Ольга Валентеева - Зов пустоты [СИ]

магистр света, у которого служил Анри. Ему перевалило за шестьдесят. Магистру тьмы было

чуть больше тридцати, а лица магистра пустоты и вовсе никто не видел.

Я старательно повторила все имеющиеся сведения и уже после обеда сдала урок наставнице

Жаннетте. Уф! Хотя бы можно будет прогуляться с подругами перед ужином, раз строгая

наставница сменила гнев на милость. Подруг по коллежу у меня было не так много - та самая

Катарина, которая стала невольной свидетельницей моей ночной прогулки, светлая магичка

Дилора и ведунья Алисия. Сдружились мы еще с первого курса и старались держаться

вместе. Я отыскала подруг и потащила на улицу. Мы разместились в небольшой беседке, увитой розами, и болтали обо всем на свете. Но даже ближайшим подругам я не говорила о

том, что ночью тайно встречалась с Анри. Девушки - народ болтливый, а это может плохо

закончиться не только для меня, но и для него.

- Наконец-то завтра привезут наши выпускные платья! - щебетала Дилора. - Я уже жду - не

дождусь. А Раймон обещал быть на балу. Я так хочу его увидеть!

Раймоном звали одного из воздыхателей Дилоры. Мы с девочками не считали, что между

ними происходит что-то серьезное - сердце Дилоры было переменчиво, как весенний ветер.

Но, тем не менее, слаженно кивали. А я представляла, как Анри увидит меня в новеньком

бальном платье - персикового цвета, украшенном бутонами роз. Стоило оно целое состояние, но матушка расщедрилась, чтобы её дочь блистала на фоне других выпускниц, и никто в

столице не сказал, что род Лерьер экономит на своих детях.

- А я до сих пор сомневаюсь, - трещала Катарина. - Может, надо было остановиться на

голубом, а не на зеленом? Буду, как лягушка!

Мы принялись убеждать Катарину, что зеленый цвет ей к лицу. Обычная девичья болтовня, в

которой так мало серьезного - и которая забывается, стоит разойтись по разным углам. Я

кивала и смеялась, но мысли были далеко... И все-таки замечательно, что выпускной уже

через неделю. Стены коллежа казались тесными, как никогда, а разлука с Анри -

нестерпимой!

- Ой, что-то тучи набежали, - первой подняла голову Алисия.

И правда, мы не заметили, как полчаса назад чистое небо вдруг стало серым, грозовым. Не к

добру...

- Что-то маги упустили, - хмыкнула Дилора.

- Или студенты-погодники в своей башне опять начудили, - пожала плечами Катарина.

- Может, вернемся в общежитие? - предложила я.

- Ты что, Полли! Грозы боишься?

И подружки дружно захихикали. Нет, я не боялась грозы, но хотелось как можно скорее

очутиться за надежными стенами, сидеть у окна, слушать раскаты грома и радоваться, что

меня-то гроза обошла стороной. Поэтому я поднялась с облюбованной скамейки и медленно

пошла к общежитию. Девчонки, хоть и смеялись, но тут же меня догнали. Намокнуть не

хотелось никому.

Мы уже почти дошли до порога общежития, когда все-таки грянул гром, и на землю упали

первые тяжелые капли. Вот только сразу за громом послышался глухой удар колокола.

- Что это? - замерла Дилора.

- Где? - Катарина из-за грохота ничего не услышала.

В шум дождя вмешался еще один глухой удар - бом. И сердце ухнуло в пятки. Колокола

никогда не звонили просто так. И еще раз - бом.

- Это траурный звон, - прошептала Алисия, и улыбка мигом покинула её лицо, как и краски.

Она сделалась белой, как полотно. - Который из трех колоколов звонит?

- Солнечный, - тихо проговорила Дилора. - Это точно солнечный. Неужели светлейший

магистр скончался?

Бом... Я подумала об Анри, который сейчас находится где-то рядом с этим перезвоном, ведь

сегодня - его смена в карауле у великого Таймуса Светлого. Что же случилось?

- Девочки, немедленно внутрь! - появилась в дверях общежития Жаннетта, и даже её лицо, всегда будто вырезанное из мрамора, казалось таким испуганным.

- Что произошло? - жалобно спросила её Алисия.

- Вы же слышите - Солнечный звонит. Ждем официальных известий.

Мы переглянулись - и поспешили в свою комнату. Тяжелее всего - ждать. А общежитие уже

гудело, как огромный улей. Гудело тихо и зловеще. Тут и там перешептывались, сбивались в

стайки, переходили от одной стайки к другой. И все никак не могли понять, почему Солнечный

колокол, венчавший светлую башню, звонил в неурочный час. Прошло около пятнадцати

минут, когда перелив колокольчиков позвал всех воспитанниц в большой зал. Значит, наставницы что-то узнали и готовы сделать заявление. Почему-то стало страшно и жутко. Я

старалась держаться поближе к подругам. Мы выстроились в четыре ровных ряда - по

количеству курсов - и приготовились выслушать новости, какими бы они ни были. А перед

нами замер педагогический состав во главе с верховной колдуньей - мадам Симоной.

- Воспитанницы и выпускницы, - заговорила она, и уже по голосу стало понятно, что дела

плохи, - только что мы получили ужасное известие из городской мэрии. Великий магистр света

Таймус был убит в собственной башне.

Убит? Я ожидала, что маг мог скончаться от болезни или магического истощения, но - убит?

По рядам полетел шепоток, но мадам Симона глянула на нас так, что все закрыли рты.

- Нет причин для паники, - продолжила она. - Убийца задержан и будет наказан по всей

строгости закона. Имя его пока что не разглашается до выяснения обстоятельств

совершенного преступления. Нас же призвали усилить контроль над дисциплиной, поэтому до

выпускного бала отлучки в город запрещены. Под запретом свидания с родными и письма.

Прогулки разрешены только по территории коллежа в сопровождении наставниц. Потерпите, через неделю после выпускного бала начнутся каникулы, и вы сможете повидать близких. А

пока что уделите время учебе и самопознанию, ибо никто не знает, что теперь ждет Гарандию.

Мадам Симона ушла, а мы так и стояли, будто кто-то опустил тяжелый покров. Я не могла

поверить в то, что слышала. Отказывалась понимать. Да, магистры умирали - все люди

смертны, но не убивали пока ни одного. У кого же поднялась рука? Почему? Тем более, магистр Таймус был очень открытым человеком, иногда приезжал к нам в коллеж, подбадривал, выделял стипендии и гранты. И вот он погиб...

Я вернулась в общую комнату и села на диван, закрыла лицо руками. Как там Анри? Все ли с

ним в порядке? Пострадал ли кто-либо, кроме магистра? Мне никто не мог дать ответ. Но в ту

минуту я даже не подозревала, каким этот ответ окажется.

ГЛАВА 2

Наш коллеж гудел, словно улей. Я, как и все, не находила себе места. Ночью никак не могла

уснуть. Стоило закрыть глаза,

как снился Анри. Во сне он уходил от меня, а я все бежала, бежала - и никак не могла его

догнать. От этого было больно

настолько, что утром подушка оказалась мокрой от слез. Я проснулась поздно. Голова гудела, будто