Николай Айдарин - Максимальная справедливость [СИ]

Горожане из числа тех, кто всё же решился выйти на улицы, разбились на два больших лагеря. Первые поняли, что погибнуть может любой из них сегодня вечером, при этом они об этом узнают только в самый последний момент, и решили: раз уж это, возможно, последний день в их жизни, то почему бы не развлечься на полную катушку? В них проснулись самые тёмные инстинкты, они пошли бить стёкла, грабить, насиловать и убивать. Всё то, о чём они так долго и тихо мечтали, боясь осуществить даже в виртуальной реальности, теперь с заходом солнца выплёскивалось чёрными разрушительными волнами наружу. Этих групп людей было не так много, чтобы залить весь утопающий в тумане город насилием, но полиция просто не могла их всех остановить. Ведь час, назначенный главарём террористов, пробил, и настало время очередной цепочке быстрых смертей, и все, абсолютно все замерли в ожидании, кто же умрёт — они сами или же их соседи.

Но вторых было куда больше. Нет, не пара миллионов, как опасался Андрюха, и даже не сотня тысяч по всему городу, хотя точно никто посчитать не мог. Просто несколько крупных скоплений людей на весь пятимиллионный город. Но эти люди, несмотря на то, что никто из них так и не дошёл до площади, начали скандировать имена одно за другим. Список был достаточно длинный, содержащий много известных фамилий, но было и много других. Толпа получила шанс безнаказанно убить всех, кого могла счесть достойными такой возможности.

— Александр Самойленко! Елена Иволгина! Козьма Юсупов!

Имена следовали одно за другим. Не надо было находиться в толпе, чтобы услышать их — сейчас эти имена услышали бы даже глухие, не победи медицина этот недуг. Практически у каждого в толпе были включены наручные терминалы, через них путём одобрения большинства определённые фамилии быстро взлетали вверх длинного списка, увеличивая шансы, что именно этого человека сейчас лишат жизни. Прямая демократия. Народ получил в свои руки высшую власть — право убить любого, кем он не доволен.

Конечно, в списке проскакивали и имена уже давно умерших людей вроде Адольфа Гитлера. Даже вымышленные персонажи были. Но чьей-то умелой рукой данные имена, влезавшие в топ-десять списка быстрее остальных, удалялись весьма оперативно.

Макс, Андрюха и Дима забрались на крышу кукольного театра, построенного в стиле древнеримских храмов с треугольной каменной крышей и множеством колонн, и оглядели толпу под ними. Театр примыкал к площади с северной стороны. Силовой барьер, как раз приставленный к театру и какому-то зданию напротив, пока ещё сдерживал людей, но те, похоже, бросили идею проникнуть на площадь. Зачем? «Спрут» наверняка услышит их и так.

— Может, перестрелять их всех? — предложил Андрюха. — Пистолет мне дали, так что я теперь запросто могу им всем показать, как больно кусается Закон!

— Нет смысла, их слишком много, — покачал головой Дима. — Видишь, с другой стороны площади туман светится? Это ещё одна толпа. И я готов поспорить на что угодно, что на всех остальных соседних улицах такие же группы людей.

— А в это время «Спрут» штурмует «Астол», — прошипел сквозь зубы Макс. — Ненавижу, когда так происходит. Нами играют как хотят!

— И что ты предлагаешь? Пойти к башням «Астола»?

— Да!

— А как же эти люди? Как же те, кого они сейчас называют?

Макс сурово посмотрел на Диму.

— Ты видишь среди них хоть одного члена «Спрута»? Того, кто действительно им прислан, чтобы собрать данные и передать Петрову, а не просто тупоголового парня или безмозглую девку, которые нацепили их символику?

Дима оглядел толпу. Каждый второй носил символ террористической группы. И далеко не факт, что кто-то из них окажется именно тем, кто отправляет данные.

— Нам здесь нечего делать. Будь у нас полные склады с электромагнитными бомбами вроде тех, которые на нас тогда испытал «Спрут», когда мы первый раз с ним столкнулись — тогда бы, может, чего и вышло. Но бомб у нас нет. И военные опоздают, хотя я не думаю, что они их взяли с собой.

— Мы можем попытаться их уговорить, — предложил Дима. — Нельзя же просто взять и уйти отсюда! Тем более, что втроём мы не пробьёмся к Петрову.

— Я так понял, папаша говорит про общую передислокацию, — встрял Андрюха. — Собрать всех толстых баранов-полицейских (без обид, Диман!) вместе и начать бить морды ублюдкам из «Спрута» прежде, чем те успели закрепиться в башнях. Выиграть время, чтобы эти тормоза из армии успели к финишу и срубили всю славу себе, как всегда.

— Клоун прав, — подтвердил Макс.

Но Диме это было тяжело принять. Он понимал, что они правы, правы везде и кругом, но легче от этого не становилось. Ему предстояло сделать выбор — сознательно обречь на гибель всех этих людей, чьи фамилии ему врезаются сейчас в уши, но не дать «Спруту» совершить ещё большее зло. Или же остаться здесь и попытаться сделать хоть что-нибудь, ведь если он опустит сейчас на это руки, его потом замучает совесть — кто знает, может, именно он бы что и придумал? Но Петров был сумасшедшим маньяком, и он вполне может решиться убить ещё одну кучу людей, когда к нему в дверь постучатся силовики. Он наверняка знает, что он уже в ловушке, но есть надежда на то, что чтобы убить большое количество человек, ему требуется также много времени на подготовку. И за счёт этого можно было попробовать выиграть.

— Чёрт! Девятый бит! — выругался Дима.

А потом ещё раз, но уже куда более грязно.

Всё это время Макс и Андрюха молча смотрели на его стенания, больше не принуждая сделать выбор и не склоняя ни в какую сторону.

Это было тяжёлое решение. С одной стороны множество жизней, которые точно будут оборваны за несколько секунд, если только он не попробует вмешаться. Но с другой стороны куда более длинный список. Извечный вопрос меньшего зла.

— Может, попытаемся их уговорить? — взмолился Дима. — Хотя бы две минуты.

— За две минуты я даже не заставлю их обратить на меня внимания, — Андрюха покачал головой. — Слишком громко они скандируют, даже я с моим талантом к болтовне не пересилю их.

— Полиция не ведёт переговоров с террористами, — напомнил одно из основных правил из должностной инструкции майор. — Ни с террористами, ни с их пособниками.

— ВСЁ!!! — завопила толпа. — Они все мертвы!!!

Дима вздрогнул. Всё произошло слишком быстро, и теперь уже ничего нельзя было изменить. Раз — и все мертвы.

— Пойдём отсюда, — Макс грубо схватил его за плечо и повёл прочь.

— Эти уроды даже спроецировали на стену дома местный список жертв! — ужаснулся Андрюха. — Как можно быть такими?

— Мы их потом всех найдём, — пообещал ему Макс. — Пропустим весь город через полиграфы, никто не отвертится!

Дима старался не оборачиваться и не смотреть на стену у себя за спиной. Он также сконцентрировался на том, чтобы выбросить те несколько фамилий, которые ему довелось сейчас услышать, из головы.