Давид Шторк - Драконы Чарынского каньона. Книга 1. Лекарь [publisher: SelfPub]

Бросив бесполезное занятие, детектив побежал догонять спутников. У него было несколько вопросов относительно предстоящего события. Посмотрев на путников со стороны, обычный человек удивился бы – откуда в каньоне внезапно оказались старик в огромном головном уборе из ярких перьев, сложенных на манер индейской перьевой шляпы, молодой парень испанско- цыганской наружности, сухой, худощавый белый человек в одеяниях, похожих на бедуинские и сам Виктор в обычных джинсах, водолазке и куртке. Подойдя поближе, кто угодно ужаснулся бы. Мало того, что на лице худощавого белого бедуина он бы обнаружил метку Правителей – широко открытый глаз посреди лба, так еще и у «индейца», доброго на вид старичка с иссечённым морщинами лицом, были бы найдены весело цокающие по камням копыта вместо ног.

Правда, детектива не очень волновало лишнее внимание к группе, Правитель «сканировал» местность ежесекундно в радиусе около двух километров на предмет сложномыслящих существ. Что Виктора действительно беспокоило – так это предстоящее событие, о котором он не знал почти ничего Только то, что оно определит его дальнейшую судьбу и, что это событие будет невозможно сложным.

Группа шла по каньону, окруженная желтыми камнями, песком и скудной растительностью. Стены и столбы каньона постепенно разгорались оранжевым огнем заходящего солнца. Виктор решил узнать хоть что-то о Проломе и предстоящем ритуале. Приблизившись к Дереку, он не знал, как завести разговор.

– Расскажи мне, пожалуйста, что меня ждет? – наконец выдохнул Виктор.

– Ты хочешь предсказания будущего или что-то более определенное? – с усмешкой отозвался Верховный Годи.

– Я хотел задать несколько вопросов относительно Пролома… – начал Виктор

Услышав это, старик посерьезнел мгновенно, его веселость будто рукой сняло.

– Ну, задавай, коли свербит. Если честно, на Совете я выступал против твоего похода туда именно сейчас. Ты плохо подготовлен и слаб, несмотря на работу Лекарей. Они, конечно талантливы, но есть предел и их возможностей… Интересно, как себя чувствует Карим…

Услышав свое имя, Карим слегка вздрогнул, но Дерек сделал вид, что не заметил этого. По обоим мужчинам было видно, что они сильно нервничают

– Раз у тебя не было времени на подготовку – продолжил Годи – остается надеется, что ты был готов к нему всегда…

– Готов к чему? – не унимался Виктор.

– К Пролому.

На секунду наступило молчание. Эти слова прозвучали как гром в небе.

– Видишь ли – набрав воздуха, проговорил старик – испокон веков каждый в нашей деревне знает свое призвание. Это залог общего счастья, ведь нет человека счастливее, чем тот, кто знает свое дело, любит его и выполняет оное на высшем уровне. Вам, обычным людям, приходится искать «свое дело» едва ли не всю жизнь, а нам, аджахарам, повезло больше. У нас есть великий Пролом. Тебе уже довелось познакомиться, с жителями нашей прекрасной Кори, но ты никогда не задумывался, почему они такие разные?

– Задумывался – кивнув, согласился Виктор.

– Ну вот! – улыбнувшись, ответил старик. – А все это из-за Пролома. Хотя ты уже почти все знаешь… Когда рождается новый член нашей общины это праздник для всей деревни. Первоначально, дети деревни выглядят так же, как и большинство жителей, похожими на вас, людей, только с приоткрытым третьим оком на лбу. В течении восемнадцати лет его готовят к предстоящему испытанию. А по достижении совершеннолетия, он допускается к Пролому. Из здесь присутствующих все побывали там, кроме тебя. Но говорить о том, что происходило внутри – один из строжайших запретов народа аджахар!

