Павел Корнев - Ренегат [СИ с Litres с издательской обложкой]

Столь любимый лекторами и школярами побогаче бордель занимал приличный на вид двухэтажный особняк неподалеку от городской площади. Вопреки заведенному порядку, из его окон сейчас не высовывались полуголые девицы: то ли сказывалась холодная погода, то ли всему виной было неурочное время.

Я с облегчением сполз с коня Ланзо по кличке Болт, который всю дорогу так и норовил взбрыкнуть, оперся на клюку и постоял какое-то время, переводя дух. Затем вытащил из-под ворота серебряную цепь со служебным медальоном, велел Уве присматривать за лошадьми и решительно распахнул входную дверь.

Вышибала был, как выразились бы геометры с факультета свободных искусств, прямоугольным. Макушкой он едва не достигал потолка, а плечами почти перегораживал коридор, при этом обладал немалых размеров пузом.

– Добро пожаловать! – пробасил громила. – По записи или свободных показать?

Я не стал прикидываться клиентом и постучал пальцем по нагрудному знаку с книгой, оком и святым символом:

– Ищу рыжего фирланца по имени Аксель Хольм.

Мордоворот сразу перестал лыбиться и скрестил на груди мясистые руки:

– Не знаю такого.

Едва ли школяр был завсегдатаем столь недешевого заведения, а вышибала вполне мог не знать случайных посетителей по именам, поэтому я не стал давить на собеседника, лишь спросил:

– Как мне увидеть хозяина?

– Он не принимает.

– Досадно. – Я сунул руку под плащ, вытянул из-за ремня пистоль и нацелил его на мордоворота. – Веди!

Тот попятился, но сразу обрел былую уверенность и выпятил нижнюю губу:

– Не выстрелишь!

Я направил ствол вышибале чуть ниже пряжки ремня и спокойно произнес:

– Последний шанс.

Громила заворчал что-то неразборчиво, будто большой злой пес, но испытывать судьбу не стал, развернулся и зашагал по коридору. Доски под ним прогибались и скрипели. Я выждал миг, затем двинулся следом. Клюка стучала по полу, и вышибала неизменно втягивал голову в плечи, будто в ожидании случайного выстрела.

Распахнув одну из дверей, мордоворот жестом пригласил меня внутрь; я дернул пистолем и резко бросил:

– Заходи!

Заполнявший гроссбух пожилой сеньор при нашем появлении снял очки, отложил их на стол и с нескрываемым удивлением спросил:

– Нас что, грабят?

– Аксель Хольм, – произнес я, не опуская пистоля. – Рыжий фирланец. Если не знаете такого, я уйду, но мои коллеги позаботятся о том, чтобы у всех, имеющих отношение к университету, пропало всякое желание посещать ваших девок.

Счетовод вновь поднес к глазам очки, внимательно изучил нагрудный знак и уточнил:

– Это официальное расследование?

– Оно станет таковым, если мы не договоримся.

– Аксель… Аксель Хольм… – задумчиво протянул счетовод. – По моим книгам он не проходит. А ты что скажешь?

– Рыжий выродок, – проворчал вышибала, которому и был адресован вопрос. – Увивается за Изабеллой, но встречает после работы, денег не платит. А дуреха и развесила уши. Чувства у него! Ха! У любого к ней чувства появятся, если даст бесплатно юбку задирать!

– Она сейчас работает? – заинтересовался я.

– Не появляется второй день уже как, – уверил меня мордоворот.

– Изабелла – настоящее имя?

Вышибала и счетовод переглянулись и ухмыльнулись.

– Да прям! – фыркнул громила. – Как зовут, не знаю. Живет на хуторе у заброшенной мельницы. Всякий дорогу укажет, мы вам не нужны.

– Благодарю, сеньоры, за вашу неоценимую помощь, – улыбнулся я и отправился к выходу. Шел, не оглядываясь, но не забывал вслушиваться в скрип половиц. Да и пистоль вернул за пояс только на улице. С сутенерами надо держать ухо востро: и глазом моргнуть не успеешь, как с ножом под лопаткой очутишься.

Проводник нам и в самом деле не понадобился: на мельницу Уве взялся провести меня сам. Как оказалось, это было излюбленное в среде школяров место для проведения летних пикников, а точнее – для разгульных попоек на лоне природы.

Покинув город, мы поехали по тропе, петлявшей вдоль берега реки. Почти сразу по правую руку раскинулся широкий заливной луг. Приглядывавшие за скотиной мальчишки-пастушки грели босые ноги в свежих коровьих лепешках. Сегодня было свежо.

Вскоре тропа взобралась на невысокий холмик, и с его поросшей дубами вершины открылся вид на каменную мельницу. Плотина выглядела поврежденной сразу в нескольких местах, запруда обмелела, водяное колесо не вращалось. Чуть ближе к нам стоял добротный сруб, огороженный покосившимся дощатым забором. Из трубы дома шел дым.

– Плотину паводком разрушило, – пояснил Уве, когда мы придержали коней. – А семья мельника от какой-то хвори сгинула. Место проклятым считается, никто селиться не желает.

– Но в доме кто-то живет, – резонно заметил я.

– Говорят, сброд всякий обитает, – поморщился школяр. – Ворье, попрошайки и шлюхи.

Я попросил слугу помолчать и обратился к истинному зрению. Удалось заметить отблески двух аур, но куда больше меня заинтересовало состояние эфирного поля. На первый взгляд в нем не было ничего особенного – нигде не тянулись нити сигнальных заклинаний и не поблескивали щиты охранных пологов, – и все же незримая стихия показалась странно напряженной. Только прикоснись – и сразу все придет в движение, сдвинется, оповестит всех и вся о твоем присутствии. А так ведь и не скажешь, что кто-то намеренно это устроил. Просто близость реки и омута сказывается. Природная аномалия. Якобы.

Хитро. Очень хитро.

– Уве! – окликнул я слугу, выйдя из транса. – Скачи в город, найди магистра цу Лидорф и сообщи, что я отыскал Акселя.

– А вы?

– Покараулю его. Давай!

Уве развернул коня и ускакал в обратном направлении, а я выбрался из седла и намотал уздечку на ветвь.

Сходиться один на один с чернокнижником в его логове представлялось идеей в высшей степени опрометчивой. Я свое дело сделал, и теперь меня всецело устраивала роль стороннего наблюдателя.

Закинув на плечо ремень холщового подсумка и рассовав за пояс пистоли, я отошел на край поляны и встал под кронами раскидистых дубов. Деревья уже начали облетать, ветер рвал пожелтевшую и покрасневшую листву и сбрасывал ее на землю. Под ногами шуршало.

Позиция у меня была беспроигрышная. Если Аксель направится в город, я успею спрятаться и приготовить школяру достойную встречу. А попытается сбежать – тоже не беда: пешему от конного не удрать.

Но вышло все не так. Со спины вдруг накатило ощущение чужого присутствия, зашуршала палая листва. Скрипнув зубами из-за боли в раненой ноге, я резко развернулся и прикрылся клюкой, но атаки не последовало.

– Меня ждете, магистр? – нахально улыбнулся Аксель Хольм.

Я выдернул из-за пояса пистоль и подтвердил:

– Тебя. Держи руки так, чтобы…