Петр Никонов - Долгое путешествие

- Я понимаю, Вальтер, - я киваю. – Мы принимаем заказ. Мы постараемся найти для вас ответы. На все вопросы.

- Спасибо, - он в первый раз за эту встречу улыбается, обычно же добрая улыбка не сходит с его лица. – Сколько вы хотите за работу? Миллион евро? Два? Пять? Сколько?

Мне хочется выпалить «не надо ничего, для меня важнее решить саму загадку»! Но я сдерживаюсь.

- Миллион евро будет в самый раз, - я делаю глоток из кружки с вензелем НВ, пшеничное пиво, как всегда, бесподобно. – Плюс, естественно, расходы.

- Конечно, - он облегченно кивает. – Я переведу аванс на ваш счет, как обычно.

- Хорошо, герр Шнайдер.

- Вальтер, - поправляет меня он. – Когда вы приступите?

- Как только я встану из-за этого стола, Вальтер.

- Этим делом будете заниматься вы, Марта, или кто-то еще?

- Вы же знаете, Вальтер, - я улыбаюсь, - что я не могу раскрыть вам наши секреты. Этим делом будет заниматься мистер Гэбриел, и вам достаточно знать это. А будет заниматься им он лично или с помощью своих многочисленных рук, одной из которых являюсь я, это уже дело мистера Гэбриела. Точно так же я не могу сказать вам, сколько займет расследование. Но как только мы всё выясним, мы вам расскажем. Скорее всего, это буду не я, а кто-то другой. Если честно, Вальтер, мы с вами, скорее всего, больше никогда не увидимся.

- Жаль, - он улыбается. – Вы красивая девушка, Марта. Я был бы рад с вами поужинать как-нибудь.

- Спасибо, Вальтер. Я тоже была бы рада, но, боюсь, что нам никогда не удастся это осуществить. У каждого своя дорога.

- Я понимаю, - он кивает. – В любом случае, спасибо вам.

- Всего доброго, Вальтер, - я встаю. – Соболезную вашей утрате. Берегите себя.

- Спасибо. И вы себя берегите. Передавайте привет мистеру Гэбриелу.

- Обязательно. Прощайте, Вальтер.

Я выхожу из-за стола и, не оборачиваясь, иду прочь от Китайской пагоды. Через некоторое время сворачиваю на тропинку в лес. Потом на другую. Еще раз. Прячусь за большим деревом и жду. Нет, никого.

Убедившись в отсутствии слежки, выхожу на аллею. Странно, если бы кто-то всерьез разрабатывал Вальтера и его банк, им было бы интересно, с кем Вальтер встречается через несколько дней после смерти своего партнера. Если за Вальтером не следят, значит, или работают не профессионалы, или речь идет о личном мотиве убийства Анджея. Но при чем тогда попытка похищения дочери Вальтера? Впрочем, есть еще вариант, что за Вальтером следят профессионалы очень высокого уровня, и я просто не могу их засечь. Маловероятно, но исключать такую возможность нельзя. Что ж, их ждет сюрприз. Надеюсь только, я не подставил Хельгу Майер.

В любом случае, похоже, работа ожидается относительно простой. Нужно ехать в Будапешт, войти в тело управляющего этого Эгрес Банка и всех остальных участников сделки. Покопаться в их памяти, поискать связи и причины убийства Анджея Зелинского. При необходимости, съездить в Ригу и залезть в тела и в мозги руководителей Ауструми, уточнив, с кем из них общались Вальтер и Анджей. Дел на три-четыре дня, а то и на один. И было бы действительно неплохо найти и наказать непосредственного исполнителя убийства.

Итак, с чего начнем?

Нет, не с Будапешта. Мне всё-таки не хватает информации об этом Эгрес Банке. Можно попробовать разузнать всё на месте, но есть и другой путь. Среди промышленных шпионов есть своя специализация. Я не специалист по финансовым группам Восточной Европы, но совсем недалеко, в полутора часах езды, живет тот, кого считают одним из лучших профессионалов в этой сфере. Раз уж я здесь, то стоит, наверное, его навестить и узнать, что ему известно.

Значит, время ехать в Нюрнберг.

Но сперва нужно отправить отдыхать Хельгу Майер. Я сажусь на трамвай и еду на Принценштрассе. Там, в квартире на втором этаже желтого дома с зелеными ставнями и черепичной крышей, живет со своей семьей Герхард Бауэр – владелец маленькой фирмы по международной торговле рудой и металлами и мой нередкий носитель.

В силу своей деятельности, Герхард часто ездит в командировки и встречается с бизнесменами из многих индустрий, что очень удобно для моего прикрытия – не вызывает вопросов ни у семьи, ни у коллег, ни у властей. Семья Герхарда тоже не остается внакладе. Сделки, которые ему удается совершать с моей помощью, обеспечат прекрасное образование его четырем детям и богатую старость ему самому и его жене.

Мне же важно то, что тот, с кем я собираюсь встретиться, человек чрезвычайно осторожный и скрытный, знает Герхарда и знает его именно как своего коллегу, который не раз уже пользовался его услугами. А значит, мне не придется тратить времени на его поиски.

Что же до Хельги, то как только я переселяюсь в тело Герхарда, я вызываю для нее такси. Она будет в некоторого роде трансе до возвращения в Платцль. Оказавшись в отеле, она будет помнить лишь то, что ей внезапно очень захотелось съездить на выходные в Мюнхен погулять. А дальше она сама решит, остаться ли ей в Мюнхене еще на день, или вернуться в Вену немедленно. Ее номер оплачен на несколько дней вперед, да и в сумочке найдется несколько пачек евро. Надо будет, что ли, через полгодика заглянуть в Вену, проведать, как обустраивается жизнь этой милой девушки. Надеюсь, что с ней всё будет хорошо.

А я сажусь в свой Мерседес Е400 (это ужасно непатриотично для баварца, здесь в чести БМВ, зато практично) и отправляюсь в Нюрнберг.

Глава III .

22 июля 2017 г.

Нюрнберг, Германия

История Нюрнберга представляет собой рассказ о великих взлетах и грандиозных падениях. С момента первого появления на берегу реки Пегниц города в XI веке, почти тысячу лет назад, Нюрнберг переживал и блеск имперского величия, и забвение, и катастрофу, и новый подъем.

Средневековый расцвет в статусе имперского города, дававшего нюрнбергским купцам право беспошлинной торговли в семидесяти городах Священной Римской империи, был подорван грандиозным пожаром 1349 года. Пожар же был вызван погромом еврейского гетто, событие типичное для средневековой Европы, но не менее от того отвратительное. Особенностью этого погрома стало то, что по некоторым данным, он был спровоцирован евреями Праги, опасавшимися конкуренции со стороны нюрнбергских соплеменников.

Город снова отстроили, благодаря кайзеру Карлу IV, любившему этот город настолько, что по его знаменитой «Золотой булле» каждый новый император должен был проводить первое заседание своего правительства именно в Нюрнберге. Величие и значимость Нюрнберга в то время особенно подчеркивает и то, что младший сын Карла, Сигизмунд, в 1420 году повелел перевезти императорские регалии в Нюрнберг и хранить их там вечно. Что и исполнялось до тех пор, как в 1796 году регалии не были перевезены в Вену из-за угрозы французского вторжения.