Денис Кащеев - Час трутня

Вопль американки, наверное, и мертвого бы поднял, что уж говорить о Насте. Рывком сев, она посмотрела туда, куда указывала рукой Джулия: на оставшемся за кормой острове среди серых прибрежных скал маячила какая-то фигура. Вроде бы человеческая.

— Трутень! — ахнула Марина — скорее предположив, чем разглядев: до берега уже было довольно далеко.

Бросив «весло», Тимур метнулся к лежавшему среди вещей карабину и, наведя его на остров, приник к окуляру прицела.

— Ну, что там? — нетерпеливо спросил его Костя.

Ответом ему послужил грохот выпущенной по острову очереди — кавказец надавил на спуск. Фигура на берегу исчезла за камнями.

— Попал?! — воскликнула брюнетка. — Ты в него попал?

— Не уверен, — не опуская оружия, проговорил Тагаев. — Кажется, задел… Но не уверен.

— Так кто это был? — спросил со своего борта Артем.

— Точно хочешь услышать ответ? — повернулся к нему кавказец, отрываясь от прицела.

— Что за дурацкий вопрос? Конечно!

— Ты, — коротко бросил Тимур.

— Что? — не понял его собеседник. — Что я?

— Там, на берегу, был ты. Или кто-то, похожий на тебя как две капли воды.

Несколько секунд ничто, кроме плеска волн и скрипа стягивающих бревна веревок-лиан не нарушало воцарившейся на «Надежде» тишины.

— Понятно… — сглотнув, выговорил затем Артем. — Понятно… Ну да, вы же говорили, что он тогда был под моей личиной… Логично…

— Логично, — кивнул Тагаев, как-то странно прищурившись.

— Ну что, давайте грести? — с необычайным энтузиазмом занес «весло» над волной Артем. — Смотрите, нас опять развернуло!

Плот и в самом деле, воспользовавшись взятой гребцами паузой, в своей излюбленной манере снова подставил волнам левый борт.

— Погоди, — покачал головой кавказец, не спеша сменить карабин на «весло». — Ты же понимаешь, что это значит, не так ли?

— То, что нас несет прямиком в открытое море, — буркнул Артем.

— Нет, — встал рядом с Тагаевым Костя. — Не это. А то, что ни я, ни Тим, — кивнул он на товарища, — ни наши девчонки монстром быть не могут. А вот ты — можешь.

— Что за бред?! — нахмурился Артем, откладывая «весло» и распрямляясь. — Трутень там, на острове! Тимур только что в него стрелял! Может быть, даже попал!

— Или на острове — настоящий Артем Борисов, — с расстановкой произнес кавказец. — А монстр — здесь, на «Надежде». И тогда это ты.

— Бред! — повторил Артем, на глазах бледнея. — Я человек! Э, да будь я трутнем — всех бы вас давно перекусал! Что мне стоило? Что бы помешало?

— Возможно, наша осторожность? — предположил Костя.

— Осторожность?! Да не смеши! Это на «Ковчеге» у нас была осторожность! И то почти никто не спасся! А здесь… Вот, например, вчера, когда бревна таскали — я всегда третьим шел, помните? Честно скажу, специально так вставал, потому что вам не доверял! Но будь я трутнем, одно движение хвостом — и дело сделано!

— Черт, — Костя вдруг судорожно схватился рукой за шею. — Когда вчера шли с бревном, меня как будто что-то кольнуло в сзади. Руки были заняты проверить, но потому ощупал — ничего нет, вроде…

— Если бы это был укус трутня, ты бы о нем не помнил, — покачал головой Артем. — Так что расслабься!

— Возможно, было что-то, о чем мы как раз не помним? — заметил Тимур.

— Тогда поздно рыпаться, — развел руками Артем. — Но это не из-за меня! Я не трутень!

— Вообще-то, это легко проверить! — заявила Настя, решив, что ей пора вмешаться.

— Как? — повернулись к ней все, кроме Тагаева — тот по-прежнему не спускал глаз с подозреваемого.

— Очень просто. Монстр же появился только на «Ковчеге», и то не сразу. Значит, о том, что было раньше, он знать не может. Например, не в курсе нашего путешествия на остров. Вот расскажи, — воззрилась она на Артема, — как мы ехали? Где останавливались?

— Из Москвы полетели в Белград, но из-за Францишки оказались в Варшаве, — буквально затараторил юноша. — Оттуда через Бангкок прилетели в Трат. Потом со спящим Безбородовым — на остров… Только сейчас Марина все равно скажет, — брюнетка рядом с Настей и в самом деле вся подобралась, явно намереваясь высказаться, — поэтому лучше уж я сам: это все не аргумент. На «Ковчеге» я много рассказывал о нашей одиссее, «пани Горска» тоже кое-что упоминала — трутень мог услышать и запомнить.

— Да, — подтвердила Марина, — историю с выпрыгнувшей из самолета полькой даже я знаю. Больше того, Рыя…

— Погоди со своей Рыей, — нетерпеливо перебила ее Настя. — Ну, допустим, что-то ты им там рассказывал, — снова обратилась она к Артему. — Но не в мельчайших же подробностях!

— Достаточно подробно, — развел руками юноша. — Я вообще всегда внимателен к деталям.

— И все же. Бот к примеру… — она попыталась представить, о чем, по ее мнению, болтать бы Артем не стал, но стопроцентных вариантов что-то не придумывалось. — Бот к примеру, когда Безбородов уехал с острова в Трат, встречать автобус, а мы его ждали — что мы делали? — спросила Настя, выбрав из того, что успело прийти на ум.

— Сейчас… — пробормотал юноша, поднимая глаза к небу — припоминая, либо делая вид, что припоминает. — Ты пошла на пляж, а я залез на крышу бункера — там сзади была железная лестница, ржавая вся. Решил за тобой приглядеть — мало ли что. Дальше рассказывать?

— Рассказывай-рассказывай, — кивнула девушка.

— Ты… В общем, ты разделась догола и пошла купаться. Потом вышла, оделась и вернулась к бункеру. Я спросил, не купалась ли ты, и ты сказала, что нет. Тогда я сказал, что, вероятно, мне почудилось, так как видно было плохо. Это я соврал: видно было нормально. Потом…

— Достаточно, — остановила его Настя, чувствуя, что краснеет.

— Все верно? — как ей показалось, с ехидцей, поинтересовался Тимур.

— Да, — неохотно подтвердила она. — Примерно так все и было.

— Выходит, подсудимый оправдан? — усмехнулся Костя — Настя только не поняла, с облегчением или разочарованием.

— Погодите! — замахала руками Марина. — Дайте мне сказать!

— Говори, кто тебе не дает? — пожал плечами Тагаев.

— Рыя на «Ковчеге» рассказывала… Ну, о том, как трутень — да не только трутень, вообще любой инопланетянин — превращается. И она говорила, что они меняются не только внешне. Внутри тоже. Кровь, разные органы. В том числе мозг. И что в результате трутень может… Ну, как бы настроиться на ту же волну, на которой мыслит человек, которого он копирует. И при желании черпать воспоминания этого человека. Как бы загружать их себе. Без этого вроде как невозможно добиться подлинного сходства… Но это только если человек, личину которого надевает трутень, в этот момент еще жив, если умер — источник иссякает.

— То есть, монстр может знать все, что знает человек? — уточнил Тимур. — Всю его жизнь?