Жан Рэ - Гарри Диксон. Дорога Богов [Повести]

Однажды в холодный и дождливый майский день Пиффни, часа в два пополудни, мыл стаканы в огромном цинковом корыте, нарочито безразлично поглядывая не двух жалких бродяг, поедающих скудный обед за одним из столиков и заказавших всего по небольшому бокалу пива.

В таверну вошел посетитель.

На нем был просторный теплый плащ, а на голове набекрень сидела кепка, придававшая человеку какой-то разнузданный облик.

Пиффни встретил его подмигиванием.

— Добрый день, Скири, — пробормотал он.

— Ко мне придут, — тихим голосом сообщил Скири.

— Выпейте стаканчик и входите со стороны переулка, — ответил Пиффни так же тихо, — входите в кухню… Дальше сами знаете..

В этот момент один из бродяг пропел припев матлота, и Скири повернулся в его сторону.

— Выпьете по стаканчику, парни? — внезапно предложил он.

— Смотря чего, — ответил тот, кто запел.

— Конечно, не оранжада.

— И не настоя из ромашки.

— Можжевеловой настойки мне и коньячный грог моему компаньону.

Скири вздохнул и подал знак хозяину.

— Нет смысла идти через переулок, эта парочка друзей со мной.

Пиффни кивнул, что понял, и принес напитки. Выпив, все через заднее помещение прошли в кухню, откуда спиральная лестница вела на второй этаж.

Они поднялись наверх, распахнули дверь небольшой, уютно обставленной гостиной и расположились в креслах у камина, где весело пылал огонь.

— Мы друг друга не знаем, — сказал Скири, — но это не имеет значения, ведь вы вызваны ИМ. Меня зовут Скири.

— Престок… Джим Престок, — ответил первый.

— Нед Салливан, — сказал второй.

— Обычные имена. Они меня устраивают, — властно произнес Скири. — Нам остается подождать. Я ничего не знаю.

— Мы тоже, — эхом ответила парочка бродяг.

Пиффни новой выпивкой не побаловал, а троица, пожалуй, и не собиралась делать заказ. Они курили одну за другой сигареты и слушали, как по стеклам стучит дождь.

Уже темнело, когда на лестнице послышались шаги и кто-то открыл дверь.

— Гарфанг! — с каким-то разочарованием в голосе вымолвил Скири.

Новый посетитель, хорошо одетый мужчина лет тридцати, пожал плечами.

— А вы ждали, что ОН станет терять время на вас! — презрительно процедил Гарфанг. — Мне надо договориться с вами тремя. Работа будет не из легких, насколько мне известно. Сегодня вечером надо быть с автомобилем на Шелдон-стрит. Салливан за рулем, Престок будет сидеть рядом с ним, чтобы помочь и держать дверцу открытой. Вы, Скири, будете ждать у служебного входа маленького театра на Друри-Лейн. Вы и я встанем по бокам некоего лица, который в какой-то момент сядет в автомобиль. Потом мы привезем его сюда, в специальную гостиную.

— Как? — удивился Скири.

— Как я сказал!

— Нам не часто случается выполнять столь серьезную работу, — сказал Скири. — Скажите, Гарфанг, я надеялся увидеть… ЕГО, а пришли вы.

И тихо добавил:

— Я его никогда не видел.

Гарфанг энергично закивал.

— Я мог бы похвастаться, но я этого не сделаю. Я тоже, Скири, никогда не видел ЕГО лица. Слышал голос, и клянусь вам, этого вполне достаточно.

Он медленно провел ладонью по гладко выбритым щекам.

— Та гостиная, — пробормотал он. — Я охотно выпил чего-нибудь перед этим делом!

— Согласен! Зовите Пиффни!

Владелец ответил на звонок и принял заказ: чистое выдержанное виски.

Когда они выпили, Гарфанг извлек из кармана пачку банкнот и принялся пересчитывать купюры.

— Десять фунтов аванса каждому. Таковы распоряжения, — сказал он. — Двадцать пять фунтов Пиффни.

Хозяин таверны удивился.

— Должен ли я понимать, Гарфанг, — спросил он, — что этим вечером…

— Та гостиная, приготовь ее, — сухо ответил Гарфанг.

Багровые щеки толстяка побледнели.

— Пусть будет согласно ЕГО пожеланию, — вполголоса произнес он. Его рука дрожала, когда он брал деньги.

Через некоторое время троица разделилась. Каждый направился в свою сторону.

Крик-Крок…

Так называли великий ужас…

Вот первый акт его деяний, который состоялся при стечении публики и который сразу снискал ему ужасающую и таинственную славу.

В маленьком театре на Друри-Лейн вся труппа собралась на генеральный прогон новой драмы Периклеса Холдона. «Хрустальная башня». Периклес Холдон был модным автором, которого любила широкая публика, хотя в его пьесах часто недоставало художественного вкуса, но в них всегда присутствовали опасные ситуации и вызывающие страх перипетии, что было по вкусу зрителям.

Итак, в тот вечер готовилась генеральная репетиция, а премьера должна была состояться на следующий день. И дирекция разослала ограниченное количество приглашений.

В зале сидели критики и несколько дружественно настроенных журналистов, а также несколько постоянных зрителей и владельцы заведения. То на сцене, то за кулисами мелькал Периклес Холдон и его секретарь Алекс Уинстроп.

Два первых акта прошли успешно к общему удовольствию. Третий акт подходил к концу.

Героиня-преступница, леди Редхэм, которую играла блистательная Гледис Фейнс, готовится сразить кинжалом графа Руперта Фейнса, когда в гостиную врывается полиция.

Периклес Холдон и Уинстроп стоят в стороне от подмостков. Они многого ждут от этой сцены и желают выстроить ее в малейших деталях. Леди Редхэм поднимает кинжал.

В этот момент раздается странный голос: «Крик-Крок», и имя повторяется трижды. Потом в середине левой декорации распахивается дубовый шкаф.

Удивленный Уинстроп восклицает:

— Что такое?.. Этого в пьесе нет!

Холдон пораженно таращится на происходящее.

В шкафу стоит мужчина. Он в рединготе, его голову венчает цилиндр. Голова мужчины опущена.

Он вдруг прыгает вперед, хватает Гледис Фейнс и уносит ее. Актеры застывают в недоумении. Только Холдон и его секретарь, понимая, что происходит нечто необычное, бросаются за похитителем.

Тот исчезает в шкафу, дверцы его захлопываются, но перед исчезновением он поворачивается лицом к преследователям.

Ужас! Огромный ухмыляющийся череп и больше ничего.

Холдон, к которому присоединились актеры и машинисты сцены, бросаются за кулисы. В зале поднимается волнение.

Не удается найти ни человека в маске черепа, ни актрисы. Они исчезли в помещении под сценой, пробравшись через люк в полу. Толпа становится гуще. Обыскивают подвалы. Там находят труп парня, который управлял люками сцены.

На помощь прибывают настоящие полицейские. Они сменяют свидетелей похищения, но их поиски остаются тщетными.

Правда, на одной из несущих колонн находят огромную надпись, сделанную древесным углем: Крик-Крок.

В тот же вечер Скотленд-Ярд, поставленный в тупик событиями, связывается с Гарри Диксоном.