Аполиннарий Колдунов - Тамбовский волк [СИ]

Алексей пожал плечами. Иногда это следователь прокуратуры бывала невыносима.

Местность повышалась. Спустя несколько минут они вышли к обрыву. Внизу шумел ручеек — местная достопримечательность. Хотя его невинный вид явно был обманчив. С чего бы тогда такие крутые берега? По весне здесь явно было на что посмотреть.

— Вряд ли он спрыгнул…

— Леш, смотри, заблудимся, — Владе вспомнился другой не менее миролюбивый лесок под Воронежем. Прогулка по нему кончилась нападением неизвестной твари и ночевкой под звездами.

Они шли вдоль обрыва, где возможно вчера ночью бежал волк. А возможно и нет. Поскольку каких-либо следов на земле заметно не было. Вот если бы с нами был какой-нибудь местный следопыт, — хмыкнула про себя Влада.

Внезапно Алексей остановился.

— Ладно, пошли обратно. Похоже, ничего больше не найдем. Они вышли на небольшой косогорчик, с высоты которого просматривались строения Салтыковки.

— Напрямик здесь не больше пары километров, Влад. Смекаешь?

Лицо напарника разрумянилось на свежем воздухе, глаза довольно блестели. Против воли Влада улыбнулась ему.

— Обратно так обратно. А ты серьезно, насчет собаки?

Алексей ухмыльнулся.

— Говорят, что собака не может выследить оборотня.

— Это твой эксперт тебе рассказал?

— И он тоже.

— Да я и забыла, что ты любишь собак.

— Конечно, люблю, — искренне признался Алексей, — Да и потом, нормальная псина еще никому не помешала.

— Нормальная псина? — переспросила Влада, — Что ты имеешь в виду под нормальной псиной? Собака должна быть… собакой. Большой, зубастой. Верной, — пояснил Алексей свою мысль, — и послушной, — добавил он мечтательно.

Начальник местного уголовного розыска Матвеев никак не мог взять в толк, что от него хотят два приезжих федерала. Мало ему того, что вчера эта столичная штучка оказалась свидетельницей того, как волчара загрыз парнишку Левашова! Пришлось составлять кучу бумаг, которых в другой раз он и не подумал бы заполнять. Нет, не то что бы ему было, не жаль мальчонку. У самого трое растут. Но что уж тут поделаешь? Какое следствие федеральное по этому поводу можно было устроить? Вон в прошлом месяце утонула девчонка у вдовы Дорофеевой. Так что теперь, если несколько утопленников всплывет — объявлять маньяка и привлекать Генеральную прокуратуры и МВД?

А то, что наболтал младший парнишка Левашова — так это же просто бред. Ничего удивительного — на глазах мальца погиб старший братишка…. Ему еще не такое могло привидеться.

Все это, и многое другое, вместе с соответствующими взглядами, Влада выслушала с каменным выражением лица.

— Я понимаю, что вы лично не обращались за помощью к федеральным властям. Но раз уж мы здесь, не разумнее бы было воспользоваться помощью? У нас с Алексеем Геннадьевичем большой опыт в расследовании необычных случаев.

— Да что тут необычного-то? — снова взвился Матвеев, — Я, про что вам толкую полчаса? Ну и что, что семь человек вместе с Игорем. Их могло бы быть и семнадцать. Звери, знаете ли, Владислава Сергеевна, по лесу шастают. Бывает и нападают. И вообще это большей частью к егерской службе относится…

— Да, кстати, насчет егерей, — перебил Матвеева Алексей, — нельзя ли найти кого-нибудь с собаками? Хочу попробовать пройтись по следу.

Матвеев с уважением взглянул на Алексея.

— Что ж, это дело. Насчет егеря не скажу, но вот Павел Петров держит лучших собак в округе. Думаю, он будет рад показать, на что они способны…

Дима Баринев хмуро смотрел на своего хозяина. Не многовато ли этот хрыч хочет от него? Целый день, бог мой, целый день, он вкалывал как проклятый, продавая в аптеке лекарства всем этим немощным старухам, а, этот черт, хочет, что бы он помыл подсобку, поскольку завтра, видите ли, Николай Иванович Старков принимает санитарного инспектора, несмотря на то, что завтра суббота. Подмазать хочет, не иначе.

— Ну, Дим, не переживай. Бабки за мной. Но ты уж постарайся. Разрешение на торговлю должно быть продлено на этой неделе, иначе сам понимаешь…

Взаимоотношения молодого предпринимателя Старкова с местными властями меньше всего занимали Диму.

У него были свои планы на вечер. Его девчонка, Галя, вполне могла бы согласится сходить с ним в местную киношку Грезы.

Вчера они тоже были вместе. Что она вытворяла прошлой ночью! Жаль, что из-за ее отца им не удавалось встречаться часто. Старик держал дочку в ежовых рукавицах. И только когда папаша был на дежурстве в ночную смену — Галя могла проводить время, так как ей того хотелось…

Вообще, с тех пор, как она обратила внимание не Диму, — его жизнь приобрела остроту и смысл.

Дима усмехнулся. Острота — это хорошо.

А обратила внимание на него именно она. Да, верно, около месяца назад, она заявилась в аптеку со стайкой своих подружек, и пока девчонки лопали мороженое, Галя не сводила с него глаз. Она вышла вместе со всеми, но вернулась спустя десять минут. Подошла, тихонько провела тоненьким пальчиком по загорелому плечу Димы и проворковала:

— Какая нежная у тебя кожа, милый…

Дима был не из тех, кто мог обидеть девушку отказом. Тем более такую.

Тонкий аромат ее духов сводил его с ума.

В тот же день они направились на местную танцплощадку, потом в Грезы, а потом в ближайший лесок.

Сжимая ее худенькое тельце в своих объятиях, Дима забывал все на свете.

А с виду просто тихоня. Невысокого роста, изящная, с копной длинных черных волос. На лице застыло какое-то мечтательное выражение. Длинные, словно слипшиеся ресницы, пухлые губы. И кожа, абсолютно белая, словно прозрачный фарфор. И темперамент…

Сегодня опять пришлось весь день проходить в футболке с рукавами по локоть, слишком заметными оказались царапины на спине и плечах. Бешеная девка.

Первый день расследования в Салтыковке подошел к концу. Солнце село, огней на улицах было мало. Все добропорядочные граждане устроились со своими любимыми женами и детьми перед своими не менее любимыми телевизорами, мирно переваривая ужин. Спустя час — другой детишки отправятся спать, и можно будет заняться не менее приятными делами.

Центр местной общественной жизни — большой магазин Лера с кинозалом Грезы, танцплощадкой и парой другой барчиков — от единственной гостиницы города находился довольно далеко, так что было тихо.

Влада сидела за столом в своем номере и приводила записи в порядок.

Семь жертв, считая последнего Игоря Левашова. Семь жертв. Жертв чего? Неизвестного науке, несуществующего мифического существа? Или жертв несчастного случая? Или жертв не установленного (пока не установленного, хотелось ей верить) маньяка, вообразившего себя, Влада поежилась, ликантропом?