Ольга Валентеева - Зов пустоты [СИ]

даже лучше. Не скажут, что бой был нечестным.

Роберт шагнул ко мне с выражением такой самоуверенности на лице, что я поморщился.

- Ты все-таки явился, Вейран, - выплюнул он.

- Конечно, это ведь я бросил вызов, - развел руками. - Смотрю, ты тоже подготовился.

Позвал тех, кто потом будет тащить тебя до лазарета?

- Гаденыш! - зашипел Роберт.

- От такого же слышу. Давай приступим, скоро практические, не хочу опоздать.

Мы замерли друг напротив друга. Чтобы начать поединок, надо было принести клятвы и

активировать защиту зала. Поэтому я начертил в воздухе символ круга и произнес:

- Я, Филипп Вейран, вызываю на поединок тебя, Роберт Гейлен, и клянусь сражаться

честно. В случае поражения стану твоим рабом до конца первого курса.

По залу полетели смешки. Если я проиграю, мне смешно не будет. Но я не думал о

поражении.

- Я, Роберт Г ейлен, - заговорил мой противник, - принимаю твой вызов и клянусь

сражаться честно. В случае поражения обещаю прилюдно принести извинения и не

выражаться оскорбительно в адрес твоей семьи.

Стоило заставить его добавить «и твой лично», но мне было все равно. Я кивнул и

отошел на положенные десять шагов. Мы замерли, испепеляя друг друга взглядами, пока

вдруг не раздался перелив колокольчиков. У «Черной звезды» своя сигнальная система.

Поэтому я был уверен, что за нашим поединком пристально наблюдает куратор Синтер, а у

Роберта не получится меня обмануть.

Роберт кинулся на меня. Я же не сдвинулся с места. Только улыбнулся, даже не поднимая

щитов. Ближе! Он поздно понял неладное и не успел остановиться, одной ногой влетев в мою

ловушку. Щелк! Заклинание оцепенения. Не достаточно сильное, чтобы долго его

удерживать, но хватит, чтобы составить план атаки. Щелк-щелк. Это еще два заклинания, которыми я наградил Роберта. Он все-таки вырвался и отступил. Ума прибавилось! Я же, наоборот, пошел в атаку. Зашел слева. Роберт выставил щиты, но уж с чем-чем, а со щитами

мы «на ты». Я развеял их, а Роберт применил атакующую боевую магию. Теперь настало

время моих щитов. Они тоже пали под яростью заклинания, но перед этим создали его копию

и отзеркалили обратно в Роберта. Он постарался защититься, но тут-то и сработала одна из

меток, которыми я его наградил. Щиты не поднялись, и Роберт отлетел на несколько шагов

назад, вскрикнув от боли.

Есть! Я заставлю его признать поражение. Пока он поднимался, я атаковал снова и снова, а щиты так и не срабатывали. Нет, мне не хотелось нанести ему существенный вред. Это были

мелкие, досадные заклинания. Вроде спотыкания или временной слепоты. Не все попали в

цель.

- Зараза! - взвыл Роберт после очередной удачной атаки, а я заметил, что толпа вокруг

разделилась. Часть болела за Роберта, а часть вдруг начала поддерживать меня.

- Ну же, - подначивал я. - Что, уже сдулся? Легко сражаться пятерым против одного, а с

глазу на глаз - не очень?

- Ненавижу!

Кто кого, Роберт. Кто кого. Хотя вдруг осознал, что во мне нет ненависти к нему. Есть

обада, но не ненависть. Странно... Впрочем, сейчас анализировать было некогда. Я ушел от

очередной отчаянной атаки. Щиты Роберта заработали. Пора!

И сработало второе тайное заклинание. Из воздуха выткалась липкая паутина и

спеленала противника по рукам и ногам. Вот так-то!

Роберт упал, завозился, но избавиться от паутины быстро - это пока не наш уровень

заклинаний. Я подошел и замер над ним.

- Ну что, признаешь себя проигравшим? - спросил, в душе ликуя от торжества.

- Да, - ответил-выплюнул он.

Я щелкнул пальцами, и паутина исчезла. Кажется, Роберт едва сдержался, чтобы не

вызвать меня на повторный поединок.

- Слушаю тебя. - Замер перед ним, скрестив руки на груди.

Мой противник поднялся и произнес, взглядом обещая мне все муки мира:

- Я приношу свои извинения, Филипп.

- За что?

- За то, что оскорбил твою семью. Извини.

- Извинения приняты, - кивнул я.

Позднее мне казалось, что наши профессора только этого и ждали, потому что

тренировочный зал вдруг наполнился людьми. Куратор группы Роберта схватил его и что-то

кричал, размахивая руками, а ко мне пробрался куратор Синтер и сказал с усмешкой:

- А ты хорош в бою, Филипп, я в тебе не ошибся. Но руководство гимназии крайне

раздосадовано вашей выходкой. Вас хочет видеть сам!

И многозначительно указал пальцем на потолок.

- Но ведь поединки разрешены, - сказал я.

- Да, - весело подтвердил куратора. - Только я не говорил, что не наказуемы. Главное, слушай и со всем соглашайся. Наш директор - мужчина отходчивый.

Мне на мгновение показалось, что Синтер получает от ситуации какую-то свою радость.

Может, он не ладил с куратором Роберта? Но, конечно, спрашивать прямо я не стал. Только

пошел следом за ним в кабинет директора. Нас догнали Роберт и его наставник. В отличие от

меня, противник выглядел подавленным. Видимо, не ожадал, что за все приходится платить.

Оставалось надеяться, что до отчисления не дойдет. Но ведь Синтер обещал, что этого не

случится, а я ему верил.

Наверное, мы впервые поднялись в наземную часть «Черной звезды», потому что здесь

появились окна. И за окнами был разгар лета. Правда, листья почему-то оказались не

зелеными, а желтоватыми. Может, сильно жарко? Все-таки магистра света больше нет, значит, некому контролировать световую активность.

Еще один лестничный пролет - и мы остановились перед кабинетом. Синтер постучал.

- Войдите, - раздался знакомый голос. Тот самый, который я слышал у своей постели в

лазарете.

Мы перешагнули порог. За столом сидел мужчина лет сорока пяти. Смуглый, черноволосый, черноглазый. Типичный темный маг. И смотрел на нас так сурово, что стало не

по себе. А если меня все-таки исключат? Что тогда?

- Эдуард Рейдес, директор гимназии, - шепнул мне Синтер.

- Я в состоянии представиться и сам, Дерек, - рыкнул на него директор Рейдес. - Но раз

уж ты сделал это за меня, начну с главного. Кто дал право вам, двум соплякам, даже не

студентам, проводить магический поединок?

Мы слаженно опустили головы. Молчать и не спорить.

- Я вас спрашиваю!

Я кусал губы, чтобы не заговорить и не сделать хуже.

- Кто выступил инициатором поединка?

Роберт покосился на меня и промолчал. А это уже странно!

- Я, - ответил честно.

- И в чем же была причина вызова? - Директор поднялся из-за стола и нависал над нами, как коршун.

- Роберт оскорбил моих близких. Я вызвал его на поединок.

О нашей стычке в коридоре предусмотрительно молчал. О ней директор знает и так.

- А разве вам не говорили при поступлении, что за порогом «Черной звезды» у вас нет

близких, родных, друзей? Недаром мы не используем здесь фамилии.