Дамир Берхеев - Исповедь жертв [СИ]

«Если этот засранец будет таким же дотошным и в архиве, то я пристрелю его прямо у стеллажей», — все же стиснув зубы, лейтенант направил за детективом.

Но спустя четверть часа подобной прогулки с новым напарником, Митч поумерил свой пыл и от увиденной находки только и произнес:

— Сукин сын… И где тебя только откопали такого?

«Право на один телефонный звонок… Всегда думал — кому звонят попавшие в руки правосудия подонки, пользуясь этим правом. Родителям? Друзьям? Тем, кто может хоть чем-то помочь? Адвокату? Начальнику? Любимым? Никогда не думал, что окажусь в подобной ситуации… Кому позвонить? Я точно знаю, чей номер нужно набрать в первую очередь».

Фитцжеральд, как полагаются настоящему детективу действовал согласно логике: «Учитывая, какие у нас дружеские отношения с Митчем — могу поспорить, что коллеги из соседнего департамента полиции предупредили его в первую очередь. Элен Паркер вряд ли чем-то сможет мне помочь. Сайман уже совсем давно забыл меня, хотя через него можно было установить связь с потусторонним миром, а если очень повезет — даже с убитыми жертвами. Если взять в толк кого убивает мое второе эго или этот серийный маньяк, то могу с точность казать, что их души в аду. Но мне сейчас нужны не они… Мне нужно услышать ее голос».

В коридоре, где располагался настенный телефон было преобладание белого цвета. Алексу никогда не нравился этот цвет. Он считал белый оттенок цветом непонимания, логической и статистической пустоты. Если в темноте можно было отыскать что-то похожее на свет, то в свете отыскать свет было гораздо тяжелее. Обшитый белыми пластиками коридор, белые халаты на медсестрах, белые сетки на окнах палат, белые часы над квадратным проходом, белая униформа на охраннике, который держит черную дубинку. Хорошо, что хоть охранник был чернокожим… Почему-то Алексу показалось, что если бы охранник был альбиносом, то его непременно вырвало бы.

На смену длинным гудкам послышался звонкий голос:

— Алекс? Да, Милена, это я. Я все знаю… Откуда? Митч звонил… Скорее всего сразу, как узнал о тебе… Знаешь… — тут она сделала паузу. — Я не верю, что это мог быть ты. Даже если об этом говорят все доказательства, пусть мне хоть покажут видео, даже тогда, когда я сама буду присутствовать при всем при этом… Я все равно не верю, что ты способен сделать такое.

Душа заключенного обрела покой от сказанных слов. Мир человека может перевернуть или разрушить только родной ему человек. Теперь он это понял на собственной шкуре.

«И даже виски не нужно», — усмехнулся про себя Фитцжеральд.

— Ты не представляешь, как для меня важно было от тебя это услышать. Что бы не случилось. Я с тобой. А ты не хочешь спросить — я убивал всех этих головорезов или нет? Это не ты, — голос ее звучал уверенно спокойно.

Можно было перевернуть весь мир, но нельзя обмануть судьбу. Наверное, так сложилось, что для каждого мужчины создана одна девушка, которая предначертана с выше. С которой он чувствует себя не только, как в своей тарелке, но и ради которой способен измениться, отложить свою прежнюю жизнь на второй план. При встрече с которой где-то глубоко в сердце начинает пробуждаться боль, душа подобно фортепьяно берет нежные клавиши и начинает напевать новую мелодию, чьи ноты не встречались ни на одной партитуре ранее. В этот самый момент и происходит возрождение счастья… Если его не упустить, то вот вам и прекрасная семья, с домашним очагом и достатком, с потомками, на воспитание которых уйдет вся жизнь, и эта одна из самых счастливых сторон брака… Если же мужчина упускает этот случай, продолжает поиски святого грааля, то он упускает счастье. Пройдут года, возможно он и найдет женщину, но она всегда будет блеклой копией, той с которой он проводил столько времени, которая смогла всколыхнуть его чувства. Этот подобно купленному билету, который ты выбросил, не веря своей победе, а на следующий день тебе сообщили все те цифры, которые были в него вписаны.

Фитцжеральд был уверен точно — Милена и есть его счастливый билет, который он не упустит ни за что на свете… Только одно могло помешать ему:

— Дорогая, я боюсь за тебя… Что? Если у меня действительно раздвоение личности, то я могу быть опасен. Не говори ерунды, Алекс. Я такая красивая, что способна очаровать и твою злую половину.

