Вилли Конн - Газовая атака

"Так вот она, "шкатулка", — со смешанным чувством страха и любопытства Майк разглядывал инопланетного робота — белый шар с большими фиолетовыми глазами, шар-убийцу.

Опустившись в мягкое кресло, детектив приготовился к схватке. Внезапно стены и пол фургона исчезли. Майк шел по теплой, прогретой солнцем земле…

Эротические видения сверхъестественной яркости сменяли друг друга, и Майк понял — их шоковый экстаз нужен для того, чтобы выжечь в клиентах нормальные человеческие эмоции, лишившись которых, они неизбежно придут к мысли о самоубийстве.

Норман собрал всю свою волю, пытаясь отогнать дьявольское наваждение. Бесполезно. Сатанинский огонь продолжал безжалостно выжигать душу. Майк попытался вскрикнуть, но спекшийся, как кровяной бифштекс, рот рыбьим безмолвием отвечал страждущему разуму. Превозмогая боль, Майк оторвал от неба разбухший язык, словно заскорузлую повязку с раны.

— О Боже, яви лик свой! — прошептал он.

И тотчас золотые лучи коснулись его глаз. Майк увидел голубой нимб и опечаленный нашими грехами лик Господа. Всего секунду длилось видение, но этого было достаточно. Разжиженная воля Нормана обрела твердость застывшего металла. Майк упер в "шкатулку" свой взгляд, в котором светилась дарованная ему божественная сила.

Зеленые глаза человека и фиолетовые биоробота встретились в смертельном поединке. И "шкатулка" не выдержала. Биоэнергетические щупальца робота, опутавшие мозг Майка, разжались.

Внутри "шкатулки" полыхнуло пламя. Майк кинулся на улицу, слыша за спиной взрывы и отчаянные крики людей Мозугара. Перемахнув через ограду, Норман рванулся к шоссе.

Запрыгнув на ходу в кабину "форда", он устало откинулся на сиденье.

— Вперед, Моника, — приказал он, — со "шкатулкой" покончено.

— Кто вы, сэр? — Поль Чакворд недоверчиво посмотрел на подошедшего к нему небритого мужчину с опаленными ресницами и бровями.

— Ты должен меня помнить, сынок, я — Норман, друг твоего отца. — Майк ласково положил руку на плечо юноши.

— Я, кажется, помню, сэр, ведь это вы подарили мне кусочек черного металла.

— Поль, ваш "сааб" еще цел?

— Да, сэр.

— Держи, — Майк протянул юноше карту, — здесь твой маршрут, Поль. В развалинах силосного бункера найдешь складную лопату фирмы "Оливер" и еще кое-что, оставленное твоим отцом. Думаю, его подарок пригодится тебе больше, чем мой. Будь счастлив, Поль, да хранит тебя Бог.

Вернувшись вечером в отель, Норман нажал кнопку автоответчика.

— Майк, если хочешь развлечься, приходи в нашу комнатушку. Ровно в девять, понял, супермен? — услышал он насмешливый голос секретарши.

Забыв об усталости, Норман помчался к Монике.

Но что это?! Майк замер на пороге с поднятой ногой, как человечек, нарисованный на указателе пешеходного перехода, — в постели, облапав секретаршу, лежал Морли.

— Извини, Майк, — смущенно сказал шеф.

— Красиво жить не запретишь, — ответил Майк, смахнув со своего носа хохочущего желтого чертика. — Позволю себе заметить, сэр, женщина, отдающаяся мистеру А, чтобы позлить мистера Б, все-таки в большей мере принадлежит последнему…

— Похотливые ублюдки! Грязное мужичье! Вон отсюда! — Моника вскочила с постели и, раздавая направо и налево оплеухи, вытолкала за дверь обоих.

— Сэр, я все-таки в лучшем положении: на мне брюки, а ваши — там, — как бы между прочим заметил Майк.

Отодвинув в сторону пишущую машинку и отключив магнитофон, я постарался выкинуть из головы предостережение сиделки. В рассказах Майка упоминалось немало реальных врагов, не заинтересованных в публикации книги. При чем здесь инопланетяне?!

Погасив раздражение резкостью движений, я вогнал в черную щель магнитофона очередную кассету.

— Вы все еще намерены выпустить мне кишки, маркиз? — Граф д’Аршаньяк насмешливо тронул свою трехгранную андалузскую шпагу, знаменитую тем, что, вылетев из ножен, она никогда не возвращалась назад, не напившись человеческой крови. Заколотых ею людей было гораздо больше, чем камней, украшавших эфес.

— Клянусь распятием, я сделаю это, граф! — Благородное лицо капитана королевских мушкетеров маркиза де Бруа побледнело. Никогда еще ангел смерти не стоял так близко за его спиной.

— И вас ничто не смущает, капитан? — Притворно улыбаясь, д’Аршаньяк повернул эфес, и блеск ваальских бриллиантов на миг ослепил мушкетера.

Преодолевая внезапную слепоту, он смело взглянул в холодные немигающие глаза д’Аршаньяка.

— Я знаю, граф, что вашим клинком управляет дьявол, но это меня не остановит. Вы публично оскорбили самое возвышенное и прекрасное существо…

— Не преувеличивайте, капитан, — перебил граф. — Я всего лишь сказал, что эта шлюха Анжелика во сто крат привлекательнее вашей невесты. Держу пари, увидев Анжелику, вы тут же изменили бы своей замухрышке. Ха-ха!

— Молчите, граф, или я проткну вас. — Мушкетер выхватил шпагу. Но в ту же секунду черная молния швырнула его к стене. Жалобно пискнув, клинок переломился надвое — это был удар графа.

— Проклятие! — Мушкетер отбросил бесполезный обломок шпаги.

— Честное слово, капитан, мне скучно убивать вас. — Огромная отвратительная лысая голова графа, напоминающая надутый бычий пузырь, приблизилась, и мушкетер услышал вкрадчивый шепот, похожий на шорох подслащенного яда, пересыпаемого в бокал: — Поедемте к Анжелике, капитан, и если вы устоите перед ее чарами, то на сегодняшнем приеме в Лувре можете дать мне пощечину, после чего я удалюсь из Парижа.

— А если не устою? — Капитан стряхнул на пол капли крови с рассеченной руки. — Что должен буду сделать я?

— Ничего, впрочем, после того, как Анжелика отвергнет вас… вы, скорее всего, не переживете этого и покончите с собой. Ну что, по рукам?

Мушкетер не ответил. Та легкость, с которой граф готов был распорядиться своей судьбой в случае проигрыша, настораживала. Но, с другой стороны, подкупал и выигрыш. Кто помешает ему сказать "нет" Анжелике, будь она трижды красавица?! Соблазн легкой победы был велик. И там, где следовало призвать на помощь имя Божье, капитан решил довериться призрачному случаю, вступив в азартную игру с дьяволом.

— Я согласен, — сказал маркиз, преодолевая сопротивление вдруг затвердевшей челюсти.

И тотчас его ладонь сжало с такой силой, словно она попала в щель между причалом и бортом фрегата. Тоскливое чувство отколовшейся льдиной царапнуло сердце мушкетера, но было поздно что-либо менять.

— Леонардо, карету! — приказал граф.

С учтивым поклоном он пригласил капитана к выходу из трактира "Веселая цветочница", где происходила эта встреча.

Когда окованные железом ворота замка Дегре беззвучно раскрылись перед графской каретой, капитан увидел женщину в яркой пурпурной юбке, идущую навстречу. Это была Анжелика. По мере того как она приближалась, радостное волнение все больше охватывало мушкетера — она явно уступала его невесте.