Ларри Нивен - Защитник. Рука закона

По сравнению с ядерным двигателем управлять поляризатором было невероятно сложно. Фсстпок начал подготовку к старту. От узкого конца яйца отделилась полоска пламени. Твинг сделался прозрачным… и немного пористым. Через столетие утечка воздуха станет опасной для жизни. Почти человеческие глаза Фсстпока затуманились. Следующий шаг требовал максимальной сосредоточенности. Он не решился связать пленника и вообще как-либо стеснить свободу его движений. Чтобы сохранить ему жизнь, необходимо точно уравнять гравитацию снаружи и внутри корабля. Под воздействием гравитационного поля корпус мог расплавиться при большом ускорении.

Остальные части корабля Фсстпока проплыли в заднем экране. Он повернул две рукояти, и корабль исчез из вида.

Куда теперь?

Необходимо спрятаться на несколько недель. Учитывая уровень технологии аборигенов, глупо надеяться, что он сможет скрыться на Цели № 1–3.

Но в открытом пространстве это сделать еще трудней.

Он мог совершить только одну посадку. И остаться там, где сядет, если только не сумеет соорудить какую-либо пусковую установку или сигнальное устройство.

Фсстпок начал поиски подходящей планеты. Он обладал отличным зрением, а планеты были достаточно крупными и тусклыми, чтобы их рассмотреть. Газовый гигант с кольцами вполне устроил бы Фсстпока — в кольцах хорошо прятаться, — но он остался позади. До другого газового гиганта с множеством спутников было слишком далеко. Туда пришлось бы лететь много дней. Аборигены наверняка уже преследуют его. Без телескопа он сможет увидеть их корабли лишь тогда, когда будет слишком поздно.

Вот эта. Если бы у Фсстпока был телескоп, он мог бы тщательней рассмотреть планету. Небольшая, с низкой силой тяжести и следами атмосферы. Вокруг много астероидов, и атмосфера достаточно плотная, чтобы препятствовать вакуумному цементированию. Если повезет, там окажется глубокий слой пыли.

Нужно было заранее изучить ее. Возможно, на планете есть добывающие установки или даже колонии. Теперь уже поздно об этом думать, у него нет выбора. Он полетит к этой планете. Остается надеяться лишь на то, что, когда настанет время покинуть ее, абориген найдет способ отправить сигнал своим сородичам. Хотя Фсстпока это не очень радовало.

В углу читального зала Клуба струльдбругов [4] — Струльдбруги — бессмертные дряхлые старцы из «Путешествий Гулливера» Дж. Свифта. (Здесь и далее примечания переводчика.) неподвижно висел в воздухе робот, представляющий собой четырехфутовый вертикальный цилиндр. Он был почти незаметен, коричневая окраска двух разных тонов отчасти сливалась со стенами. В конусообразном расширяющемся основании чуть слышно гудели пропеллеры, удерживая его в двух футах над полом, а внутри гладкого купола, изображающего голову, непрерывно поворачивались сканеры, отслеживая все уголки зала.

Лукас Гарнер, не отводя взгляда от экрана с текстом, потянулся за стаканом, ухватил его кончиками пальцев и поднес ко рту. Стакан оказался пуст. Лукас поднял стакан над головой, покачал им и, все так же не поднимая головы, попросил:

— Ирландский кофе.

Робот остановился рядом, но не спешил взять стакан с двойными стенками. Внутри его что-то мелодично зазвенело. Гарнер нахмурился и наконец поднял голову. По груди робота бежала светящая надпись:

«Ужасно сожалею, мистер Гарнер, но вы превысили свою суточную норму алкоголя».

— Тогда ничего не нужно, — сказал Люк. — Ступай прочь.

Робот стремглав умчался в свой угол. Люк вздохнул — он сам отчасти был виноват в случившемся — и вернулся к чтению. Это был свежий том «Процессов старения в человеческом организме».

В прошлом году он вместе с другими членами клуба проголосовал за то, чтобы разрешить автоврачу контролировать обслуживающих роботов. И теперь не сожалел об этом. По уставу Клуба в струльдбруги не мог вступить ни один человек моложе ста пятидесяти четырех лет, и через каждые два года возрастной ценз увеличивался еще на один год. Поэтому каждому из них требовался лучший и строжайший медицинский контроль.

Люк сам являлся ярким тому примером. Скоро ему предстояло отметить — без особого, впрочем, энтузиазма — свой сто восемьдесят пятый день рождения. И вот уже двадцать лет он пользовался для передвижения самоходным креслом. Он страдал параличом нижних конечностей, но не в результате случайного повреждения позвоночника, а потому что спинномозговые нервы умирали от старости. Разрушенные нервные ткани не заменяются новыми. Диспропорция между тонкими обездвиженными ногами и огромными мощными руками придавала Гарнеру сходство с обезьяной. Люк знал об этом, но знание скорее забавляло его, чем огорчало.

Он продолжил просматривать записи методом скорочтения, но тут его снова отвлекли. Хаотичный, разрастающийся с каждым мгновением шепот наполнил зал. Люк с сожалением обернулся.

К нему уверенной походкой, не присущей никому из струльдбругов, направлялся какой-то человек. При высоком росте тело незнакомца отличалось невероятной худобой, как будто его специально вытягивали. Кожа на руках и шее была коричневой, как у африканца, а на ладонях и лице — черной, словно беззвездная ночь — настоящий космос. Попугайский хохолок белоснежной полосой примерно в дюйм шириной тянулся от темени до затылка.

В стенах Клуба струльдбругов объявился поясник. Неудивительно, что все зашептались!

Визитер остановился возле кресла Люка.

— Лукас Гарнер? — хмуро и деловито спросил он.

— Да, это я, — ответил Люк.

— Меня зовут Николас Сол, — уже тише продолжил поясник. — Первый спикер Политического отдела правительства Пояса. Где мы можем поговорить?

— Следуйте за мной.

Люк нажал кнопку на подлокотнике кресла, и оно, приподнявшись на воздушной подушке, поплыло через зал.

Они устроились в алькове центрального зала.

— Ну и переполох вы здесь устроили, — заметил Люк.

— Да? Почему?

Первый спикер расслабленно полусидел в массажном кресле, предоставив крошечным моторчикам восстановить его форму. Однако говорил он по-прежнему бодро, с заметным поясниковым акцентом.

— Почему? — Люк никак не мог определить, шутит он или нет. — Начнем с того, что вы даже близко не подошли к возрасту приема в клуб.

— Охранник ничего мне не сказал. Только вытаращил глаза.

— Могу себе представить.

— Вы знаете, что привело меня на Землю?

— Да, я слышал. В нашу систему прилетел чужак.

— Вообще-то, это должно было остаться тайной.

— Я раньше работал в АРМ, Технологической полиции Объединенных Наций. Всего два года как уволился, но у меня остались там хорошие связи.

— Лит Шеффер так мне и сказал. — Дальнейших объяснений Нику не понадобилось. — Простите, если я был невежлив. Я еще могу выдержать вашу дурацкую гравитацию, лежа в компенсирующем кресле, но ходить мне не очень нравится.