Фёдор Быханов - Взорванная судьба

Никто иной.

Собственной персоной инспектор колумбийской государственной службы по борьбе с наркотиками.

Впрочем, в очном, что называется порядке, с глазу на глаз, кассиру с ним тоже ранее уже доводилось встречаться. Но тогда полицейскому просто не хватило улик, чтобы посадить его в каталажку.

И вот…

Истошные, какие-то затравленные крики бывшего пассажира и его паническое бегство от встречающих лиц, и обеспокоили до крайности, и без меры встревожили пилота легкомоторной «Сессны».

Лишь мельком глянув на представшую его глазам картину начавшейся погони, он все понял. После чего, без предупреждения, явно, обреченного теперь уже на провал, кассира, Гомес решил уходить из лап полицейского отряда, неведомым путем вышедшего на след секретного аэродрома дона Луиса.

Педро не стал ждать, когда, обладатель тяжёлой сумки с деньгами, бесповоротно проиграет преследователям, в их смертельном споре на скорость.

— Да и не с руки было ему рисковать собственной жизнью, — мелькнуло в мозгу у пилота. — Дожидаясь на земле, в самолёте, пока обреченный кассир доберется до спасительной кабины «Сессны».

— Прощай, «Мистер никто»! — Педро прибавил обороты винта и потянул на себя стойку штурвала.

Теперь он почти не выбирал направление движения.

Взлетал не столь расчетливо, как действовал только что, при посадке. Можно сказать, наугад, повел машину на взлет.

Лишь на какую-то всего минуту опешили полицейские, не ожидавшие от самолета такой прыти. Но и этого было достаточно, чтобы «Сессна» Педро Гомеса с заклеенными номерами на крыльях и хвосте уже взлетела над лугом.

Правда, отрываясь от земли, она получила хлесткий удар по еще не убранному шасси такой силы, что едва не клюнула носом.

Но все обошлось, видимо, лишь поломанной передней стойкой шасси. Да и та, в конечном счёте, не помешала ему набрать высоту и скрыться в низких облаках от пулемётных и автоматных очередей, которыми поливали его с земли одураченные преследователи.

И далее опытный летчик сумел-таки выправить свою машину, получившую поломку после столкновения с неизвестным объектом на лётном поле и вскоре был уже высоко в небе.

А на земле, между тем, начались свои вполне серьёзные и бескомпромиссные разборы «полётов».

— Вот растяпы и олухи! — разорался на коллег, допустивших роковую ошибку, инспектор Кордо.

Гнева ему добавляло то, что поднятая его подчиненными стрельба вдогонку беглецу была не точной и не достигла желаемого результата.

— И самолет упустили, — безжалостно пенял уже и на них, и на себя самого сеньор Кордо. — И единственного свидетеля преступления бездарно проморгали.

Он глянул на то, что недавно еще представляло для него живейший интерес:

— Кому он теперь нужен, этот мешок с дерьмом!

И верно.

С разбитой головой, обильно залитой кровью, толстяк ничком лежал в траве, мертво выпучив из орбит глаза, теперь резко выделявшиеся на разом опухшем лице покойника.

— Колесом его двинул прямо по голове, проклятый койот! — выругался инспектор, кляня других и себя за проявленную во время проведения операции роковую беспечность.

Но недолго длилось словесное извержение желчи.

Теперь уже совершенно опустошённо, с понурой головой, в полном молчании переживая общий конфуз, он ещё какое-то время постоял над трупом поверженного преступника.

С укоризной глянул наверх, туда, где в облаках исчез убийца такого важного свидетеля. Потом, снова перевел взор на погибшего от рук сообщника кассира мафии.

Брезгливо перевернув его со спины на живот, поддев ногой, чтобы освободить ремень толстой кожаной сумки, похожей покроем на спортивную ёмкость для тренировочной формы, но на самом деле, напоминающую своеобразный сейф с валютой.

Затем приказал:

— Ну-ка, проверьте, что там у него?

Следующими словами инспектора было дополнительное разъяснение подчиненным того, что от них требуется.

— И самого мертвеца обыщите, как следует, — услышали полицейские. — После чего грузите в мой вездеход, и пора будет ехать обратно в город, где нас, теперь самих по головке не поглядят.

Успев разглядеть на трупе все, что было нужно, руководитель оперативно-розыскного мероприятия не замедлил напомнить подчиненным, какую ошибку они допустили, не сумев задержать живьём столь важную фигуру, необходимую для успешного завершения их операции:

— Помню я его как облупленного — человек мафии. Раньше все уходил от правосудия, а вот теперь перемудрил.

Торжества, впрочем, совсем не было в голосе инспектора. Только один сарказм над собственной недоработкой:

— Хотя он снова избежал суда.

Выполнив приказ непосредственного руководителя, его люди, пытаясь реабилитироваться за только что допущенную провинность, стали спешно грузиться в машины, укрытые до этого момента в самой чаще непролазной, казалось бы, гилеи.

Умело закамуфлированные под окраску растений, эти транспортные средства прекрасно выполнили свою роль. заключавшуюся в доставке полицейских экипажей к месту организации и проведения ими засады на посланца главаря международного наркотического трафика.

— И если бы не зрительная память кассира, — напоследок сожалел организатор мероприятия. — Кто знает — чем могла завершиться, столь умело разработанная секретная операция борцов с наркотиками.

Что и говорить, эту засаду готовили со всей тщательностью.

Прияли в расчет все необходимые меры предосторожности. В том числе не позволили произойти утечки данных, как это часто бывает от подкупленных наркоторговцами слуг закона. И только случайность спутала все карты в этой сложной игре.

Все же началось с того самого сигнала, по служебному телефону полученного инспектором. Затем очередным этапом оказалось письмо, доставленное обычной почтой.

В присланном инспектору Кордо конверте имелся обрывок бумажного листа с неким текстом, исполненном от руки простой шариковой ручкой. И вот в нём-то, как раз было точно расписаны, как время встречи самолёта прилетающего с деньгами и за новой партией кокаина, и то место, где именно находится тайный аэродром, и он же — важная перевалочная лесная база здешнего отделения международного наркотического синдиката известного в узком кругу кокаинового барона Луиса Грасса.

Того самого, кто на официальном уровне являлся крупным финансовым воротилой, против которого всё никак и никому не удавалось собрать фактов и улик, чтобы возбудить уголовное дело и до конца его дней упрятать за решётку.

Секретный осведомитель, позвонивший инспектору по служебному телефону, а затем и отправивший письмо на его домашний адрес, постарался от души.