Фёдор Быханов - Волны времени

И пришелец тоже решился на шаг, должный продемонстрировать его особенные дарования, которые так отличали его от землян.

— Мистер Келли! — совершенно неожиданно для всех, обратился к астронавту с просьбой бывший пилот междухода. — Позвольте мне еще раз попробовать добраться до останков самолета.

Убежденность, и еще что-то необычное, в ту минуту написанное на его лице, сняло все вопросы, кроме одного:

— Тогда придется бесцельно еще сутки потерять.

И еще послышались фразы:

— Ведь, по опыту уже было ясно — раньше следующего утра погружение не получится.

— Значит, потеряем немало часов, вместо того, чтобы быть к утру уже далеко от этого проклятого места!

Неверие скептиков, однако, ни в коей мере не переубедило сетелянина, решившего, во что бы то ни стало добиться своего.

— Вовсе не обязательно ждать рассвета, — выслушав всех по очереди, заявил Бьенол. — Я прямо сейчас и нырну.

Он коснулся чистой конкретики, прекращая всякие сомнения:

— Только одно мне объясните — что именно нужно достать с погибшего бомбардировщика?

Описание «черного ящика» — прибора, записывавшего все происходящее на борту самолета, заняло ровно столько времени, сколько понадобилось Бьенолу для облачения в легководолазный костюм.

Затем одинокий ныряльщик ушел под воду.

…Предельная для других глубина вовсе не смутила Бьенола. Он был способен и на гораздо большее, благодаря необычным свойствам своего организма.

Потому главным для него стало решение задачи:

— Как отыскать цель на складках гористого дна океана?

И ее он успешно решил в первом же погружении.

Еще несколько минут ушло на извлечение «черного ящика».

Его трофей удивил сетелянина еще и тем, что на самом деле тот имел совсем другой — оранжевый цвет, и форму не ящика, а некой коробки с округленными краями.

Было совсем темно, когда Бьенол победно вынырнул на поверхность воды. И при свете электрических фонарей, освещавших борт яхты, где его ждали, предмет, доставленный им со дна океана, был встречен громкими торжествующими криками экипажа.

Но если лучшим в мире подарком стала эта находка любителя дайвинга для Питера Келли, то капитан и программист просто порадовались завершению работы и началу долгожданного отдыха.

Тогда как для Паолы Конрой, все поднятое Бьенолом со дна, обернулось весьма серьезным источником новых сомнений:

— Так кто они на самом деле, эти двое со спасательной посудины?

Обдумывая все варианты, она набиралась решимости обратиться за разъяснением к самому Бьенолу.

Тем более что немедленного ответа требовали и подозрения, к которым пришла журналистка, после сведения ею воедино всех фактов, касавшихся потерпевших кораблекрушение:

— Правда ли, что оба простые пассажиры с подводкой лодки? А, может быть, они вовсе не те, за кого себя выдают?

…Капитан яхты Крис Джонсон, в реальности только тешил себя надеждой, несколько оставшихся дней отпуска посвятить любимой рыбалке и гонке за ветром в собственное удовольствие.

На самом деле он не стал медлить с возвращением на базу, едва у Питера Келли в руках оказался «черный ящик» с самолета.

Яхта, взяла курс домой.

Погода все еще благоприятствовала путешественникам, но прогноз, полученный Говардом Эйкиным со спутника, обещал со дня на день наступление циклона.

— Потому, — по его словам. — Следовало поторопиться с выходом из опасного места.

Вот тогда, рассчитывая вахты рулевых, капитан яхты даже порадовался, что теперь у него в экипаже на одного, достаточно опытного в морских вопросах, человека стало больше:

— Ведь разве нельзя положиться на Бьенола — отличного моряка, если судить по его феноменальным способностям подводного пловца?

И тут, получив предложение, оказывающее ему полное доверие, в первую же ночь после того, как яхта пошла на базу, Бьенол сам пришел сменить Криса:

— Что-то не спится, мистер Джонсон, — заявил он, придя на мостик. — Если хотите, могу за Вас постоять на руле.

Крис не возражал:

— Почему нет.

Правда, не обошлось и без летучего инструктажа.

— Вот у компаса — прокладка курса, — услышал сетелянин. — Остается только следовать взятому направлению!

Убедившись, что новичок понял все правильно, капитан отправился отдыхать, оставив вместо себя добровольного сменщика.

Ночь стояла лунная, и все вокруг буквально светилось, отражая серебряное сияние яркого диска спутника. Яхта под всеми своими парусами ходко скользила по волнам, повинуясь уверенной руке рулевого. Словно всплески живого фосфора, как искры холодного мертвого огня, из-под острого носа стремительной «Зеро» веерами взлетали брызги.

И все же за плеском воды и скрипом такелажа парусника, Бьенол расслышал за спиной легкие шаги.

— Это ты, Алик? — уверенно окликнул он, привыкнув к юному другу за долгие месяцы общения.

Из-за спины раздалось утвердительное слово:

— Да!

Но и на этом подросток не собирался останавливаться. Наоборот, он начал то, к чему долго сам готовился:

— Едва дождался, Бьенол, когда другие в кубрике заснут, — заявил он. — Так о чем ты хотел поговорить, со мной?

Тот не замедлил произнести фразу, тут же сделавшую их ровней в выборе дальнейшей судьбы:

— Как нам быть дальше?

После чего, старший по возрасту в их дуэте, начал с некоторых объяснений своих последних поступков:

— Все формулы и расчеты доктора Лериха теперь спрятаны в надежном месте — на дне океана.

Ради чего, оказалось, он и нырял к сбитому бомбардировщику.

— Только нам самим, так же просто, не спрятаться в обществе людей, — продолжил делиться своими сомнениями сетелянин. — Нужно искать надежных союзников.

И после недолгой паузы добавил, прибавив значительности в тоне голоса:

— В борьбе со злом.

Но теперь и Альберт, несмотря на свой юный возраст, многое вынес из непростого жизненного опыта и уже умел рассчитывать наперед свои поступки, дабы не повторить прежних ошибок.

— Все равно нам придется, рано или поздно, открываться людям, — произнес он. — И еще вопрос — найдем ли когда таких же прямых и честных людей, как здесь, на «Зеро»?

Ночной разговор шел на равных.

Еще там — на острове, проводя с Аликом уроки по тем знаниям, что ему самому передал электронный мозг междухода, бывший пилот уже иначе и не воспринимал своего юного друга.

Тем более, не без удовольствия видел, что теперь даже за внешним обликом, заметно возмужавшего подростка, был совсем иной человек, чем в день их первой встречи на борту, погребенного под слоем прибрежного песка, междухода.

Да и всевозможные передряги, обильно выпавшие на долю Колена, тоже не прошли даром. Закалили характер, преподали Алику столько житейской мудрости, что иному на это всей жизни не хватит.