ними к месту схватки, Марта и Уве по-прежнему сидели на земле, а Микаэль уже спустился со склона и выложил на трофейный плащ арсенал разбойников: три коротких охотничьих лука, пару кинжалов, топор и несколько засапожных ножей. Там же лежала россыпь мелких серебряных монет.

Я не обратил внимания на это барахло, опустился на корточки перед Уве и раз пять щелкнул пальцами, одновременно водя рукой из стороны в сторону. Школяр следил за моими действиями с изрядным удивлением, да и лопнувших капилляров в его глазах заметить не удалось.

– Молодец! – похвалил я слугу. – Все сделал правильно! И с мушкетером сильно помог. А последнего так и вовсе чисто снял. Отличное плетение!

Уве слабо улыбнулся и с моей помощью поднялся на ноги, я хлопнул его по плечу, перешел к Марте и протянул девчонке руку.

– Вставай, пока не застудила себе ничего.

Ведьма послушалась, но в льдисто-серых глазах промелькнуло недовольство.

– А я, значит, не молодец?

– Ты вообще поразила меня до глубины души! – ответил я совершенно искренне. – Превосходный контроль эфирных потоков! Скажи, Микаэль!