Пальмира Керлис - След сна. Книга 1 [litres]

Цунами из тьмы надвигалось, джунгли бежали ей навстречу. Подобие кустов и догорающее небо сливались, превращаясь в невнятное месиво. Я послала Потоку призыв, точнее, тому, что еще оставалось от мира. Услышал, откликнулся. Отлично… Мне пригодится помощь, вся какая найдется. Итак, замереть, сосредоточиться. Ощутить себя гигантским сияющим шаром, готовым взорваться. Главное – не переборщить! Всюду чувствовалась энергия, та самая – чрезмерно яркая и неестественная, но какая-то рассеянная. Словно ее размазали тонким слоем по воздуху. Кажется, предназначение Вестника выполнено, цель уничтожена… А теперь убирают остатки. Вместе с сошедшим с ума миром, потревоженным воспоминанием. И мной!

Окружило мешаниной из лиан, огня и разодранных на сотни отдельных строк страниц, сверху нависла необъятная чернота. Пора. Но… Черт подери, это же не тьма на самом деле! Не злобная лужа, жестокая тварь или что-либо еще. Это девочка. Просто девочка, которая не хотела умирать, особенно здесь и так. Надо ли защищаться? Разве она нападает?… По крайней мере, не на меня. Накопленная мной сила пульсировала внутри, ждала приказа вырваться. Не дав его, я заглушила сияние. Прислушалась и шагнула во тьму.

Там была боль. Гневные искры недоумения, обманутые надежды и обида, очень много обиды. Горячей, пульсирующей. По-моему, Базиль ошибся. Она его все-таки узнала… Я протянула руку туда, где что-то металось, упрекало, жалело об утраченном. А еще дико злилось, в холоде и пустоте. Я нащупала горсть странного, совершенно постороннего тепла. Оно было вопиюще неправильное, но искреннее. Тлело угольками, разгораясь, вспыхивая ярче и ярче. Согревая, заполняя пустоту. Плотные сгустки боли таяли, гнев сменялся мрачным, тоскливым пониманием. Обожгло, я одернула руку. Ничего чужеродного кроме меня здесь не стало, в этой насыщенной, удивительно живой темноте. Общий, слившийся воедино привкус сожаления, дымка спокойствия. И то, что ни с чем не спутаешь… Прощение.

Тьма закрутилась воронкой и схлынула, на секунду мир проявился вновь. Привычный, зеленый, с жарой и шумом. Застыл поставленной на паузу картинкой и перевернулся. Буквально! Небо рухнуло на землю, все полезло друг на друга: тропинка в обрамлении кустов, шаткий мост, усеянный камнями пляж. Клочки облаков, смятые обрывки страниц. Рядом забурлила река, мимо проплыла хижина. Точка выхода! Я рванула к ней, вцепилась в выросшее на пути бревно. Нащупанная граница миров, долгожданный побег.

Вспышка. Невообразимой яркости. Запредельной! Догнала на самом выходе… Поток отозвался гудящим эхом. Мир схлопывался – иначе не скажешь. Меня засасывало туда же. Повеяло родной энергией. Будто за шиворот схватили и потянули наверх.

Вынесло на берег. Очень памятный берег! Щекотная трава, стайки бабочек. Возвышались скалы, ревел водопад. Попыталась встать, но на меня с зареванным лицом навалился Артем.

– Вытащил… – выдохнул он, потом обвил мою шею руками и прошептал: – Там джунглей больше нет, вообще ничего нет. Рухнуло… Пошли отсюда…

Скорее бы обняться по-настоящему! Совместный нырок – стремительный, настигшая врасплох реальность. Точно она… Голова гудела подобно улью с пчелами, тусклая лампочка резала по глазам. Тело не слушалось, в ушах стоял звон. Без сомнений, тот же зал с автоматами: мягкий диван, пиликанье заставок, жутко давящая энергия.

– Очнулась, – доложил кто-то, бесцеремонно меня щупая.

– Что со второй? – осведомились сбоку.

– Не очнется…

Я с трудом сглотнула и, стряхнув чужую руку, села. Явственно чувствуя прилипшие к себе взгляды, протерла глаза. Людей вокруг было полно: сердитых, напряженных. В костюмах охраны, полицейской форме и белых халатах. Ох…

Тесно втиснутые на подоконник горшки с пушистыми зарослями скрывали комнату от посторонних глаз куда качественнее, чем прозрачная розовая занавеска в рюшах. В окне дома напротив застыл на наблюдательной позиции красномордый очкарик, правда, без бинокля. Не повезло ему сегодня – по двору метался снег, мелкий и беспокойный, облепляя стекла. Хоть где-то зима.

Из притормозившего у подъезда такси выскочила фигурка, обмотанная длинным белым шарфом, и устремилась к крыльцу, исчезнув из вида. Счет пошел на секунды. В прихожей лязгнул замок, с тонким скрипом отворилась дверь. Мягкое буханье сумки на пол, усталое бормотание под нос. Возилась долго, видимо, из шарфа так легко не размотаешься. Зато в комнату влетела на всех парах, на ходу набирая кому-то сообщение в телефоне и сдувая лезущую в лицо челку. Склонилась над заваленным чем попало столом, не глядя пошарила свободной рукой.

– Заколка левее, – подсказал я из угла.

Анита подпрыгнула, телефон выпал в гнездо разноцветных прядей. Бонусом шла пара фраз на венгерском, которым в учебниках не учат. Интересная игра слов… Исконно-то общались на чешском – традиция, порожденная ее желанием не забыть дедушкин родной язык.

– Ты! – Она перелезла через пуфик с залежами кружев непонятного назначения, кинулась ко мне с радостным писком и объятиями. – Ура!.. Вовремя… Тут такое… Это жуть. Жесть. Кошмар! Не представляла, как одна буду все это разгребать…

– Одна – не будешь, – пообещал я, когда наконец представилась возможность что-то сказать.

Анита отступила, ловко задвинув пуфик под стол, и поинтересовалась:

– Как тебе дверной замок?

– Хороший. И ключи, которые ты мне осенью оставила, к нему подходят.

Разочарованным вздохом челку сдуло с лица, и заколка не понадобилась.

– За обедом расскажу, чего как, – Анита одернула свитер, – только переоденусь. Быстренько.

Прежде чем переступить порог, я предупредил:

– Если быстренько, то твоему соседу будет обидно, с утра караулит.

– Что?… – Она медленно повернулась к окну, высмотревшие цель глаза сердито прищурились. – Вот придурок! Сейчас устрою ему. Незабываемое шоу…

Я ушел на кухню – от греха подальше. Там никакого шоу не планировалось, и должна была остаться с прошлого визита упаковка нормального чая, без модной ерунды и ванильных запахов. Нашел – за банкой с растворимым кофе без кофеина. Надеюсь, нигде не притаились безалкогольная водка и электронные сигареты. Чай успел завариться до насыщенного темно-янтарного цвета, когда сосед шарахнулся от окна вместе со шторой, в которой он с перепугу запутался. Из коридора к холодильнику прошествовала Анита, довольная, и в том же свитере.

– Я ему сообщение на стекле оставила, – улыбнулась она азартно, распахнув дверцу, целиком облепленную коллекцией магнитов со всех концов света, – чтобы ждал в гости через час!

На стол бухнулась внушительных размеров глубокая миска, прикрытая крышкой от кастрюли.