Пальмира Керлис - След сна. Книга 1 [litres]

– Исправишь.

Смех вырывается некстати, впору захлебнуться. Висок обжигает поцелуем, густо разливается тишина. Я знала, с самого начала знала. Он поймет.

Пора.

Спокойствие пугает, всюду плещется тоска. Прощаться глупо. Лишнее. Пусть последним будет обещание:

– Исправлю…

Полыхнуло ядовито-ярким, наваждение схлынуло. Звуки донеслись странные – то ли взрывы, то ли выстрелы, бесконечные «бац-бэмц» и надрывное пиликанье. Что за… Постепенно проявились разноцветные железные коробки, мерцающие экраны и напряженные спины перед ними. Игровые автоматы?… Так и есть – целый зал. Сморгнув остатки ряби, я протерла глаза. Парочка подростков пыталась отстрелить хвост мультяшной змейке, группа парней резалась в настольный футбол, лысоватый мужик с внушительным пивным пузом крутил руль виртуальной машинки. Как я здесь оказалась?!

И где выход? В полумраке и отсветах бликов я разглядела штору в углу. Сделала шаг, отцепившись от искусственной елки в кадке, за которую держалась, и… Чуть не врезалась в непонятно откуда взявшуюся девушку. С даром… Знакомое сияние, да и лицо тоже. Субтильная фигурка, внимательные глаза. На вид лет восемнадцать, не больше. Вспомнила! Та трусиха из Диминой группы. Что она здесь делает?…

– Валерия, – задумчиво кивнула девушка, непонятным образом заглушив громкую очередь электронного бластера.

– Маша? – напрягла я память.

– Нет, – расцвела усмешка на ее губах.

Разве я перепутала? Олей там была другая. Или… Ощутив настойчивую вибрацию в кармане, я потянулась за телефоном. Дисплей отразил три пропущенных вызова от Влада. Черт. Черт! Черт!.. По спине пробежала дрожь, направленный на меня взгляд стал пристальнее. Отчетливо ощутила опасность.

Игровые звуки разом стихли, согнутые перед автоматами спины распрямились. Все без исключения посетители замерли, разлилась мощная, удушающая энергия.

Не Маша…

Кто?! Яника, Иллит?

– Ты ведь сказала, – подмигнули мне, – что наша очередь нагрянуть в гости.

Базиль?…

– Не я… – вырвалось само.

Тонкая бровь вопросительно приподнялась.

– Не я сказала.

Посмотрели как душевнобольную. Она… Точнее, он. Нет… Не понимаю. Как так вообще?!

– Приходится работать с тем, что есть, – последовал равнодушный комментарий. – Все равно это ненадолго.

Ненадолго… Слово эхом прокатилось в глубину сознания. Артем! Где он?… Из нижнего Потока пришли за ним?! Или уже… Я нервно сглотнула, сосредоточилась. Его отпечаток, Пашин, Нинин… Все вместе, живы, и разделяет нас несколько этажей. Артем сам к матери прибежал, видимо. А если побежит ко мне?…

Я попятилась, воздух тотчас завибрировал. На мгновение дышать стало нечем, притихший народ развернулся и потек к выходу. Кто-то рывком отодвинул штору, едва не оборвав, и все вывалились в коридор. Внушение? Что им велено делать?…

– Они… – я покосилась на спины геймеров, перегородившие проход, – зачем там?

– У них новая игра. – Побледневшие губы изогнулись в подобии улыбки. – Называется «не впускай никого внутрь». Никто нам не помешает.

Не помешает… заняться чем? Что он задумал?! Так, спокойно. Я огляделась в поисках чего-нибудь потяжелее. Надо как-то защищаться. Ту же елку толкнуть. Не всемогущий же! Особенно в теле слабой девочки.

– Не дури, – тон не Маши заставил вздрогнуть. – А то верну в зал кого-нибудь особо фанатичного, призовой уровень проходить, а роль мишени достанется тебе.

Сволочь… Мысли прочел?

– У тебя на лице все написано, – пояснили насмешливо. Шаг ко мне, расстояние между нами вновь сократилось. – Ты мне кое-что обещала.

Приплыли! Эсте наговорила невесть что про Каму, ее изначальные цели и неразгаданные загадки, а расхлебывать мне.

– Да-да, обещала тоже не ты. – Явственно повеяло усталостью. – Без разницы. У тебя есть ответ.

Вот зачем Базиль явился! Впрочем, поэтому в прошлый раз и отпустил. Ради тайны, которую подруга Эсте унесла с собой в могилу.

– Я ничего не знаю, – призналась я честно.

– Но помнишь. Покажешь.

– Как?! – Страх притупился, выплеснулось возмущение. – Это не конспект, и не автобиография! Чтобы по заказу выдавать. Не было видений об этом.

– Будут. Всего-то нужна правильная ассоциация. Сядь, – скупой кивок указал на диван. – Любишь же ты усложнять. А потом: ах, как так вышло, я не хотела, почему все умерли…

В коридоре воинственно засвистели выставленные из зала геймеры, испуганный женский голос обозвал их идиотами и пообещал позвать охрану. Лучше Базиля не злить… Мало ли какой фокус выкинет. Мы в развлекательном центре в выходной день. Детей вокруг полно! Я стиснула зубы и села, куда велели, не упуская из вида меняющие положение знакомые отпечатки Паши и Артема. Надеюсь, они не на мои поиски отправились. Надеюсь, Влад позвонил и им, рассказал, кого заметил. Пусть уедут отсюда, пусть-пусть-пусть…

Спустя бесконечно долгую минуту напротив оказалось кресло. Теперь призрак Маши был ближе некуда. Щурился. Одно радует – в голову ко мне залезть нельзя. Иначе любой из пятерки еще при первой встрече вынул бы все о Вестнике. Значит, не могут.

– Расслабься, – он откинулся на спинку кресла, видимо, подавая пример. – Тебе самой неинтересно? Чего же тогда роешься в ее памяти который месяц? Что хочешь найти?

Вопросы поставили в тупик. Действительно, что? Я хотела восстановить картину событий, понять, что произошло тогда – пять тысяч лет назад. Почему закончилось в пустыне вот так… Разве сейчас мне не предлагают помочь это сделать?

– Что за ассоциация? – спросила я осторожно.

– Говорю же – расслабься.

Легко ему командовать! Я зажмурилась, глубоко вдохнула. Выкинутые из головы мысли, медленный выдох. Тихо. Я смогу. Справлюсь. По венам растеклось напрочь искусственное умиротворение, от кресла прилетел колючий импульс энергии. Растворился в воздухе, превратив его в нечто вязкое, холодное, смутно знакомое.

…скрип досок, покалывание ледяных игл на коже. Выбежала в ночь в легком платье, когда было успеть одеться?… Кама застывает на ступенях, в ее волосах – ветер, в глазах – обида. Не на меня, но от этого не легче.

– Оставь, – говорю. – Оно того не стоит. Помиритесь.

Тяну к ней руку, окна манят светом и теплом. Кама делает шаг – не ко мне, назад, и вздыхает:

– Иди в дом, простудишься.

– Да она у нас сама забота, – из дверей льются вялые аплодисменты. Хрупкое спокойствие бьется вдребезги, звенит. – Святая. Во всем.

Порога Базиль не переступает, Кама морщится, словно от боли:

– Я открыла вам все. Путь в самую глубину, силу, о которой никто не смел мечтать. Ограничение единственное – сверх оговоренного не брать никому, чтобы не были наказаны все. Но ведь и того достаточно…