Александра Гринберг - Некромант для рыжей шельмы (СИ)

— Ты сама-то кто! Полудемон-полуфейри, это ж надо было такое состряпать!

Её целительница равнодушно пожала плечами, откидывая со лба волосы, за зиму заметно отросшие, но всё ещё не такие длинные, как она носила в Академии. Билли невольно залюбовалась — волосы у Мэйр чёрные как вороново крыло, тяжёлые, глянцево-гладкие. Красиво как. Она вообще не по-людски красива — изящная вся как статуэтка, лицо точёное, будто из бронзы отлили, и глазищи эти зеленущие… с непривычки очень сложно не пялиться.

«Не твоё, вот и не пялься».

«Отвали, Сильвестр, я ж чисто из любви к прекрасному! — весело подумала Билли, зная, что её непременно услышат. — Да успокойся ты, я по мужикам!»

«Тебе же лучше».

— Так я потому и говорю, — тем временем пояснила Мэйр, не подозревая, какие ментальные баталии тут разворачиваются из-за её дивной красы. — Не понаслышке знаю, что такое дурная кровь. Именно она тебя и подточила: ты наполовину оборотень, но не способна обернуться зверем.

— Хм? — Билли нахмурилась, но скорее любопытно, чем сердито. — И что это значит?

— Что тебе убиваться ни обо что нельзя, дурища. Где нормальный оборотень может регенерировать через трансформацию, там ты просто получаешь дополнительный стресс. Иными словами, ты вечно вляпываешься в какую-нибудь хрень, твой человеческий организм этого уже не выдерживает, ну а зверя в тебе нет.

Сколько она ни перелопатила книжек про оборотней и свойства их крови, такого нигде не читала. Становилось всё интереснее.

— И чего делать?

— Пить зелье и не лезть башкой в пекло! — рявкнула Мэйр, заставив Билли в испуге подпрыгнуть на месте. Её академская подруга и нынешний целитель славно притворялась трепетной занудой большую часть времени; вот эти выходки и замашки доминантной демоницы подчас пугали до Бездны. — И дебилу твоему великовозрастному я ещё всё выскажу! Башку, значит, он лечить не хочет, а страдают почему-то окружающие! Что, раз коммандер, так всё нипочём, что ли? У меня для него плохие новости!..

«Сильвестр, помоги-и-и!» — горестно взмолилась Билли про себя.

«Ха, щас, разбежался. Я, в отличие от тебя, не самоубийца», — пришла от Себастьяна насмешливая мысль. Уж этот-то ничуть не удивил: как был с первой встречи зловредным мудаком, так им же и остался.

Хотя готовит хорошо, факт. Не как Макс, разумеется — тот словно не на некромантском факультете учился, а в какой-нибудь элитной кулинарной школе, — но от запаха выставленной перед ней куропатки в яблоках впору терять сознание. Сама-то Билли способна разве что чай заварить, а потому искренне восхищалась умению других людей делать на кухне что-то съедобное. И ведь поди пойми, откуда у мэйрова чудища такие таланты. У птичек лесных научился, что ли?

«У кота» , — прозвучала язвительная мысль, заставив возмутиться. Нет, сколько можно лазить в её голову!

«А ты не думай так громко».

— Ешь давай, а то мы тут все утонем в твоих слюнях, — уже вслух велели ей.

Дважды предлагать не пришлось: очень скоро куропатка, без того не сильно живая, погибла смертью храбрых.

— Боги, я уж и забыла, чего ты вообще терпишь это чудище, — усмехнулась Билли, зыркнув в сторону Мэйр — та уже с обычным своим безмятежным видом разливала по чашкам ароматный чай с травами. — Надо почаще ходить к вам в гости.

— Как будто у меня есть выбор, — меланхолично отозвалась она. — Знаешь, как эта погань белобрысая тут прописалась? Припёрся к Неметону, говорит: «Я парень Мэйр», а тот и рад поддакивать. Саму Мэйр, заметь, при этом никто не спросил.

