Карен Стрит - Эдгар Аллан По и Перуанское Сокровище [litres]

– Ага, ага, – переглянувшись, закивали охотники.

Отец Кин велел всем собраться вместе и встать кольцом, спинами друг к дружке, после чего охотники разом двинулись вперед. Образовав постоянно расширяющийся круг, они осматривали каждый дюйм земли под ногами, раздвигали палками и даже стволами ружей кусты, словно загонщики в поисках фазанов. Так, покрывая все мыслимые румбы компаса, мы прошли по меньшей мере полмили. Пропажа мисс Лоддиджс вмиг затмила собой мертвых и умирающих птиц. Вдруг какой-то мальчишка закричал:

– Гляди, отец! Тут птичка маленькая!

Мальчишка с отцом находились примерно в сотне ярдов от меня, и я поспешил к ним.

– Что за притча? – пробормотал охотник, осторожно подбирая разноцветный трупик, покоившийся среди подстреленных голубей. – Колибри в марте месяце?

– Это с ее шляпки! Ее украшение, – окрыленный надеждой, пояснил я.

Среди деревьев вилась едва заметная тропка. Всею душой надеясь обнаружить мисс Лоддиджс там, невдалеке, терпеливо ждущей помощи, сидя под деревом, я бросился по тропинке вперед. Охотники, шурша прошлогодней листвой и треща валежником, устремились за мной. Окажись мисс Лоддиджс где-либо поблизости, она непременно услышала бы нас и подала голос. Вскоре на тропинке мелькнуло нечто желтое, и остроглазый мальчишка помчался к находке во всю прыть.

– Перчатка дамская! – объявил он.

Маленькая, желтая, как масло, перчатка, несомненно, принадлежала мисс Лоддиджс. Мальчишка снова помчался вперед и поднял с земли вторую, парную. Эта лежала на самой опушке леса, невдалеке от проселочной дороги, ведущей на запад. Здесь со мной поравнялся отец Кин.

– Полагаю, мисс Лоддиджс похищена, – сказал я. – А перчатки и колибри со шляпки оставила на пути, дабы подать нам знак, что не заблудилась.

Осмотрев находки одну за другой, отец Кин пригляделся к земле под ногами.

– Свежие следы в грязи. Экипаж подъехал с востока, – сказал он, обозначив направление взмахом руки, – подождал здесь, в укромном месте, а после отправился назад, в ту же сторону, откуда прибыл.

– Увозя прочь плененную мисс Лоддиджс, – пробормотал я.

Отец Кин согласно кивнул.

– Об этом необходимо сообщить в полицию, – медленно проговорил он. – А после мы с вами выясним, кто украдкой следил за нашей дорогой леди и куда ее увез.

– Разумеется, – подтвердил я, хотя никакой уверенности в подобном исходе не чувствовал.

Домой я прибыл только в девятом часу. Сисси ждала меня, закутавшись в одеяло, с Катариной на коленях. Увидев меня, она засияла от облегчения, однако стоило ей разглядеть выражение моего лица – и облегчение немедля уступило место тревоге.

– Мисс Лоддиджс пропала, – сообщил я, устало рухнув в кресло рядом с женой. – Словно улетела с птицами в небо.

Обуреваемый стыдом и волнением, я бессильно поник головой, и жена заключила меня в объятия.

– Мы искали до темноты, но нашли только это, – сказал я, выкладывая на стол колибри и пару желтых перчаток.

О том, чтоб описывать Сисси жестокую сцену охоты, и речи быть не могло.

– Уж не была ли она похищена тем, кто желает ей зла?

– Очень на то похоже.

В волнении жена закусила губу.

– Выходит, рассказы Хелен об убийстве Иеремии Мэтьюза – отнюдь не игра чрезмерно буйного воображения. Кому еще знать, что она здесь, в Филадельфии, кроме того, кто следил за ней – возможно, от самого Лондона?

Слова жены заставили меня вздрогнуть. В точности то же самое случилось со мной по пути из Филадельфии в Лондон! Опасения за жизнь и благополучие гостьи усилились вдвое против прежнего.

– Да, теперь мы никак не можем отрицать: предчувствия Хелен были верны. Возможно, тот, кто причинил зло Иеремии Мэтьюзу, и держит нашу дорогую подругу в плену, – добавила Сисси.

«Или хуже того», – подумал я, но вслух этого, конечно же, не сказал. Впрочем, едва жена обняла меня вновь, я понял, что и ей пришло в голову то же самое.

– Ты отыщешь ее. Я знаю, отыщешь, – прошептала она.

– Разумеется, я постараюсь, – негромко откликнулся я, не в силах оторвать взгляда от одинокого колибри, что лежал на столе со сломанной, вывернутой вбок лапкой и не сводил с меня мертвых глаз, исполненных непроглядной тьмы.

Четверг, 14 марта 1844 г.

Мое появление в кухне за целый час до того, как я обычно поднимался с постели, застало Мадди врасплох.

– Огонь еще не растоплен, Эдди, – с плохо скрываемым раздражением сообщила она, ненадолго отвлекшись от выгребания золы из очага.

– Прости, но у меня сегодня назначена ранняя встреча, и мне что-то не спится. Да и возвращаться в постель смысла уже нет. Давай я тебе помогу.

В действительности я не мог уснуть всю ночь – столь велика была тревога о пропавшей мисс Лоддиджс: ведь на самом-то деле в ее исчезновении был виноват я, сколько бы Сисси ни уверяла меня в обратном.

Недовольная вторжением в привычную ей утреннюю рутину, Мадди нахмурилась и заворчала, однако ж поднялась на ноги, захлопотала у плиты, и вскоре кухня наполнилась аппетитными ароматами овсянки и кофе. Едва подкрепив силы, дабы вернее противостоять уличному холоду, и записав все, что смог вспомнить об обстоятельствах исчезновения мисс Лоддиджс, я направил стопы в полицейский участок, возле коего сговорился встретиться с отцом Кином в восемь утра. Друг уже ждал у входа, притопывая ногами, чтобы согреться.

– Выходит, вы все же ходили на реку, – заметил я, кивнув на его сапоги: обычно отец Кин надевал их, отправляясь наблюдать птиц.

– Я все никак не мог уснуть, вот и подумал, что утренняя прогулка успокоит нервы, а может, и наведет на какие-нибудь дельные мысли о вчерашнем.

– И как?

– Не особенно помогло. В обоих отношениях, – пожав плечами, отвечал отец Кин. – Не стану врать, я очень опасаюсь за мисс Лоддиджс.

– Я тоже. Да вдобавок чувствую за собой ужасную вину.

– Давайте сделаем, что должно, и будем молиться о лучшем.

Войдя в здание, мы обнаружили внутри лейтенанта полиции и капитана ночной стражи за утренним кофе и чтением газет.

– Доброго утра, господа, – заговорил я. – Мы здесь затем, чтоб сообщить о похищении.

Лейтенант оторвал взгляд от газеты, однако капитан продолжил чтение, даже не взглянув на нас.

– А вы, стало быть, будете?.. – спросил лейтенант.

Сложением и повадкой он очень напоминал бойцового пса, да и смотрел на нас, будто пес бойцовской породы за миг до того, как вцепиться кому-либо в глотку.

– Эдгар По, Седьмая Северная, номер двести тридцать четыре, угол Спринг-Гарден.

– Отец Майкл Кин из Академии Святого Августина.

– И кого же вы потеряли, святой отец? Кого-то из своей паствы?

Взгляд лейтенанта задержался на отце Кине. Капитан стражи, краснолицый человек, от коего явственно несло духом выпитого накануне виски, сдавленно фыркнул от смеха.