Михаил Фиреон - Полиция Гирты [СИ]

Таким был окончательный смысл страшных ритуалов, что проводились на изляпанном нечестивым семенем мраморном алтаре с головой волка и иных приготовлений, что проводил все эти годы магнат Зо в Гирте.

Так что, поначалу, прочтя этот полный страшных, противоречащих всему доброму и благочестивому, полный жутких, безысходных откровений текст, герцог Конрад хотел было казнить своих верных клевретов за то, что они так грубо насмехаются над его любимой женой и над ним, но остыв, невзирая на протесты Адама Роместальдуса и Вильяма Бинсолена, опасавшихся, что Сив Булле уговорит его лаской, угрозой или сладкоголосой ложью последовать за собой к алтарю с волчьей головой, все же решил призвать ее к себе, и вызвать на откровенную беседу.

Под страхом расправы прогнав от себя своих друзей, убитый горем старый добрый герцог Конрад пошел в свои покои и приказал не беспокоить его ни по какому, даже самому важному делу. Весь оставшийся день он в смятенном одиночестве ожидал в спальне, когда Сив придет к нему, а вечером она вошла в его покои в самом нарядном своем одеянии и возлегла на его постель. Потом они долго и ласково беседовали как в былые времена, словно между ними не были никакой розни или вражды. Она мягко, но настойчиво убеждала его, а он отвечал ей со слезами и горечью, взывал к ней в бесплодной мольбе.

Так они провели первую ночь вместе за много лет. Надо ли говорить, что наутро в покоях не нашли ни герцога Конрада ни его жены. Слуги шептались, что в самый глухой час ночи, под покровом непогоды, кто-то скребся и стучал в стекла других комнат, словно ошибся окном в темноте, но взволнованные бурей насельники дворца подумали, что это ветви деревьев снаружи и струи дождя стучат в стекла и не придали этому значения.

В этот же день полковник Адам Роместальдус и Вильям Бинсолен приказали схватить всех, кто был причастен к оккультному обществу. Во главе полиции и армии они атаковали принадлежащее магнату Зо укрепленное поместье, но как только жандармы сломили сопротивление охраны и вошли внутрь, стены этого массивного, больше похожего на крепость, чем на дом, здания, сами собой рухнули, похоронив под грудами камней не только оставшихся в живых сподвижников магната, но и многих рыцарей и полицейских. Под камнями погиб Вильям Бинсолен — верный друг Адама Роместальдуса и Конрада Булле, глава герцогской стражи Гирты.

Когда же разобрали завалы, под ними действительно нашли мраморный алтарь с разверзнутой пастью волка, а на нем переломанное упавшими камнями и балками обнаженное тело герцога Конрада, что сжимал в объятиях огромную белую волчицу. Он обнимал ее как любимую жену, а рядом лежали нарядные одежды, в которых Сив Булле вошла в покои Герцога. Адам Роместальдус приказал сжечь ее останки, вместе с другими трупами убитых соратников магната Зо, а тело градоправителя отнести в некрополь Булле, организовать там мавзолей, но потом тайно захоронить его за забором кладбища, далеко в стороне, пока в городе не прознали о том, что на самом деле случилось с их любимым добрым Герцогом. Полицейские же, рыцари, солдаты и агенты, что были свидетелями этой мерзостной, открывшейся в подвале рухнувшего дома, картины, дали клятву молчания, многими из которых она впоследствии была нарушена, породив еще больше страшных слухов и сплетен.

Эта история с исчезновением и смертью герцога Конрада породило много разговоров и перетолков, взбудоражила всю Гирту, тем более, что магната Зо среди погибших так и не нашли. Но самым жутким было другое. Город начал полниться сплетнями о нечестивых ритуалах, древней магии и людях, что презрели волю Божию и, как в древние времена, присягнули иным силам, чтобы они даровал их семьям богатство, успех и сиюминутное благоденствие. Пошли жуткие и нелепые разговоры о том, что все не так и как говорят, что на самом деле все совсем иначе и что правда гораздо страшнее любых самых безумных выдумок, но ее тщательно скрывают Адам Роместальдус и его тайные агенты. И сколько бы полиция не пыталась заставить замолчать болтунов, сколько бы не писали о разоблачениях банды мошенника магната Зо в газетах, многие горожане соблазнились, видя головокружительный успех семей, чьи отцы и дочери побывали в комнате с мраморным алтарем, оскверненным нечестивым волчьим семенем.

В скорости из Столицы вернулся молодой наследник Вильмонт. Он внимательно выслушал доклад Адама Роместальдуса, важно покивал головой, а после его ухода приказал отпустить всех заключенных в тюрьмы по делу пропажи и смерти старого Герцога, а самого полковника отстранил от должности главы тайной полиции под предлогом того, что тот не сумел уберечь от гибели его родителей.

Молодой Герцог провел перестановки в магистрате, назначил на место городских чиновников новых людей — в основном тех, кого знал с самого детства, своих оруженосцев, однокашников и клевретов, чем вызвал еще большое неудовольствие среди жителей Гирты. А потом то у одной незамужней женщины из приличной, небедной семьи, то у другой, начали рождаться дети с желтыми глазами, как у жены герцога Конрада, Сив. Все они страшно кричали, когда их крестили, пытались сорвать с себя крест, и в городе заговорили о том, что это дурной знак и что для Гирты наступают последние дни.

Огонь в печи почти прогорел. Вертура лежал с закрытыми глазами. Словно сон, словно целую прожитую жизнь, он увидел перед собой прошедшую перед его внутренним взором историю, случившуюся в конце прошлого века, со времен которой прошло уже более пятидесяти лет.

— Ты как будто сама все это видела — тихо похвалил он Марису. Та открыла глаза и ответила серьезно и грустно.

— Я хотела написать книгу, но у меня ничего не вышло. Историю Адама Роместальдуса от сэра Конрада до Смуты. Искала о нем в мемуарах, расспрашивала старожилов, смотрела подшивки газет. Пыталась собрать все воедино так, чтобы было занимательно, поучительно и интересно, но все что выходило было как-то по-детски, глупо, нелепо, наивно… Быть может, потому что это слишком серьезные для меня темы, и я просто не знаю как правильно писать о них. Но все именно так и было. Двое, кто видели этот алтарь своими глазами, рассказывали мне об этом…

— Это не те вещи, о которых болтают со случайными собутыльниками в кабаке… — осторожно заметил детектив.

— Да. Так оно и есть — согласилась Мариса. Ее голос стал тяжелым и глухим. По всему было видно, что она очень хочет рассказать ему что-то очень важное, чтобы высказать все эти тяготящие душу воспоминания и мысли, но по какой-то причине пока не собирается делиться этим с детективом. Она резко повернулась к нему спиной и уставилась в противоположную стену. Вертура развернулся к ней, заботливо укрыл ее и себя одеялами, положил руку поверх ее бедра, притянул к себе, спросил.