Заключенный засмеялся шутке.

— Ты лучше скажи, чем я могу помочь тебе.

Улыбка спала с лица детектива, и он произнес:

— Не переживай. Держу пари — Митч уже грызет землю в поисках ответов на эти вопросы. Он сказал, что к ним прислали какого-то аса-детектива из Луизианы. Митч мне дал обещание разобраться во всем. Значит выполнит, — их разговор кружился вокруг да около, но Алекс и не хотел говорить ни о расследовании, ни о том, в каких условиях их содержат, ни о своих идеях и предположениях насчет убийцы. Ему была дорога каждая секунда, проведенная в разговоре.

Чернокожий охранник уже начал идти в сторону задержанного:

— Фитцжеральд, конец времени. Секунду, — затем он снова обратился к голосу по ту сторону трубки. — Возможно, я такой человек, что забываю сказать или язык не поворачивается… Но я люблю тебя. Я тебя тоже. Алекс. Алекс! Я еще здесь… — но из его рук уже вырвали трубку и повесили ее на стену. Я же сказал, — обратился к нему охранник. — Время закончилось.

«Да, — подумал про себя детектив. — Чего-чего, а времени сейчас будет у меня предостаточно».

Снова черный внедорожник колесил по свободным дорогам далеко за пределами Нью-Йорка. Митч в очередной раз пожалел, что в машине нет музыки.

«Черт! Даже радио не ловит».

А сколько лет ты в полиции? — что бы хоть как-то отвлечься начала беседу водитель. Одиннадцать лет, — лаконично и кратко ответил пассажир, что-то прорисовывая в блокноте. Затем он взял карту и начал обозначать места преступлений. Лес, река, за пределами города, пустырь… Есть какие-то предположения? Пока ничего. Если брать карту, то все жертвы раскинуты хаотично. Бывали случаи, когда жертв находили в определенных точка, смотря по карте прорисовывалась пентаграмма или какой-нибудь другой символ… Здесь ничего такого. Просто он увозил их за город и мочил их там, — детектив, даже употребляя уличный слэнг, все равно говорил спокойно и с официальной нотой в голосе. — У тебя какие предположения? Всех жертв объединяет то, что они были подзащитными Джейсона Мориса, прокурором всегда выступал Том Кастро. Молодой адвокат не проиграл ни одного дела за два года работы. Он явно метит в высшую лигу… Нормально ты нашел место убийства. Как догадался? В нашем деле мелочи решают все. Примятая трава, протоптанная дорожка или оставленный след от ботинка в том месте, куда уже десятки лет не ступала нога человека. Так что же у нас получается, — пытался выстроить в слух логическую цепочку водитель. — Он привозил жертвы к заранее заготовленному месту, возможно развязывал их и давал шанс на схватку или побег. Сам этот псих устраивал своего рода охоту на них. Нож, единоборства и прочее. Как только он их кончал — то отводил и бросал в яму, которая была готова за неделю до убийства. Все верно? Выходит так, — уставившись в окно внедорожника, ответил детектив. — Но это только одна из версий. Но в рукопашку одолеть того же Самуэлья Поньо или Королину Линтер — вообще не просто. Первый весил под сто килограмм, причем это все мышечная масса, а у второй вообще черный пояс по карате. Не сходится. Есть варианты — он мог их чем-нибудь накачать, что уменьшало их физическую силу и выносливость или по крайней мере он сам неплохо владеет навыками единоборств и ножом. Это явно не про Фитцжеральда. Он знал их? — внезапный вопрос смутил Митча. Да… — протянул он. — Алекс практически всех головорезов города знает. Профессия у нас такая, что нужно вникать в проблемы города. А главная проблема города — это подонки вроде тех, кого пришил этот псих. Признаться честно — я считаю так же… Социум порождает незаурядные личности, благодаря своему характеру которые преступают законы морали, кодекса чести и государственные нормативы. Если брать конкретного человека, то это всего на всего скопление клеток. По своей сути мы все одинаковые, еще один вид животных. Нам бы бегать в поле, собирать урожай и жить в мире. Но нет. Этим тварям сначала нужен был Бог, которого они придумали для того, чтобы возвысить себя. Якобы Бог создал их по своему образу и подобию… Небесная субстанция, возникшая после вселенского взрыва похожа на человека. Полная брехня. Затем появилась наука — эти сукины дети решили покорить мать природу. И что из этого вышло? Живем вот в таком дерьме…