Вилли Конн - Газовая атака

— Выиграл! — воскликнул капитан, но лишь глухой клокочущий звук вырвался из его судорожно сжавшегося горла.

Ноги мушкетера затряслись, язык вывалился наружу. Часто-часто дыша, он вцепился в блузку Анжелики, дернул ее. Из разорванной ткани, как две спелые груши, выпали золотистые женские груди.

— Ха! Ха! Ха! Проиграл! — Безобразная голова д’Аршаньяка затряслась от смеха, словно круп лошади на каменистой дороге.

— Граф! Уберите этого взбесившегося кобеля! — завизжала Анжелика.

Д’Аршаньяк подал знак, слуги бросились к капитану, поволокли его от женщины.

— Прочь, свиньи! — Расшвыряв лакеев, мушкетер снова ринулся к Анжелике, но, налетев на д’Аршаньяка, остановился в нерешительности.

Граф стоял между ним и женщиной, огромный, непоколебимый, как надгробное изваяние.

— Грязный пес! — Подняв кнут, граф хлестнул мушкетера по лицу.

Сжигаемый неудовлетворенной страстью и неслыханным унижением, маркиз двинулся к воротам под улюлюканье графских лакеев. Здесь он вонзил рукоять кинжала между досками ворот и с силой толкнул их. Распахнувшись, они ударились об ограду и снова стали смыкаться подобно железной пасти с единственным зубом — остро отточенным мушкетерским кинжалом.

Капитан поднял голову. Притихшие слуги услышали, как проскрежетало по ребрам лезвие кинжала. Тело капитана повисло на тяжелых воротах. Продолжая двигаться, они потащили его дальше, оставляя глубокие следы от волочащихся шпор. Лицо капитана было обращено к небу, а холодеющие губы шептали запоздалую молитву.

— Вот она — юбка, которая дает власть над родом мужским. — Граф задумчиво погладил пурпурную ткань. — Как видите, дорогая, я не обманул вас. — Д’Аршаньяк налил искрящееся вино в бокалы. — Имея эту юбку, вы будете обладать всеми мужчинами мира. Они будут бежать за вами, как стая кобелей, будут из-за вас драться и кончать жизнь самоубийством.

— Так вот для чего вы привезли сюда несчастного мушкетера! — догадалась Анжелика.

— Да, я хотел, чтобы вы убедились в безграничных возможностях юбки.

— Я от нее без ума, но какова будет плата, граф?

— Вы проведете со мной ночь, госпожа.

— И только? — Женщина отхлебнула глоток вина, не отводя глаз от трясущихся рук д’Аршаньяка, — как видно, чары пурпурной юбки не обходили стороной даже его.

— Это будет не обычная ночь, Анжелика, — зловеще произнес д’Аршаньяк.

— Не пугайте, граф, за юбку я согласна на все.

— Ну, если так, ждите меня в беседке у пруда ровно в полночь. — Поклонившись, д’Аршаньяк удалился, тихо закрыв за собой дверь.

Нежась в прохладных лучах восходящей луны, Анжелика лежала на софе, вынесенной в графский парк, умащивая себя благовониями. Близилась полночь, а ей все не удавалось побороть отвращение, которое вызвал у нее д’Аршаньяк. Порой ее охватывала противная нервная дрожь, и она готова была бежать прочь из графского парка. Но соблазнительная легкость приобретения дорогой вещи каждый раз останавливала Анжелику. О, если бы она знала, какой ценой придется заплатить за обновку!

Неожиданно она услышала за спиной тяжелый топот и треск ломающихся сучьев. Из кустов сирени, окружающих пруд, вышел свирепый слон с головой д’Аршаньяка. Он шел на нее, задирая свой длинный, налившийся кровью хобот, которому в собственной шкуре было тесно, как пробке в бутылочном горлышке.

