Рональд Малфи - Кость бледная

Пол обернулся и увидел Дэнни, который стоял среди деревьев и смотрел на пожар. Они с братом встретились глазами, и вместо ярости, которую Пол ожидал обнаружить во взгляде Дэнни, он увидел только растущий ужас, от которого почувствовал себя очень зябко.

– Что ты наделал? – крикнул Дэнни.

Он бросился через лес, но застыл на полпути через поляну, свет пожара озарял его фигуру. Лицо брата было полно ужаса.

– Дэнни…

– Что ты наделал ? – это прозвучало почти как мольба.

– Пойдем, – сказал Пол, протягивая брату руку. – Давай уйдем отсюда.

Но Дэнни даже не взглянул на него, он смотрел на горящие кресты. Некоторые из них уже упали и пылали на снегу, а от иных остался лишь тлеющий пепел. Пол подошел к брату, из-за тяжелого рюкзака на плечах мышцы напрягались. Он схватил Дэнни за предплечья и встряхнул. Произнес сквозь рев пламени:

– Я не оставлю тебя. Пойдем со мной, и мы справимся со всем вместе… – но у Дэнни было такое выражение лица, что слова замерли на губах.

Когда сильный порыв ветра согнул деревья, Пол обернулся. Ветви ломались, по поляне прокатились клубы снега. Ветер донес оглушительный вопль, заупокойный, словно плач призрака. Дэнни положил руку Полу на грудь.

– Держись позади меня, – сказал он и уставился на лес.

Пол тоже смотрел, но ничего не видел. Было слишком темно, а ветер дул слишком сильно, ледяными потоками стекая с Белых гор. Сердце Пола громыхало в груди. Дэнни вскинул ружье и следил за опушкой леса, его дыхание кристалликами повисало в воздухе. Тени вытягивались на снегу перед ними, длинные и искривленные светом пожара за спинами; Пол наблюдал, как они слились, а затем снова разошлись, когда Дэнни прошел перед ним, поводя дулом ружья в сторону черной опушки леса. И снова чудовищный вопль… А потом что-то полетело вокруг горящей хижины, уклоняясь от пелены пламени. Дэнни развернулся и дважды выстрелил, грохот ружья эхом разлетелся по лесу. Что-то упало на снег. Дэнни протянул руку и сгреб Пола за рубашку, прежде чем приблизиться к той штуке. Две тени теперь шли рядом с братьями, длинноногими бугименами двигались по снегу.

В отсветах горящей хижины глубокий овраг казался черной пропастью, полной теней. На краю оврага в снегу лежало то, что кружило у хижины. Оно казалось живым в танцующем свете пламени. Это был скелет овцы. Ветка, на которой он висел, горела. Рука Дэнни по-прежнему сжимала рубашку Пола и давила на грудь тяжелым камнем. Пол этого почти не замечал, он смотрел на тени, на то, как они меняли свое положение на снегу, когда огонь метался, и как на мгновение начинало казаться, будто их больше, чем две… Пол поднял глаза и окинул взглядом опушку. Смутная черная фигура, припав к земле в темноте между деревьями, следила за братьями.

– Дэнни…

Существо ринулось на свет огня, бесформенное черное чудовище со сверкающими зелеными глазами и зубастой пастью. «Там эта тварь! – завизжал голос в голове Пола. – Там тварь эта!»

Дэнни оттолкнул его и сбил с ног. Пол ударился о землю так, что дух вышибло, вещи в рюкзаке врезались в позвоночник, словно осколки шрапнели. Он увидел брата, стоявшего широко расставив ноги, его ружье рявкнуло, и из ствола вырвалась вспышка. Через секунду в Дэнни врезалась темная фигура и повалила его на землю, ружье отлетело в темноту. Пол уже полз по снегу к оружию, когда Дэнни заорал. Пальцы Пола нащупали приклад, он перетащил ружье на колени и сел на снегу. Он успел лишь вскинуть ствол, когда весь мир заслонили светящиеся зеленые глаза. Он нажал на курок за мгновение до того, как почувствовал удар – такой силы, словно его сбил поезд, – и отлетел обратно в снег. Что-то тяжелое и горячее рассекло живот, лезвиями ножей рвало его кишки. Пола окружила черная пелена, сверху придавило невероятной тяжестью. Но потом тварь вдруг отцепилась от него.

