Александр Волков - Вечная бабочка. Эффект Черной волны [СИ]

Происходящее было более чем реальным. Харрис читал приказ о своем отстранении, написанный на сухом административном языке, подтвержденный сухой административной печатью Министерства обороны, с циничным равнодушием лишившего Харриса возможности найти возлюбленную. Он побагровел, протянул приказ улыбавшемуся Уотчеру, сцепил руки за спиной.

— И на каких основаниях меня подозревают?

— Моя задача выполнить приказ. Но скажу, что ваш отказ от обыска особняка семьи Саммерс навел меня на определенные подозрения, и я посчитал нужным оповестить наше начальство. Так же вы, вероятно, фальсифицировали рапорта и ведение допросов Кейт Саммерс, но не волнуйтесь, это еще не доказано. Пока командование решило временно отстранить вас. Если вы не виноваты, то все обязательно вернут так, как было. Прошу, — Уотчер вежливо открыл заднюю дверь хаммера.

— Куда?

— В штаб. Для проведения следственных мероприятий.

Харрис стиснул зубы. Он понимал, что из-за ареста поиски Кейт могли сорваться, но просто вынужден был подчиниться. Когда он сел в машину, Уотчер захлопнул дверь, Харрис глядел на особняк Марты невозмутимым взглядом. Отправил Марте СМС: «Я под арестом. Заприте все двери, не вздумайте выходить на улицу, никуда не высовывайтесь… Я придумаю что-нибудь и отпишусь».

Эшли наблюдала в окно за отъезжающим от ворот хаммером. Хаммер ревел двигателем, пока не доехал до конца улицы и не скрылся за поворотом. Внезапный отъезд Харриса разочаровал ее. Казалось, только они нашли новую зацепку, только получили возможность без особого риска отыскать Кейт, как все тут же рухнуло.

— Харриса арестовали, — сказала Марта. — Что нам теперь делать?

— То же, что и собирались. Искать Ронду.

— Может лучше подождать, пока Харрис освободится?

— Думаешь, у нас есть время ждать? Уже сжигают солдат СБН, скоро на город могут сбросить ядерную бомбу. Тогда мы нихрена не найдем. Ждать нельзя, Март, — Эшли погладила Марту по щеке. — Нельзя.

Марта пошла переодеваться, появилось немного свободного времени. Эшли, пусть внешне казалась спокойной, в глубине души очень нервничала. Каким образом теперь все повернется? Эшли сидела за столом в своей комнате, дописывая очередную главу в записной книжке, но давалось письмо с трудом. Мысли будто застревали в голове. Несколько окурков лежали в пепельнице, стоявшей на столе.

Достав из кармана скрученную сигарету, набитую коноплей, Эшли прикурила. Она с наслаждение затягивалась, сигарету громко трещала, горло слегка обжигало пахучим дымом. Она не понимала, зачем это делала и для чего, но раскуривание травы стало естественным рефлексом организма на любой стресс. Жизнь в семье алкоголиков была малоприятной. Находиться в одном доме с ними — тяжелое испытание, травка помогала Эшли выдерживать его. «Давно я не курила, — подумала Эшли. — Целых несколько дней. Хотя раньше меня без косяка было не увидеть».

— Эш, что за хрень? — Марта вошла в комнату, одетая в повседневную одежду, с удивлением взглянула на травку. — Это что, дурь?

— Хочешь? — Эшли протянула Марте дымящуюся сигарету. — Она безвреднее пива, а стресс снимает лучше. Не парься.

— Я еще как парюсь, — Марта скрестила руки на груди и возмущенно глянула на Эшли. — Мне не хочется, чтобы ты зависела от этой фигни. Для меня важно твое здоровье.

— Ну, может…. - задумалась Эшли. — Может, ты и права, да, — Эшли затушила сигарету в пепельнице. Я больше не буду. Ты все?

Телефон зазвонил. Звонили с незнакомого номера.

— Да?

— Эшли Голдберг? — послышался в телефоне мужской голос, звучавший на фоне многочисленных телефонных звонков и разговоров. Звонили из диспетчерской, или приемной.

— Да, это я.

— Вас из Городской больницы Гейбл Тауна беспокоят. Молли Голдберг — ваша мать?

— Да, моя, — с тревогой ответила Эшли. В сердце защемило.

— Ваша мама попала в больницу с побоями. Мы делаем все, что можем, но пока она в коме. Шансов мало, но они есть. Я понимаю, что вы приехать не можете, но мы посчитали нужным оповестить вас.

Эшли молча сбросила звонок.

Как это — Молли в коме? Что с ней случилось? Неужели…. Эшли вдруг нахмурилась, вспомнив слово «побои». Неужели Ларри избил Молли до полусмерти? Лицо Эшли стало суровым, внутри заклокотал гнев. Ей хотелось разорвать Ларри на части, отмыть пол и стены его кровью, убить его самой мучительной смертью.

— Солнышко, что случилось? — обеспокоенно спросила Марта.

— Оставайтесь здесь. Я иду домой, потом за Рондой. Мне надо разобраться кое с чем, — Эшли встала. — Я урою этого ублюдка.

— Подожди. Я иду с тобой, — сказала Марта, взяв Эшли за руку. — Я не отпущу тебя без прикрытия.

— Идите за Рондой.

— За Рондой отправим Энтони. Он же вызывался. Я пойду с тобой.

Так и сделали.

Не смотря на страшный риск быть пойманными и его последствия, они покинули безопасный дом. Энтони отправился в лес, а вот девушки направились к дому Эшли. Патрулей в городе стало больше. Приходилось незаметно прокрадываться мимо них, избегая больших улиц и общественных мест. К счастью, дом Эшли находился на окраине, потому концентрация сил СБН там была намного меньшей, чем в остальных районах.

«Форд» Ларри стоял во дворе. Эшли взглянула на него, а затем они с Мартой вошли в дом. Марта оглядывалась с удивлением. Дом изменился до неузнаваемости. В воздухе стоял резкий запах перегара, смешанный с вонью нестиранных вещей и пота. После дворца Марты это место выглядело полнейшим убожеством, кошмарным адом, в котором находиться было просто невозможно. Настроение сразу же испортилось.

— Господи, солнышко, — тихо проговорила Марта, удивленно оглядывая ободранные стены. — Ты жила здесь четыре года?

— Примерно так, — сказала Эшли.

— Я не отпущу тебя сюда, — пообещала Марта. — Когда родители приедут, я скажу им, что ты живешь у нас, и мне все равно, хочешь ты того, или нет.

— Не вздумай применять силы, пока их не применю я, ясно? Чтобы не случилось.

С гостиной донесся хриплый мужской стон. Эшли нахмурилась, стиснув зубы.

— Молли, шлюха! Это ты?! Тебя уже отпустили из больницы?! Я вызвал скорую, потратил деньги на мобильном, теперь ты торчишь мне пива! Где оно?! — рычал Ларри отвратительным голосом, искаженным от алкоголя. — Дай мне мое пиво!

Эшли вошла в гостиную вместе с Мартой. Ларри сидел на диване в отвратительных нестиранных трусах, на его белой футболке виднелись засохшие рвотные пятна, не отстиранные до конца, рукава в области подмышек были сырыми от скользкого пота. Вонь усилилась. Марта закрыла глаза не в силах смотреть на это, ее чуть не вырвало. Она поразилась силе воли Эшли. Тяжело было жить в таких условиях, оставшись при этом адекватным, не спившимся человеком.