Хотя тем, кто прошел его, не особо хочется рассказывать о том, что там было. Кто- то выходит оттуда смеясь, кто- то плачет, большинство – просто молчит с таким лицом, будто на душе поставили клеймо, а некоторые остаются в Проломе навсегда.... Провожают молодого аджахара несколько человек – его наставник, один самый близкий человек, и один Правитель из числа тех, кто живет в шпиле Правителей, для того, чтобы остальные увидели обновление молодого жителя деревни через его глаза. Наставник как до, так и после прохождения Пролома, считается равным с родителями своего ученика. В течении трех дней те, кто провожает испытуемого к Пролому, ждут у входа. Если за это время аджахар не выходит – его объявляют погибшим и с этими вестями трое возвращаются обратно.

– И часто такое происходит? В смысле, часто ли испытуемые не возвращаются из Пролома?

– Редко… – Годи посмотрел вдаль с тревогой – но чаще чем хотелось бы. Единственное время, когда аджахар может позволить себе рассказать о том, что происходило там – это по пути обратно в деревню Кори. После этого – никогда больше. Но если он не выходит – все трое, кто ждал его у входа, обривают голову в знак траура и хранят обет молчания тридцать полных лун. Кроме Повелителя, конечно, они и так редко с кем говорят. Тяжелее всего наставнику – он теряет право наставлять других молодых учеников навсегда.

– Но если Карим тут как мой близкий, это значит…

– Все верно, он тоже идет на большой риск, как и я. И сейчас я делаю это с тревожным сердцем, ведь я всего неделю делал то, чем должен был заниматься много лет.

– Простите за наглость, но зачем вам идти на такой риск? – только сейчас Виктор понял, почему никто другой не стал бы и слушать о том, чтобы взяться обучать его. И был крайне удивлен, что Верховный Годи, один из самых уважаемых членов деревни, поставил сейчас на карту столь ценную для него вещь – право воспитывать молодежь. Тем более что Виктор – рискованная ставка – ничего не сказать.

Дерек показал пальцем на Карима.

– Потому что он меня попросил. Когда- то я сделал то же самое для него. Кариму было дано больше времени на подготовку, но никто из людей раньше не спускался в Пролом, так что риска было не меньше. Никто не хотел становиться его наставником. Никто кроме меня. И в итоге у меня есть прекрасный, одаренный, хотя и эксцентричный сын. И я люблю его безмерно. И он попросил принять в семью тебя. Ну как я мог отказать? – старик снова улыбнулся, глядя на Карима. – Но это еще не все. Я же не рассказал тебе, для чего все это нужно! – Дерек на мгновение затих, а затем закончил рассказ.

– Если в течении трех дней молодой аджахар возвращается из Пролома происходит одно из двух. Первое – он возвращается неизмененным. А второе – он возвращается, приобретя характерные черты своего призвания. И от изменений зависит то, чем он будет заниматься. Теперь я расскажу тебе об основных видах аджахаров, хотя, возможно, ты и так уже их видел и все знаешь.

Начнем, пожалуй, с Охотников. Выходя, новоиспеченный Охотник, как и большинство обновленных теряет третий глаз, но вместо него приобретает гипертрофированную многосуставную руку, которую он, по своему желанию, может изменять, как ему заблагорассудится. Рука полиморфна, то есть, может приобрести свойства любого материала, но на короткое время. Чаще всего Охотники применяют ее как оружие разного рода – хлыст, меч, молот, палица, шпага, шип. Или же когда они близки к обнаружению людьми – в обычную, человеческую руку. Однако самая сильная форма все же остается их рукой. Одним ударом руки они могут расколоть каменную глыбу или разбить пуленепробиваемое стекло. Однажды на моих глазах два охотника на тренировке, в порыве азарта спарринга одновременно отклонили удары друг друга в одну точку, ей оказалось основание одного из Чарынских столбов. Основание будто смело в пыль, а остальная часть чуть не похоронила обоих шутников и вызвала землетрясение, которое привлекло ненужно внимание к каньону, за что оба хорошенько получили по ушам… – он хохотнул, поперхнулся, откашлялся и продолжил.