Денис Кащеев - Шаг за порог

— Еще как спят, в медотсеке для них даже специальное снотворное есть! — заявил тем временем юноша.

Настя не ответила, и следующие пара минут прошли в молчании.

— Мы вчера… не договорили, — нарушил, наконец, его Тагаев.

Она без слов показала ему правую руку: в неровном сиянии звезд неуверенно сверкнул изящный золотой ободок. Бережно взяв Настину кисть в свою, Тимур осторожно провел пальцем по металлу кольца — словно проверяя, не привиделось ли оно ему. Затем второй рукой Тимур обнял девушку за плечи, аккуратно, но твердо развернул к себе и, внезапно подавшись вперед, коснулся губами ее губ.

— Я же не человек… Чудовище… Монстр… — сумела выговорить Настя лишь через целую вечность, немыслимым усилием заставив себя немного откинуть голову.

— Только не для меня… — прошептал юноша.

Более она спорить не пыталась — ни с ним, ни с собой. По крайней мере, этой ночью.

Планета Новая Земля, окрестности Крепости Росс, десятый день за Порогом

— Здесь, — проговорила Настя, уверенно указав рукой на основание исполинского ствола-колонны на самом краю бродячего леса, всего каких-то полчаса как остановившегося на дневной отдых.

Это место она смогла бы отыскать и с закрытыми глазами, хотя с момента, когда Настя была здесь в последний раз — с Тимуром, в поисках тела убитого, как они тогда считали, Герой трутня — все здесь сильно изменилось. Тогда бродячий лес только-только пришел сюда с севера, маяча в добрых двадцати пяти километрах от Крепости Росс, теперь же он подступал к ней вплотную, тысячелемешным плугом пройдя по брошенной делянке с так и не вызревшим чудо-злаком, прожевав и без следа проглотив оставленный у ворот вездеход и лишь по непонятному недоразумению побрезговав трактором — полузарытый в землю, тот беспомощно лежал на боку возле запертых ворот.

Брошенную базу московского «Ковчега» отряд миновал накануне, не задержавшись у нее ни на минуту — трутень нещадно гнал путников вперед. На прямой контроль над Настиным телом он, вроде бы, не покушался, но чем ближе становилась цель их похода, тем чаще проявлялся в сознании, ведя себя там вполне по-хозяйски, и временами девушка вовсе переставала понимать, идет она вперед своей волей или всего лишь исполняет приказ господина. Голова ее от этого шла кругом, и в те редкие периоды, когда трутень все же оставлял Настю наедине с самой собой, у нее появлялись ощущения внутренней пустоты и какой-то половинчатости. И тут же зарождалась мысль: а не является ли жестокий кукловод плодом ее воспаленного воображения? Может быть, не было никогда ни укуса, ни Порога — она попросту выдумала их, как и самого всемогущего хозяина? Вот придут они на место, а там — лишь старая яма с обвалившимися краям, вроде той, что нашли пираты в «Острове сокровищ»? Почему-то Насте явственно рисовалась именно яма — вопросом о том, кто и зачем мог бы ее выкопать, если вдруг никакого трутня не было и нет, девушка просто не задавалась.

В действительности никакой ямы, конечно же, там не оказалось — лишь ровная серая земля между двумя толстыми бугристыми корнями.

— Это здесь, — повторила Настя.

Тимур и Фэн извлекли из рюкзаков складные лопаты и принялись подгонять по размеру их телескопические рукояти. В ожидании, пока парни управятся с этой работой, Тинг достала топорик и, примерившись, вонзила его в ближайший из корней. Наверху что-то возмущенно зашумело, и из-под кроны дерева-великана на голову китаянке — а заодно и ее спутникам — посыпались сморщенные сухие листья.

Недовольно качнув черным узлом волос, Тинг что-то резко проговорила по-китайски.

— Ишь ты, не нравится ему! — добавила она уже по-русски и, вырвав из корня топорик, вонзила его снова, глубже прежнего. Листопад повторился.

— Не надо, — попросила китаянку Настя, стряхивая с волос сухие желтые комья. И неожиданно для самой себя добавила: — Не серди зря лес!

— Пусть лучше сам меня не сердит, — буркнула Тинг, но игры с топором прекратила.

Тем временем юноши закончили колдовать над лопатами и начали копать. Рыхлая земля поддавалась легко, не прошло и пятнадцати минут, как Тимур и Фэн углубились в нее на целый метр, после чего уперлись внизу во что-то твердое.

— Тут корни! — поднял голову из ямы Тагаев. Лицо его было сплошь в грязных разводах. — Я думал, они у них только на поверхности, а здесь… Целая сеть из корней! Как будто оплетает что-то! Большое и круглое!

— Это его кокон, — без тени сомнения кивнула Настя. — Очистите его от земли! Сколько сумеете, хотя бы сверху!

Прошло еще около четверти часа, и на дне ямы сделалась видна покатая решетка из сросшихся корней. Если попробовать представить себе весь спрятанный в земле шар, частью которого она, без сомнения, являлась, в диаметре тот должен был достигать не менее пяти метров.

— Что дальше? — спросил Настю Тимур.

— Рубите корни, — велела девушка.

— То есть, теперь лес сердить можно? — хмыкнула за ее спиной Тинг. — Дайте-ка я! — подошла она к краю ямы.

Тагаев и Фэн выбрались на поверхность, китаянка спрыгнула на их место и без лишних слов замолотила топором.

После первого же нанесенного Тинг удара сверху снова посыпался мусор, после пятого у дерева мелко задрожал ствол, после десятого судороги пошли по распластанным по поверхности корням.

— Такое впечатление, что сейчас наш энт проснется — и вот тогда начнется настоящая веселуха, — пробормотал Тимур, успевший сменить лопату на карабин. Было, правда, не очень понятно, в кого он собирается стрелять — в дерево? Или грозное оружие предназначалось для трутня?

— Не проснется, — покачала головой Настя. — До темноты не проснется. Но все запомнит. И никогда нам не простит.

— Запомнит?.. — тяжело дыша, отрывисто бросила из ямы продолжавшая без устали крушить живую решетку Тинг. — Не простит?.. Ну и пусть! Мне тоже есть что ему припомнить!

Как ни усердствовала китаянка, за десять минут работы ей едва-едва удалось перерубить один-единственный корень.

— Ладно, смените меня кто-нибудь, что ли… — проговорила она, наконец, устало выпрямляясь.

Тимур дернулся было к яме, но, повинуясь какому-то неясному порыву, Настя схватила его за рукав и удержала. В итоге за топор взялся Фэн.

Начал китаец не столь нахраписто, как его соотечественница, после каждого удара выдерживал долгую паузу, тщательно рассчитывая точку приложения и затрачиваемое усилие. В результате за полчаса Фэну удалось разделаться по меньшей мере с полудюжиной корней, а сам он при этом, кажется, даже не вспотел. Следить за его работой было одно удовольствие, пытаться прервать, предложив помощь — казалось почти кощунством…

Лезвие топора в очередной раз опустилось вниз, но вместо уже привычного стона рассекаемого дерева из ямы внезапно ударил громоподобный раскат, в воздух взметнулся столб иссиня-черного дыма, из которого россыпью полетели на зрителей комья земли, обломки корней и какие-то кожистые обрывки. Машинально Настя отпрянула, зажмурившись, а когда снова открыла глаза, увидела на краю ямы улыбающегося Артема Борисова. Ну, то есть, конечно, трутня, выбравшего для встречи с ней ту самую личину, в которой когда-то и обрек на погибель.