Брайан Эвенсон - Последние дни. Павшие кони [сборник litres]

«Наверняка ничего, – говорил себе Орвар. – Наверняка Гордон не шел за мной. А если шел, то просто хотел убедиться, что я на его стороне».

«А я на его стороне?» – спросил он себя.

Люди нервничали, роптали. И, как ему напомнил Гримур, разбираться с ними – его обязанность.

У входа в шахту он встретил Йегера. Тот испуганно подскочил. «От неожиданности или по какой-то другой причине?» – спросил себя Орвар.

– Все хорошо? – Орвар добавил в голос доброты, уверенности.

– Да, конечно, – сказал Йегер, пряча взгляд. Но замялся. Он снова тер руки, теперь быстрее.

– Я говорил с Гримуром, – сказал Орвар.

– Да? – спросил Йегер. – Ну и что?

– Что – что?

– Зачем мы здесь на самом деле?

Орвар покачал головой:

– Нет. Я был прав. Все как обычно.

– Ты слышал Гордона, – сказал Йегер. – Если бы площадка была продуктивной, мы бы это уже увидели. Что же тут обычного?

– Нет. Гордон был на совсем другой площадке и на совсем другой планете. Он не знает.

– Как скажешь.

– Так и скажу. Я не вру, Йегер.

– Я не Йегер, – сказал Йегер. – Я Ли.

Тут Орвар смутился:

– Ты Ли? Я мог поклясться, что ты Йегер.

– Ну что тут поделаешь, – сказал тот, кого Орвар не мог перестать считать Йегером. – Я Ли.

– Ладно, – сказал Орвар, и эрзац-Йегер вздрогнул и снова отряхнул руки.

Его правда зовут Ли? Орвар не мог поверить, что все это время ошибался. Но зачем тому врать?

– Что с тобой не так? – спросил Орвар, прежде чем войти в шахту. – Не можешь перестать?

– Что перестать? – удивился Йегер, или Ли. Орвар передразнил его, и тот сложил руки на груди:

– Пыль. Она повсюду.

Несколько дней спустя механизмы вентиляции начали дребезжать. Сперва почти незаметно. Если бы Орвар не стоял молча, поднеся руку к отверстию, чтобы почувствовать воздух, то ничего бы не заметил. Но каждый раз, когда он возвращался, дребезжание становилось все громче. Теперь он чистил фильтры четыре раза в день. Скоро у него не останется времени ни на что, кроме чистки фильтров.

Когда он известил об этом Гримура, дребезжание превратилось в лязг. Оба стояли у вентилятора и смотрели внутрь.

– Давно так? – спросил Гримур.

– Недавно, – уклончиво ответил Орвар. Да, теперь он понимал, надо было сказать Гримуру раньше. – Какие показатели?

– Желтые, постоянно, – сказал Гримур. – Ты старательно чистишь фильтры?

Орвар кивнул.

– Тогда у нас проблема, – сказал Гримур.

Они включили машину и открыли панель доступа. Встали на колени, уставились через узкое отверстие на двигатель, Гримур посветил карманным фонариком. Все было покрыто пылью, плотным слоем. Она липла к двигателю, как плесень.

– Сотри, как сумеешь, – сказал Гримур. – К нам прилетят меньше чем через месяц.

– Не больно это поможет, – сказал Орвар. Аккуратно взял у начальника фонарик и посветил в отверстия кожуха. Арматура внутри обросла пылью.

– Можно пропылесосить, – сказал Гримур.

– Чем это?

– У них есть что-то подобное в оборудовании для бурения, – ответил тот. – Кажется, я видел в описи. Если не пылесос, то какой-нибудь воздуходув.

И в самом деле, у них был пылесос, признал Ли через несколько минут. Маленький ручной прибор, который лежал на столе для проб.

– Только есть проблема, – добавил Ли.

– Проблема?

– Он сломался.

Вместе они его развинтили и обнаружили, что весь корпус забит порошкообразной, мелкой пылью. Мотор сгорел – короткое замыкание.

– Как же вы до этого довели? – спросил Орвар.

Ли пожал плечами:

– Много пыли. Она все ломает.

Когда Орвар вернулся, чтобы закрыть панель, там уже лежал на спине Гордон и заглядывал в машину.

– Ты что делаешь? – забеспокоился Орвар.

– Что случилось? – спросил Гордон.

– Ничего не случилось. Просто чищу. Подвинься, – Орвар встал на колени и протер механизмы тряпкой, как мог.

– Это ничем не поможет, – сказал Гордон.

Орвар не обратил на него внимания.

– Что случилось? – снова повторил Гордон, но Орвар решил не отвечать.

Закрыл крышку и встал, стряхивая пыль со штанин, рук. Открыл экраны, потряс фильтры, задвинул на место. Гордон только наблюдал.

– Не о чем волноваться, – снова заявил Орвар.

Но когда завел машину, та начала лязгать.

Орвар, не зная, что еще делать, пожал плечами и ушел. Гордон остался у машины, прислушиваясь.

Позже, когда она начала дымить, Гордон все еще был там. Когда Орвара вызвали и он смог открыть панель доступа, мотор уже сдох.

Лицо Гримура, когда Орвар наконец пришел к нему, осунулось больше обычного. Начальник уже знал: что-то случилось; весь пульт управления за ним мигал красным.

– Есть шанс починить? – спросил Гримур.

– Не знаю, – ответил Орвар. – У Янсена и Льюиса есть опыт работы механиками, но они пока ничего не добились.

Гримур вздохнул:

– Я послал сообщение. Или попытался. Связь в лучшем случае с перебоями.

– Что нам делать?

– Ждать, пока прибудет полная команда. Они либо починят вентиляционную систему, либо увезут нас отсюда.

– Мы не можем столько ждать. Воздуха не хватит. Мы задохнемся.

– Нет, – сказал Гримур. Достал мятую стопку бумаги и протянул Орвару. Тот взял, просмотрел. Измерения, расчет объема, страницы уравнений. В конце, на последней странице, было одно число в кружке – 24, – написанное неуклюже: 2 – одним быстрым росчерком, 4 обвели несколько раз.

– Это количество дней, – пояснил Гримур. – Столько мы продержимся без вентиляции, если только я правильно рассчитал объем конструкции и не ошибся с текущим содержанием кислорода, и при условии, что кислород распределяется равномерно, а его потребление у каждого не превышает четверти литра в минуту. Никаких упражнений, трудоемкой активности – и все будет в порядке.

– Когда за нами прибудут?

– Через двадцать один день девять часов пятьдесят две минуты. Все будет в порядке, – повторил Гримур. – Воздуха у нас в избытке.

– Ладно, – сказал Орвар.

– И все-таки нужно починить вентилятор, если сможем. На всякий случай.

– Мы попытаемся, – Орвар вернул стопку. – Почему на бумаге?

– Прошу прощения?

– Почему расчеты на бумаге? Почему не в компьютере?

– Я начал в компьютере. Но тот стал себя странно вести. А потом сдох. Слишком много пыли.

– Ладно, – сказал Орвар. – Будем сохранять оптимизм. Воздуха достаточно. Это хорошо. Что скажешь остальным?

– Ничего.

– Ничего?

– Нет смысла их беспокоить.

– Что-то сказать придется, – заметил Орвар.

– Почему?

– Даже если кислорода достаточно, им покажется, что он убывает. У них начнется гипоксия. Как и у нас. Головные боли, усталость, одышка, тошнота. Мысли станут путаться. Если будет совсем плохо, пойдут галлюцинации – мы будем падать в обморок, снова приходить в сознание. Если они не поймут, что происходит, будет еще хуже.