Роберт Беннет - Город чудес

— Что именно? — он тоже смотрит на юг, но ничего не видит. Ну конечно — ведь стены невидимы.

— Не знаю. На стены всегда давят… Может, это он давит. Но теперь давление усилилось. Намного. Это плохо, чем бы оно ни было. И стены отличаются вспыльчивым характером.

— В смысле стены Мирграда?

— А какие еще? Они напичканы беспокойными чудесами, за их счет и держатся. Большая и яркая цепь соглашений и ограничений, и все они такие же взволнованные и нервные, как стайка жаворонков в клетке. Это плохая новость, что бы это ни было. Мне это не нравится. Но такое мне не по силам. Как насчет Стройковой и Татьяны? Ты не взял их с собой?

— Я беру их с собой в безопасные места, — говорит Сигруд. — Во время наших с тобой встреч меня чуть не сожгли и я едва не убился в развалинах корабля, потерпевшего крушение. Это полная противоположность безопасности.

— То есть они в безопасном месте?

— Пока что. У них есть инструкции на случай, если я не вернусь к утру.

— Хорошо. С тобой хотят встретиться.

— Кто? Где?

Она закатывает глаза.

— Ты не можешь сказать, — понимает Сигруд.

— Я не могу говорить о месте, — объясняет она, — или о том, что в нем находится, пока я сама не окажусь там. Это часть игры в прятки.

— Ладно. И как мы туда попадем?

Ворча, Мальвина достает грязные карманные часы.

— У нас на это… четыре часа. Я хотела больше времени, но ты опоздал. Через четыре часа окно закроется, и придется ждать еще какое-то время, чтобы оно снова открылось, и это время я не хочу провести здесь, пока стены дребезжат от давления извне. Ты все еще способен заметить «хвост» в толпе?

— Некоторые вещи, — говорит он, — не забываются никогда.

— Славно. — Она поворачивается и идет прочь. — Ну же, идем! Следуй за мной. И наблюдай за улицами.

Сигруд догоняет девушку.

— На что у нас четыре часа?

— На то, чтобы обойти стены Мирграда, — говорит она, — и открыть все замки.

Далее следует безумная гонка через окутанные тьмой кварталы Мирграда, где они придерживаются теней, рвов, забытых, окраинных частей мира — тех мест, которые горожане не должны видеть. Сигруд и Мальвина мчатся через переулки и канавы, пробираются по улицам и садам, прыгают по-над ржавыми трубами, а однажды взбираются на опоры надземного метро и мчатся квартал по рельсам, прежде чем снова спуститься.

Наконец Мальвина указывает на пустырь впереди.

— Вот, — говорит она. Кажется, девушка совсем не запыхалась.

Они подбираются к краю пустыря. Сигруд идет первым, проверяя, нет ли засады. Грязь пестрит колючими сорняками и битым стеклом. Кто-то однажды устроил в углу логово, где спал под каркасом старой кровати, из которого соорудили грубое подобие шатра. Но похоже, здесь уже давно никто не живет.

Сигруд машет Мальвине. Она подбегает, пересекает пустырь и идет вдоль дальней линии забора, в котором все доски сломаны и расшатаны, как запущенные больные зубы во рту.

Она все время оглядывается на стены Мирграда. Они теперь довольно близко, так что изгиб огромных стен немного виден — но лишь самую малость.

Наконец Мальвина останавливается и с возгласом «Ага!» приседает возле деревянного забора.

Дрейлинг внимательно наблюдает. Она тянется указательным пальцем и осторожно гладит одну из непримечательных досок. Но ее палец оставляет слабый темный отпечаток, как будто ее прикосновение обжигает доску, но след очень быстро исчезает.

И когда Мальвина заканчивает, что-то… меняется. Сдвигается. Шевелится. Как будто целый городской квартал приподняли на четверть дюйма: в масштабах мира изменение мельчайшее, но ощутимое.

Сигруд озирается, но, в чем бы ни выразилась перемена, увидеть это нельзя. Однако он все-таки уже сталкивался с чудесами, так что по ощущениям знает: это было что-то весьма крупное.

— Что это было?

Мальвина встает и уходит.

— Идем. Нам надо открыть еще четыре.

— Четыре?! — говорит он. — Что, по всему городу?

— А ты собирался сегодня посетить еще какой-то город?

— Почему бы нам просто не поехать на машине?

— Чего? У меня нет машины. У меня ни прав этих треклятых нету, ни денег.

— Я хотел сказать, мы могли бы угнать машину.

— Я не умею угонять машины.

Сигруд раздраженно вскидывает руки и идет по улице к убогому офисному зданию.

— Эй! — кричит Мальвина. — Эй, куда ты собрался? Нам нужно двигаться дальше.

Она всматривается в темный переулок, ищет дрейлинга среди теней. Хмурится, заслышав, как что-то звякнуло, потом брякнуло и наконец громко стукнуло.

— Сигруд? — зовет она.

Затем раздается рычание двигателя, загораются фары и из переулка выскакивает тарахтящий и дребезжащий драндулет. Он со скрипом тормозит перед девушкой. Сигруд сидит на водительском месте, ссутулившись: еще немного — и он бы там не поместился.

Он опускает водительское стекло.

— Садись. И, пожалуйста, скажи, куда нам надо.

Мальвина напрягается, когда Сигруд поворачивает за угол.

— И сколько автомобилей ты успел угнать?

— Много. Они для любой операции — источник жизненной силы. Угнать авто, поехать куда-то, убить кого-то, загнать машину в реку и так далее, и тому подобное.

— Хм, и сколько раз ты уже это проделывал?

— Куда мы едем?

— Здание оперы. В трех кварталах отсюда.

Сигруд поворачивает за угол и останавливает машину в нескольких футах от оперного театра, чьи алебастровые стены виднеются сквозь туман. Швейцар у парадного входа таращится на них — наверное, спрашивает себя, что эта колымага потеряла возле оперы, но Сигруд припарковался достаточно далеко, чтобы тот не забеспокоился по-настоящему.

Мальвина выскакивает, мчится через пятно золотого света, льющегося из окон оперного театра, и осматривает серую кирпичную стену с видом человека, который читает газету. Потом она находит один кирпич — с виду такой же, как остальные, — и осторожно рисует на нем символ, что-то вроде петли, пересеченной полосой.

И снова кирпич от ее прикосновения темнеет. Опять Сигруд испытывает смутное, далекое ощущение, как будто что-то… сдвинулось.

Он смотрит через окно на расположенные неподалеку стены Мирграда, которые опять едва видны… разве что еле заметно мерцают или поблескивают.

Мальвина запрыгивает обратно в машину.

— Поехали. Теперь в Старый квартал. На северо-запад.

Сигруд трогается и движется в указанном направлении, внимательно соблюдая ограничения скорости. Мальвина глядит в заднее окно, наблюдая за машинами, которые едут сзади.

— Хвоста за нами нет, — говорит Сигруд.

— Это ты так думаешь.

— Улицы Мирграда не предназначены для автомобилей. Если бы кто-то ехал следом, это было бы ужасно заметно. За нами нет хвоста.