Джесс Ротерберг - Королевство [litres]

Ветки хлещут по лицу, но я не сбавляю темпа. Мы уже совсем рядом. Я слышу, как с каждым шагом ее GPS-сигнал становится сильнее. Мигает. Жужжит. Передает свои координаты.

46.9582° N, 123.1149° W.

Наконец мы добегаем до поляны. Кая тяжело дышит, но продолжает улыбаться; Зара падает, сгибаясь пополам, на поваленный расколотый ствол старой березы. «Вот поэтому… я всегда… выбираю монорельсы, – задыхаясь, выговаривает она. – Ненавижу этот тупой лес!» Она бросает большой камень, словно для большей убедительности своих слов, и я смотрю, как он катится по земле в кустарник. Но по дороге что-то пересекает. Что-то такое, что однажды я уже видела и никогда не смогу забыть.

Я подхожу ближе, чувствуя, что мой моторчик готов выскочить из грудной клетки. Листья влажные от какой-то густой, растекающейся черной жидкости. Иссиня-черной , вижу я, когда сквозь деревья на нее попадает солнечный свет. Паника , как удар тока, потрясает мои внутренние схемы. Ей больно? Ей кто-то сделал больно?

«Это кровь ?» – спрашивает Зара.

«Эй, привет, маленький боец, – Кая ободряюще похлопывает Зару по руке, – скоро дела пойдут веселее».

Я встаю на колени, чтобы получше разглядеть это вещество. Трогаю его и понимаю, что Зара права, это – кровь. Кровь гибрида . Но есть кое-что еще. Я медленно поднимаю с земли что-то, напоминающее оторванный кусочек ткани – мягкий, легкий, с неровными, испачканными кровью краями. Ева порвала свое платье? Я в задумчивости переворачиваю его в руках. Внезапно, я замираю, пораженная.

Это – не ткань.

Это – кожа.

«Ана, Ана, Ана, не надо !» – расхаживая взад-вперед, просит Кая таким голосом, словно ее операционная система словила глюк.

У меня самой голова идет кругом, но я продолжаю поиски.

Вибрация становится громче.

Я начинаю копать.

Еще один фут вглубь, и я нашла его: маленькое круглое устройство размером примерно с 25-центовую монетку.

Зара подходит ближе. «Это – жетон? – спрашивает она. – Из Игровой Страны?»

Я качаю головой. «Я думаю, это – чип слежения Евы».

Зара отпрянула. «Ее чип слежения ?»

Я киваю. Такие чипы встроены в наши запястья на правой руке.

«Но… это неразумно. Без него она может потеряться».

«Я знаю, – сглатываю я. – Может быть, кто-то не хочет, чтобы она нашлась».

На лице Зары мелькает тень. «Я не понимаю. – Она смотрит на свою руку. – Ты думаешь, кто-то вытащил ее чип? Но как?»

Я чувствую, как сжимаются мои внутренности, когда замечаю гладкий и блестящий предмет, полускрытый в листве. Я медленно поднимаю его, чтобы показать своим сестрам. Скальпель.

МИСС БЭЛЛ:Ана, ты завидовала Еве?

АНА:Я любила мою сестру.

МИСС БЭЛЛ:Я не об этом спрашиваю.

Г-Н ХЕЙЗ: Протестую. Ваша честь…

СУДЬЯ:Принято.

МИСС БЭЛЛ:Ты советовала или не советовала ей убежать?

АНА:[Пауза.] Конечно, не советовала. Я бы никогда никому не стала советовать нарушать правила.

МИСС БЭЛЛ:Но разве не правда, что ты хотела, чтобы у нее возникли проблемы с Супервизорами? Разве ты не устала слышать о Первой Волшебнице?

Г-Н ХЕЙЗ:[Встает.] Ваша честь, эти заявления не просто ложные, они – провокационные. Я прошу немедленно изъять это из протокола и обратить внимание судьи на стенограмму одного из предыдущих разговоров Аны с доктором Фостером после исчезновения г-на Чена; стенограмма, которая, по мнению защиты, доказывает, что основные функции мозга, и в частности функция «говорить правду», находятся в полной сохранности .

МИСС БЭЛЛ:Меня не интересует, может Ана лгать или не может. Меня интересует, не научилась ли она манипулировать правдой так, чтобы ей никогда не нужно было лгать.

Г-Н ХЕЙЗ:[Смеется.] То есть, Вы считаете, она манипулирует Вами?

МИСС БЭЛЛ:Я полагаю, она манипулирует Вами . Я полагаю, она манипулирует всеми нами.

Июль Американского корсака

Четырнадцать месяцев до суда

Несмотря на отсутствие Евы, парк остается открытым весь день и вечер. «Все хорошо, – убеждает нас Папа, когда мы показываем ему то, что нашли в лесу. – Занимайтесь своим делом, как обычно».

Делом, как обычно.

«Как и после лагуны?» – хочу спросить я.

Как и после того, как вы выключили нашу сестру?

«Но ведь ее же нет, – настаиваю я, трогая его за рукав. – Кто-то забрал ее. Так же, как когда-то Алису». Мысль о том, что моя сестра сейчас где-то одна, напуганная, раненная, отзывается сильной болью в груди.

«Уверен, что Ева вернется, – отвечает он так спокойно, словно мы тут обсуждаем погоду. – Мы с мамой не хотим, чтобы вы, девочки, беспокоились. А теперь идите. И помните, что я жду вас ровно в девять часов в саду на крыше дворца. Не опаздывайте!»

Прощальная вечеринка, вспоминаю я. Для Инвесторов.

Я покорно киваю, хотя внутри меня все разрывается от крика.

Евы нет! Как эти люди смеют праздновать?

Зара и Кая разделились – одна пошла на север, другая – на юг, а я бесцельно брожу по Волшебной Стране – прохожу мужскую парикмахерскую и театр, пекарню и магазины, а в моей голове бушует ураган. Меня окружает Королевство – залитое огнями, полное зрелищ, звуков и запахов, которое внезапно я больше не могу выносить. Ужасная суматоха толпы. Сводящие с ума звуки смеха, воплей, криков детей, тянущих за собой своих родителей. Противный свист американских горок и бешеное кружение карусели. Даже кондитеры, с их веселыми улыбками и свеженькими пирожками, вызывают во мне ярость, гнев, выразить которые у меня нет никакой возможности.

Долгие часы я развлекаю гостей, переключившись в Безопасный Режим, словно меня здесь и нет. Словно я – записанная мелодия, которая проигрывается снова, и снова, и снова.

«Добро пожаловать в наше Королевство! Вы при-ехали издалека?»

Я почти не слушаю их ответы.

Мне еще никогда не было настолько все равно , как долго они сюда добирались.

К тому времени, когда солнце начинает садиться – по небу плывут зефирные облака оранжевого и розового цвета, я уже настолько устала, что едва в состоянии работать. И тут вдруг я замечаю в воздухе какую-то странную примесь: тончайший, едва уловимый запах.

Что это ?

Я выхожу из Безопасного Режима и проворачиваю свои ольфакторные датчики как можно выше. Потом закрываю глаза и дышу медленно, глубоко, фильтруя каждую молекулу, каждую частицу, каждый слой каждого запаха, витающего в летнем воздухе.

Капкейки. Цветы. Духи. Пирожки. Запах чистоты свежевыстиранных рубашек, химический запах искусственного плюша мягких игрушек из магазина подарков. Грязные носки. Пот. Странно приятный, фабричный запах тапочек на резиновой подошве.