Подхватив Анжелику, он швырнул ее в воздух. Падая, она почувствовала, как ужасный хобот входит в нее, раздирая тело. Она пыталась закричать, но крик заглушил страшный хохот д’Аршаньяка, и Анжелика поняла, что это только начало…

Наутро слуги нашли Анжелику под садовой скамейкой в луже крови. Дрожащей рукой она прижимала к себе пурпурную юбку, которой предстояло пройти сквозь годы и страны, оставив страшный след на многих человеческих судьбах.

— Боже милостивый! Пятьдесят тысяч долларов за старую юбку! Ты в своем уме, Элен? Тебя облапошили, как последнюю провинциалку из Кентукки! — Мей Ровальдини презрительно отвернулась от подруги, словно проститутка от нерасплатившегося клиента.

— Не считай меня дурой, Мей, это не простая юбка. — В голосе Элен Райт зазвучала снисходительность простака, случайно выигравшего у шулера. — Это юбка самой Анжелики, моя милая.

— Какой еще Анжелики? — не поняла Мей.

— Одной шлюшки, которая жила в те времена, когда было еще не принято носить панталоны. Она прошла по жизни, утопая во французских духах и мужской сперме. Мужики бегали за ней толпами. А все из-за этой самой юбки, Мей!

— Бред какой-то! Наверняка эту басню придумал старьевщик, который подсунул ее тебе. — Мисс Ровальдини брезгливо ощупала затейливые складочки юбки.

— Черта с два! Если что не так, старьевщик обещал отдать мне деньги обратно.

— Выключай телевизор, Элен, и немедленно поехали за деньгами. Не удивлюсь, если твой старьевщик исчез из Нью-Йорка вместе со своей антикварной лавочкой.

— Ну уж нет, Мей, сначала я хочу кое на ком ее испытать. — Элен приложила к талии пурпурную юбку и кокетливо повернулась перед зеркалом.

— Ты сумасшедшая! Хорошо, я поеду к старьевщику одна! — Громко хлопнув дверью, мисс Ровальдини покинула подругу.

Не доходя до антикварной лавки, мисс Мей замедлила шаг. За стеклянной витриной она увидела мужчину с большой, отвратительной головой, похожей на надувной бычий пузырь. Он стоял у окна, скрестив на груди руки, и молча разглядывал мисс Ровальдини. Поддавшись безотчетному страху, она ускорила шаг, перешла на другую сторону улицы и побежала прочь от антикварной лавки.

Одиночество городской квартиры располагало к некоторым вольностям. Элен Райт сняла лифчик. Распустив волосы, она обнажилась, оставшись в одних футбольных кедах, и вдруг услышала скрип кожаного кресла, приплюснутого здоровенным задом. Элен обернулась. За ее спиной сидел слон с головой хозяина антикварной лавки. Его налившийся кровью хобот нетерпеливо подрагивал и ерзал по спинке дивана.

— Что за черт? Откуда ты взялся, урод? — Игнорируя свою наготу, Элен уперла руки в бока и повернулась к слону.

— Я пришел за доплатой, — сказало существо. — Юбка стоит дороже того, что вы заплатили.

— Убирайся отсюда, пока я не открутила твои слоновьи шары, — прошипела Элен. Ее глаза сузились, как у разъяренной кошки.

— Лучше не злите меня, миссис, иначе я возьму доплату натурой. — В голосе незваного гостя зазвучали отнюдь не травоядные нотки. Его хобот, как крадущийся удав, пополз к миссис Райт, ухватил ее за ногу.

— Получай, подонок! — Миссис Райт угодила футбольным ботинком прямо в гениталии пришельца. Такому удару позавидовал бы сам Пеле.

— О!!!.. Ах ты ведьма! — взревел слон.

Опрокидывая мебель, он бросился за женщиной, но на беду поскользнулся, и Элен отлично воспользовалась его оплошностью. Изловчившись, она защемила гениталии непрошеного гостя дверью кухни.