— Больно надо, ты бы всё отрицала до самой пенсии, — ехидно фыркнул Себастьян, при этом одарив свою фейку до тошноты сиропным взглядом. Но тут же нахмурился и грозно зыркнул на Билли. — Фоули, ты по миру нас пустить удумала? Тебя проще убить, чем прокормить; наш бюджет такого обжорства не стерпит.

— Вранье, ваш бюджет много чего стерпит, — возразила она, старательно сдерживая смех. — Боги, Себастьян, ты же клятый лорд Лейернхарт. Прекрати жмотиться, как старый ростовщик!

— Да скорее Неметон рухнет, — тихонько заметила Мэйр, утянув из вазочки кусок мятной пастилы.

— Эй!

— Ой, как будто нет.

Себастьян откинулся на спинку стула и деловито скрестил руки на груди

— Это ты завела себе коммандера, — заметил он. — А у меня семья и дети, я должен заботиться об их будущем!

— Ревнуешь, сладенький? — ухмыльнулась Билли, в то время как её подруга очень выразительно прикрыла глаза ладонью. Чтобы услышать её возмущенное «Опять они за своё!», даже и менталистом быть не надо. — И какие, в Бездну, дети? Ты коня с котом, что ли, усыновил?

По тяжёлой входной двери тут же чем-то долбанули — да так, что в окнах стёкла задребезжали. А следом донеслось гневное ржание.

— Тен-Тен, — строго окликнула Мэйр, не повышая голоса.

Ржание резко стихло, в ближайшем окошке виновато (и любопытно) замаячила здоровенная рогатая морда. Билли помахала Тен-Тену свободной от чашки с чаем рукой; он фыркнул и толкнул головой раму. Та приоткрылась, запуская внутрь стайку крохотных человечков со стрекозиными крылышками. Едва завидев сладости на столе, пикси радостно загомонили и принялись мародерствовать да драться за каждую печенюшку. Билли увлеченно наблюдала эпичную битву, хозяевам дома же будто не было никакого дела до происходящего. Наверняка уже привыкли — и Себастьян за восемь месяцев, и Мэйр за добрых полжизни.

Да, пожалуй, эти двое давно уже могли отучиться удивляться хоть чему-то. Мэйр ещё в младшей школе была одной ходячей странностью, с плотоядной лошадкой в питомцах, тысячелетним деревом в друзьях и родной матерью во врагах. По крайней мере, наёмных убийц та мамаша к ней подсылала не от большой любви… Сейчас-то, наверное, не подсылает — просто некого. Кого не отпугивает слава Неметона, тот должен впечатлиться славой Себастьяна.

Себастьяну буквально на днях стукнуло двадцать девять, и к своим юным летам он успел чуть не под корень извести население маленького городка. Ну и ещё кое-кого по мелочи укокошить. Судить его за это не судили — он был доведён до сумасшествия ублюдком-отчимом, после уничтожения Серого Дола десять лет блуждал в северных лесах и вконец поехал крышей. Затем двинулся южнее… там-то его и загребли боевые маги. Полоумный пацан оказался незаконным сыном покойного лорда-канцлера, а заодно племянником нынешнего лорда-менталиста. Фалько, не будь дурак, сдал племянничка на лечение к Макинтайр — та ещё в Академии прославилась как чудо-лекарь в области недугов разума…

В общем, вылечить Себастьяна вылечили, да только быть для волшебной целительницы просто пациентом тот категорически не желал. Что вполне предсказуемо. Их с Мэйр история напоминала сказку — страшную, местами укуренную в хлам, но всё-таки сказку. А сказкам полагается хороший конец. Вот и эта не стала исключением: мелкий лорд-менталист и его малахольная фея вместе укокошили с полдюжины врагов, завели общих друзей и пару плотоядных лошаденок… Словом, были счастливы (и самую чуточку приторно-сопливы), души друг в друге не чаяли и разбегаться в ближайшую вечность даже не думали.