Фёдор Быханов - Чужое лицо

С каждой минутой, отпущенной на то, чтобы прийти в себя, Альберт Колен всё лучше понимал, сложившуюся вокруг себя ситуацию.

— Осталось выждать совсем немного, — понимал беглец. — Каких-нибудь несколько дней до приезда Фрэнка Оверли.

Единственного взрослого и честного человека из прежнего окружения, которому можно доверять:

— Он один подскажет, как быть мне дальше?

Алик Колен теперь просто и не знал:

— К кому другому можно обратиться, чтобы поведать обо всем с ним произошедшем.

После всего приключившегося в полёте, а потом и после приземления в Кривпорту, он уже не верил никому, кроме единственного друга, оставшегося у него:

— Инспектору бюро по борьбе с наркотиками.

Но просто отсидеться в лабиринте этой, давно брошенной социальной жилищной стройки было одно.

Другое подступило нему с неуклонно остротой, когда стало одолевать чувство жажды:

— Как быть с водой?

Некоторое количество фруктов и шоколада, захваченных в дорогу, были при нем — в дорожной сумке.

На счастье Алика, все его вещи, с которыми сегодня сошёл с трапа самолёта, попросил прихватить с собой из полицейской машины сам сержант Смитчел, когда позвал:

— Пройтись вместе по подвалу в поисках пропавшей кошки мисс Кноптон.

— Ах да, — в тот момент пришла в голову Алику мотивация тех действий полицейского. — Якобы хотел ее подманить чем-нибудь вкусненьким из моих запасов!

Порадовался тогда беглец и реальной пользе от этой своей случайной предусмотрительности.

— Теперь мне самому припасы пригодились, — произнёс вслух мальчишка. — Вот бы еще и воды где найти?

Но и эту проблему удалось решить вполне просто.

Лужу с более-менее чистой дождевой влагой, он вскоре отыскал на самом верху, только начатой когда-то строителями, коробки будущего жилого здания.

На недостроенную крышу ноги сами привели, обуреваемого жаждой, ребёнка.

Именно туда, шагая по лестничным межэтажным маршам, выбрался он из спасительного подвала в своих поисках влаги. Там же подобрал для нее емкость — пустую банку из-под пива, брошенную здесь каким-то случайным бродягой, тоже, неизвестно когда, коротавшим время на здешней строительной площадке.

— Пойдет пока для запаса на первый случай, — обрадовался Алик. — Все же, какая ни есть, а посудина.

Хорошенько сполоснув свою находку, он вначале с её помощью до отвала напился, а потом, впрок набрал воды на предстоящий вечер, и только тогда вновь вернулся в свое убежище.

Твёрдо решив:

— В нем пережидать время, когда можно будет обратиться за помощью к Фрэнку Оверли.

— Только бы поскорее он приезжал! — как заклинание, с немалой надеждой на такое чудо, повторил маленький беглец.

Разные мысли одолевали его после стольких событий.

И в одном он сходился без сомнений:

— Такой мужественный и деловой человек, как инспектор, никуда пропасть не сможет!

Потому следовало просто подождать возвращения друга, не попадаясь на глаза врагам.

— Недели-то ему на служебные дела в гилее, по ликвидации осиного гнезда наркоторговцев, точно за глаза хватит!

Прикинул Алик и время, отпущенное самому себе на ожидание.

Для этого засек сегодняшнее текущее число, значащееся на календаре светящегося циферблата замечательных часов, подаренных ему в гилее инспектором правоохранительных органов.

Память же, подсказывала подростку всё новые факты из его недавнего прошлого.

— Центральное Федеральное Бюро, — пришло на ум пытливому ребёнку. — Так кажется назвал он свою службу тогда, отвечая на расспросы Бьенола по поводу фотоснимка!

Вновь и вновь представляет Алик их новую встречу с другом:

— Вот и пойду, поищу в той «конторе» инспектора ровно через семь дней.

…Но срока, достаточного, на взгляд юного Колена, для возвращения Фрэнка из захваченной полицейским десантом бандитской асьенды, пережидать Алику не пришлось.

Мальчишка еще не знал, что его убежище, после успешного поиска воды, не было теперь не известным для врагов.

…Билл Смитчел, потерявший надежду вернуть в тёмном подвале, оброненный там, отцовский «кольт», часами бесцельно бродил по заброшенной стройке, когда однажды с удивлением увидел там:

— Пропавшего давным-давно, бывшего своего одноклассника Алика Колена.

Тогда же решил проследить, что он тут делает.

— Может быть, чем черт не шутит, он и стащил револьвер! — с тайной надеждой подумал Билл-крокодил.

Потому, ведя на стройку строгого попутчика, Смитчел-младший мечтал и о собственной выгоде.

— Мистер Грилан, вот он где! Пусть отдает «кольт», а то хуже будет! — громко раздалось у входа в бетонную трубу.

Именно там сидел, скрывавшийся от преследования, Алик.

— Молчи, гад!

Сжав кулачки, выбрался Алик наружу из своего убежища, неожиданно услышав рядом с его входом такой ненавистный и подлый голос давнишнего недруга.

И тут тяжелый удар, как оказалось, нанесенный рукояткой пистолета, обрушился ему на голову.

…О том, что он переусердствовал, напав со спины на Алика, выбравшегося из трубы, Мануэль Грилан понял лишь тогда, когда вытащил мальчугана со стройки к своей машине.

Сам он, даже с помощью препаратов, имевшихся в аптечке, так и не смог привести его в чувство.

— А вдруг убил? — с паническим ужасом подумал Грилан. — Тогда меня самого дон Луис со света сживет.

Искать выход из создавшегося положения, сеньор Мануэль начал с того, что предварительно строго предупредил толстяка Билла Смиттчела, чтобы тот:

— Держал язык за зубами!

Затем он оставил своего недавнего провожатого прямо тут же на развалинах, а сам помчался с Аликом, впавшим в беспамятство, прямо в научно-исследовательскую клинику, принадлежащую «Грузовым перевозкам Грасса».

…Госпиталь, основанный на деньги корпорации и потому целиком принадлежащий дону Луису, был одной из местных не только городских достопримечательностей, но и всего штата.

Он высокой стеклянной свечой взмыл в небо на противоположной окраине города, поражая обывателей, как ценами на медицинское обслуживание, так и мастерством вышколенного, опытного в профессиональном плане, персонала.

Потому, мчась туда, что есть мочи по людным в этот вечерний час улицам, Мануэль верил, что там спасут, оглушённого им, сорванца:

— Только бы не опоздать с реанимацией!

На своём пути, не один десяток раз нарушил правила движения, на городских улицах.

Зато успел.

— Будет жить! Мы сделали все необходимое! — заверил Мануэля Грилана заведующий клиникой доктор Лерих. — Хотя я Вам скажу, что сотрясение головного мозга у мальчишки сложнейшее.

И вот сбылось пророчество:

— Завтра Алик впервые увидит воочию своего главного врага — ненавистного дона Луиса.