Пол ловил ртом воздух и пытался перевернуться на снегу, а вокруг сыпались горящие угольки. Ему удалось повернуть голову и увидеть Дэнни. Тот стоял, пошатываясь и зажимая руку. Его мучительные стоны шипением ракетницы звучали над верхушками деревьев. Чем бы ни было то существо, оно пронеслось вокруг братьев и замерло перед горящей хижиной аморфным сгустком тьмы, который блестел, как ихор, в свете пламени, зеленые глаза пылали на бесформенном черном черепе. Это был всего лишь силуэт на фоне огня, одновременно человеческий и звериный, клубы его дыхания парили в воздухе. Взгляд мерцающих зеленых глаз сфокусировался на Поле.

– Эй! – крикнул Дэнни, размахивая руками над головой. – Сюда!

Но эта тварь глядела лишь на Пола. Пол опустил глаза и увидел свою ладонь, покрытую кровью. Его кишки болели… но было еще и другое ощущение – слабая пульсация их с Дэнни общей пуповины, их Манипура. Он помахал окровавленной рукой в воздухе перед грудью, ожидая услышать звон, как от натянутого электрического кабеля. Но ничего не было, кроме самого ощущения, ощущения, ощущения… А потом Пол увидел себя глазами Дэнни, увидел там, в снегу, побледневшего, до крови исполосованного острыми ножами, с глазами круглыми, как блюдца. Говорил Дэнни, но Пол чувствовал слова, выходящие из тела его брата…

– Я здесь, – произнес Дэнни. – Здесь.

Жуткие зеленые глаза повернулись в его сторону. Существо поднялось на задних лапах, черный дьявол на фоне горящей хижины. Гротескно человеческим движением оно развернулось так, что Дэнни теперь оказался прямо у него на пути. И прежде чем Пола выбросило из тела брата и вернуло в его собственное, он услышал рокочущую громом мысль Дэнни: «Я люблю тебя».

Снова нахлынул холод, а за ним жжение в груди и животе, и когда он открыл глаза, то обнаружил, что лежит на спине, а в горле у него застрял крик. Он перевернулся на бок, раскаленная боль взорвалась в центре его тела. Пол поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как эта тварь бросается на Дэнни. Тот мог бы отпрянуть, но не стал – его ноги вросли в землю, в свете пожара что-то блеснуло в руке. Пол побежал навстречу существу и встретился с ним на полпути…

– Дэнни!

Нечеловеческий вопль разнесся в ночи в тот момент, когда Дэнни и тварь столкнулись и исчезли за краем оврага. Пол попытался закричать, но у него вырвалось лишь отчаянное рыдание. Легкие горели, но ниже пояса он ничего не чувствовал. Пол взглянул на свой живот и увидел, что истекает кровью. Его одежда была разрезана, тело исполосовано. Он прикоснулся к ране и даже удивился, ощутив, какая горячая у него кровь, пропитывавшая рубашки и лившаяся по промежности брюк. «Это и есть моя Манипура, – словно в помешательстве подумал он, теряя сознание. – Вот же она. Льется прямо из кишок. Прощай».

Он опустил голову в снег. Его зрение постепенно гасло. Пульс раскатисто грохотал в черепе. Пол моргал, отгоняя тьму, что заволакивала глаза и наполняла их туманом. Через какое-то время он различал лишь полоску света, рассекающую утреннее небо, – зелень и пурпур, лаванда и индиго, расширяющаяся завеса, которая была пронизана звездами и растекалась в суживающемся поле зрения Пола, словно некое спасение души. И мир пропал.