Николай Айдарин - Максимальная справедливость [СИ]

— Макс как-то рассказывал, — пожала плечами Настя. — Вообще, Макс довольно много всего знает, так что если сможешь ужиться с ним, то обязательно расспрашивай его обо всём. Но не будь слишком навязчивым, ему это не нравится.

— Я вижу, — кивнул Дима, продолжая наблюдать за интервью.

А в это время по другую сторону стекла Макс допрашивал Алёну Долговязову, пытаясь не отвечать на её встречные вопросы:

— Это закрытая территория! Как ты сюда проникла?

Но Алёна не желала сознаваться, поэтому гнула свою линию:

— Майор Бор, Вы подтверждаете, что в клубе «Девятый бит» произошло зверское убийство?

— Что? — задохнулся Макс. — Как ты узнала? Кто рассказал?

— Мои зрители желают знать, господин майор, им нужна информация! Неужели Вы не расскажете им ничего из того, что они вправе знать? Смотрите, пожалуйста, в камеру, господин майор.

— Это — тайна следствия! — категорично заявил Макс, проигнорировав последнюю просьбу.

Он смотрел прямо на Алёну, буквально пожирая её глазами, словно пытался мысленно заставить её пропасть на месте вместе с её паршивой камерой. Будь на её месте Дима, Настя или любой другой человек, они бы мгновенно извинились и поспешили убраться прочь, прежде чем Макс потеряет остатки терпения и взорвётся праведным гневом. Но Алёну это только забавляло, она словно играла с огнём — опасно, но от этого только веселее. И это бесило Макса ещё больше.

— Это убийство как-то связано с предыдущим убийством, недавно произошедшим в одном из спальных кварталов? По нашим данным, оба расследования ведёте Вы, — заявила она.

Рука Макса соскользнула с крыши машины, и пальцы на ней сжались в кулак с сильным скрипом сухой грубой кожи. Но никто этого не услышал и не заметил.

— Немедленно выключи камеру и выйди за ограждение! — сдерживаясь, посоветовал он. — Это закрытая территория!

— Так Вы подтверждаете данное предположение? — Алёна улыбнулась, попав в очередной ракурс объектива.

Макс воспринял это неправильно, ему показалось, что эта глупая выскочка насмехается над ним. Да что там, над ним — над Законом! Поэтому, когда камера сделала ещё один оборот вокруг машины и препирающейся парочки и выплыла из-за головы Алёны, зависнув над ней и внезапно включив вспышку для снимка, Макс среагировал молниеносно. Правая рука дёрнулась влево, нырнула под кожаную куртку и тут же вынырнула обратно, сжимая пистолет. Массивный воронёный ствол мигнул полускрытыми светодиодами, тут же сменившими расцветку с белого на красный, после чего пистолет слегка дёрнулся, выплёвывая снаряд. Светодиоды последовательно вслед за снарядом вновь изменили цвет на зелёный, сигнализируя о произведённом выстреле. Снаряд — небольшой, не крупнее шарика для пинг-понга, ослепительно-белый заряд — вылетел из ствола и, пролетев в каком-то сантиметре над головой Алёны, попал аккурат в крохотный пятачок-объектив робота-камеры. Раздался треск электричества, по роботу пошли мелкие разряды, после чего робот жалобно пискнул и камнем рухнул на асфальт. С грохотом ударился в него и медленно покатился в сторону; оператор ловко остановил его ногой через пару метров.

— Макс, ты — больной псих! — воскликнула ошарашенная Алёна, невольно и сильно запоздало пригнувшись и прикрыв голову руками.

Макс хладнокровно посмотрел на неё, потом перевёл взгляд на своего поверженного противника и, признав победу, перевёл пистолет в безопасный режим, включив предохранитель обратно (светодиоды при этом снова окрасились в белый, а через секунду погасли). Майор подумал, взвесил и убрал пушку обратно в кобуру под куртку. Подошёл к ставшей лихорадочно поправлять причёску Алёне и без раздумий сорвал с неё её удостоверение прессы. То, едва оказавшись в чужих руках, мгновенно выключило голографию и нарисовало на себе жирный красный крест — неверный владелец.

— Ты чуть не прикончил меня! — возмущалась та. — Эй, это моё, ты не имеешь права!

— Правда? — удивился Макс. — Давай я заберу твою карту на проверку, а то мне кажется, что этот крест на ней недостаточно малиновый. И если на этой карте действительно твой ГИН, не взломанный, то ты сможешь забрать карту уже через пару часов. Идёт?

Алёна ничего не ответила на это, только продолжила возмущённо что-то бормотать себе под нос.

Максим угрожающе подошёл к оператору, равнодушно оглядывавшему своего дохлого робота, и просто протянул руку ладонью вверх. Оператор отвлёкся и, равнодушно разведя руками, отдал ему свою карту тоже. Макс удовлетворённо кивнул, после чего быстро подошёл к машине и сел на переднее сидение, рядом с Анастасией.

— Ты — придурок, Макс! — громко крикнула Алёна. — Тебе лечиться надо!

— Это непрофессионально, — равнодушно прокомментировал тот в ответ и закрыл дверь.

Макс спокойно включил терминал автомобиля, активировал маршрут возвращения в участок и включил автопилот. Автомобиль сдал немного назад, развернулся и, выехав за ограждение, вклинился в редкий поток других автомобилей.

— Ты не слишком жёстко с роботом? — обеспокоенно спросил Дима, косясь в сторону прокурора. — Как бы на тебя в суд не подали…

— Пусть только посмеет, — усмехнулся Макс.

Он как раз вставлял изъятые карты в специальное отверстие терминала. Система, считав данные с подсунутой карточки, произвела необходимые вычисления и вывела их на лобовое стекло с внутренней стороны.

— ГИН валидный, — Настя не удержалась и посмотрела на вылезшие данные. — Алёна Долговязова, всё верно.

— Конечно, — кивнул Макс. — Я и не сомневался. Вот только этот ГИН принадлежит тринадцатилетнему полицейскому в звании генерал-лейтенанта — взаимоисключающие параграфы.

— Я так же подловила того мужика, — согласилась прокурор. — Система такие данные принимает без вопросов, так что без людей пока что не обойтись.

— И слава Богу, — добавил Дима. — А то подумать страшно, что бы тогда творилось у нас.

— Ты — верующий? — удивился Макс.

— Да, — несколько смутился тот. — Инфохристианин.

Он опасался, что этот факт станет ещё одним поводом над издёвками над ним, поводом для упрёков в устаревших взглядах на жизнь и мироздание, ведь вокруг царила эпоха просвещённого атеизма. Даже агностицизм вызывал смех.

— Я тоже, — неожиданно признался Макс.

— Два сапога пара, — Настя неодобрительно отвернулась от них.

— Макс, а почему ты так странно общался с прессой? — задал вопрос Дима. — Как будто ты знаешь эту Алёну Как-её-там.

— Долговязову, — поправил его Макс. — Ненавижу прессу.

Всю приподнятость и лёгкость настроения тут же как ветром сдуло, Макс снова очерствел внутри и огрубел внешне, паршивое самочувствие опять овладело им.

— Он переспал с ней, — ответила за него Настя.