Вилли Конн - Газовая атака

Лишь одна девушка на свете могла его осчастливить. С необычной робостью Габ наблюдал за ней со стороны, зная, что рано или поздно и ей не миновать его постели.

Девчонка и впрямь была хороша. Ее безукоризненные формы одинаково безошибочно угадывались под легким плащом и под беличьей шубкой. А когда она появлялась в ковбойских брючках и мохеровом свитере, надетом на голое тело, ее ничем не стесненные груди играли под шелковистым пухом, как губы влюбленных при поцелуе. А ее блондинистая коса! А ясные глаза на младенчески чистом лице? Габ смотрел на нее с затаенным дыханием, как на редкую бабочку, которой он непременно должен сломать крылья.

Девушку звали Наташей. Дочь русского, Наташа отлично освоилась в Нью-Йорке, городе эмигрантов. Даже Смард, американец в четвертом поколении, не мог похвастаться таким безупречным произношением, каким обладала эта девушка…

"Конечно, она прелесть, но русский цветок все-таки придется сорвать", — не без удовольствия думал Смард, представляя, какие фигуры "высшего сексуального пилотажа" проделает он с ней.

— Простите, здесь не занято?

Габриэль поднял голову. Перед ним стоял атлетически сложенный мужчина с озорными зелеными глазами, одетый в строгий серый костюм.

— Свободно, — ответил Смард.

Майк Норман сел напротив, с интересом разглядывая сексуального преступника — худощавого брюнета с ввалившимися, видимо от беспорядочной половой жизни, щеками.

— Габриэль Смард? — Не спеша помешивая кофе, Майк пристально посмотрел в глаза рок-музыканта.

— Я узнал вас, вы из полиции. Только где ваш парик? — насмешливо спросил Габ.

— Я вижу, ты не очень-то боишься полиции, Смард. — Норман сделал маленький глоток хорошего кофе.

— Разве я виноват, что бабы балдеют от меня? — нагло улыбнулся Габ.

— Ты прав, парень, улик против тебя пока нет, — согласился детектив, — но твое дело все же дрянь.

— Это еще почему? — насторожился Габ.

— Если ты думаешь, что в Нью-Йорке у тебя одного в штанах есть "прибор", то ты глубоко заблуждаешься. Звони, если придется туго. — Майк бросил на стол визитную карточку, рассчитался и вышел из бара.

Вот чего Смард действительно не ожидал! Если бы полицейский стал угрожать ему, он бы не удивился. Но помощь от полиции — это уже что-то новенькое. Габ вспомнил волосатые лапы мясника Тома и спрятал на всякий случай визитку в карман.

— Слушай, Том, ты такой парень! Да ты одним плевком размажешь этого подонка по стене, как улитку.

— Нечего делайт, — лениво согласился немецкий эмигрант Том Гриффер, поигрывая никелированным тесаком перед носом Боба. — Я его бить так! — Кусок мороженой туши развалился надвое. Сверкнув в воздухе, тесак вонзился в огромную деревянную плаху — гордость мясной лавки Гриффера.

— Черт их знает, этих баб, Том. Что твоя Элен нашла в Смарде?

— Она реветь. Говорит — она не виноват. А как есть твой Люси, Боб?

Боб Брикстон, фармацевт, щуплый и низкорослый, с подвижной, как у воробья, головкой, заскрипел зубами:

— Я — не я, если не проучу его на всю жизнь!

— О да! Проучайт, проучайт! — закивал Том.

— Твою руку, май фрэнд! — Боб картинно протянул маленькую ладонь мяснику и застонал от боли, ощутив его рукопожатие. — Яволь, Яволь! Прекрати, май фрэнд, я тебе не мясная туша. — Боб вырвал свои посиневшие костяшки.

— Слов — есть мало, дело — есть много. — Мясник открыл свой "дипломат" и принялся складывать туда далеко не безобидные предметы. Закончив сборы, он вопросительно посмотрел на Боба. — Я хотел купить один грос букет. Не много денег. Кусается.

— Чего-чего? — не понял фармацевт.

Взяв карандаш, Том изобразил требуемый букет.

— Ну, ты молодчина, Том, — изумился Боб. — Через час букет будет у тебя.

При всей пикантности, любовные утехи приносили Смарду не одни только радости. Во время постельных развлечений его начали посещать навязчивые и устрашающие видения.

Ему постоянно казалось, что за резной спинкой кровати, в ногах, стоит нечто жутковатое и пристально наблюдает за половым актом. Голыми пятками Габ чувствовал его холодное дыхание. Он понимал, что все это глупости, и все же не смел взглянуть назад.

Впрочем, за удовольствие надо платить. Габриэль попытался переключиться на более приятные размышления. Лениво развалившись на "ложе любви", Смард принялся смаковать совсем еще свежие воспоминания. А их было немало — бархатистая кожа Люси, пухлые губки Элен… Сколько их уже перебывало в этой кровати? А сколько еще будет!

Осторожный звонок прервал эротические размышления рок-музыканта. Накинув халат, он вышел в прихожую.

— Кто здесь?

— К господину Смарду, по вопросу ангажемента в джаз-клубе.

Габ посмотрел в глазок. На площадке стоял приличный господин в цилиндре и белом шарфе — черт подери! — да еще с букетом!

Забыв о всякой осторожности, Смард открыл дверь и отшатнулся — за господином стоял мрачно улыбающийся мясник Том! А в господине Смард узнал ненавистного фармацевта!

В следующую секунду растерявшийся Смард, не успев даже пикнуть, оказался на своей драгоценной кровати. Он лежал на животе, придавленный к постели взгромоздившимся на него мясником.

— Ребята, вы шутите?! — надеясь на лучшее, спросил музыкант.

— Мы хотеть больно гладить твой попка, — пояснил Том.

Фармацевт задрал махровый халат Габа намного выше спины и развернул огромный бумажный кулек. "Букет" оказался роскошной кладбищенской крапивой. Предвкушая удовольствие, Боб не спеша надел белые перчатки, переглянулся с Томом.

— Айн! Цвай! Драй! — довольно закивал Том.

— Остановитесь, вы, кретины! — взмолился Габ.

Не слушая его, Боб поднял "веник" и что есть силы хлестнул по музыкальному заду Смарда. Бедняге показалось, что он нагишом уселся на горячую сковороду.

— Айн? — проникновенно улыбнулся мясник. — Береги свой попка, сынок.

— Ой, мама! — Габ испытал страстное желание натянуть штаны.

— Цвай! — счастливым хором гаркнули экзекуторы, и, обожженный крапивой, Смард, как добрый конь, подскочил вместе с садящим на нем мясником.

— Теперь ты будешь лежать на спинке, как мой Элен. Ты понимаешь? — Том перевернул Габриэля лицом вверх.

— Сейчас он поймет, май фрэнд. — Фармацевт поплевал на "веник". — За Элен, за Люси, за всех, всех, всех.

Грозно сверкнув очами, он ожег ненавистного соперника крапивой.

— Проклятые рогоносцы! — взвыл несчастный донжуан.

— Что он есть сказать? — переспросил Том.

— Май фрэнд, он сказал такую пакость, такую пакость… Но ничего, сейчас получит успокоительное. — Из принесенной фляги фармацевт влил в глотку Габриэля лошадиную дозу слабительного… — До скорой встречи, сэр, — вежливо поклонился Боб.

— Мы будем приходить еще делать больно твой попка, — пообещал мясник.