Алексей Келин - Этикет следствия

– Отмой ее, а простыни выбрось, – велела она дрожащему от ужаса фокуснику.

Интересно, что он видел? Надо будет потом расспросить.

Парнишка дрожал и боялся пошевелиться.

– Идиот, – жестко одернула парня Анна. Надо бы его встряхнуть, но она боялась уронить девчонку, – магов не видел, фокусник? Встал и пошел за водой и тряпками. Быстро!

Парень не посмел ослушаться.

Минут через пятнадцать обгоревшая плясунья лежала на свежей, чистой постели. Она все еще умирала, но теперь она сможет, как минимум, дожить до следующего вечера – и тогда Анна продолжит.

Мальчишка поклялся молчать о магии. Циркачи умеют держать слово, и Анна была абсолютно уверена, что тайна умрет вместе с ним.

Стояла глухая ночь. Веселье, в основном, закончилось – только в борделе мадам Илоны какая-то компания продолжала кутить. На крыльце главного входа в заведение кто-то стоял, но Анне было совершенно все равно.

Она отправилась домой. Нужно было выспаться, а потом понять, что и как делать дальше.

И пусть декан мэтр Валентин сколько угодно смеется над некромантом-пацифистом.

Она вышла через заднюю дверь во двор, полной грудью вдохнула густой, свежий, ароматный ночной воздух и тихонько засмеялась. От счастья, от переполнявшей ее силы, от усталости, от радости, что смогла доказать – некромантия не приговор.

Невысокий молодой парень, стоявший на крыльце парадного входа в заведение мадам Илоны, показался Анне продолжением устроенной магической феерии, призраком эксперимента, может быть – фантазией о том, каким был декан в молодости?

Он шагнул ближе, и стало ясно – никакого продолжения. Просто очередной Илонин клиент.

Почему-то Анну это огорчило. Она отвернулась от разочаровавшего ее парня (да как он мог оказаться не тем, кем ей хотелось!) и направилась домой. Порыв ветра, который принес тень запаха черной магии, она сочла тенью своих фантазий.

И совершенно зря.

Потому что человек, встретивший ее после сильнейшего ритуала, что-то беззвучно шептал звездному небу, пока не увидел, как от того же черного хода идет Верка-Хохотушка.

Анна понятия не имела, какую бурю эмоций вызвала своим появлением. Если бы тогда она была не настолько измучена своим экспериментом, и поняла, кто перед ней, был бы шанс…

Но Анна ничего не заметила.

Она не помнила, как пришла домой, упала на кровать и провалилась в сон.

Снилась ей всякая муть. Море, чайки, какие-то чудовища, и даже величественные залы Древних, в которых недоуменно чесал в затылке маг, глядя на разбитый шар.

А под конец приснился декан факультета некромантии мэтр Валентин. В Академии он выглядел всегда одинаково. Черная фигура в балахоне, сгусток темноты вместо лица, глухой, чуть хриплый голос. Впервые увидев такую красоту, Анна опешила. Потом ничего, привыкла. Тем более что сквозь сгусток темноты часто проступало лицо вполне симпатичного человека.

Но в этом сне все было как-то странно.

Почему-то сейчас декан-некромант сидел в драном зеленом кресле и пил чай из большой щербатой кружки с мерзкими розочками. Никакого балахона на нем не было, декан был одет в мягкую пижаму. На ногах у светила науки были растоптанные серые тапки.

Он казался больным. Очень худой темноволосый человек немного за тридцать. Крупные, слегка ассиметричные черты лица, карие глаза и небольшая щеточка усов.

Почему-то Анна решила, что именно эта внешность – настоящая. Именно так выглядел декан, пока не стал магом, некромантом, метаморфом и еще черт знает, чем.

Пахло табачным дымом и какой-то едой.

– Ну и что это было? – ехидно поинтересовался мэтр Валентин, попыхивая трубкой. – Аспирант Мальцева, вы что творите?

– Научные исследования провожу, – мрачно отозвалась Анна.

Она обнаружила, что сидит перед ним на жестком деревянном стуле, упираясь локтями в колени и поддерживая голову ладонями. Поза была непривычной, но очень удобной.

– Ага, исследования, – кивнул декан. – Жить надоело? Так к нам, мертвым магам, присоединиться никогда не поздно. Добро пожаловать, – хохотнул он и глотнул чая.

– Я умерла? – Анна задала вопрос совершенно равнодушно. Так можно было спросить «который час?» или поинтересоваться ценой на говяжью вырезку, когда покупать ничего не собираешься.

– Не-а, – отозвался декан. – Пока что нет. Ты наделала массу глупостей, но отчего-то еще жива. То ли фаза луны правильная попалась, то ли еще что…

– То ли благословение Святой Евдокии все-таки что-то значит даже в нашем деле, – в тон ему продолжила Анна.

– Некромант, благословленный Святой на исследования. С ума б не сойти… Но все может быть в этом, безусловно, лучшем из миров. Мне нужен подробный отчет, аспирант. И не позднее следующей недели. Уж соблаговолите посетить нашу скромную обитель.

– Не могу, простите. Я ведь теперь еще и эксперт Стражи. Вдруг вызовут?

Мотать головой, опираясь на руки, было неудобно, так что Анна только обозначила жест.

Декан расхохотался уже в голос.

– И ты, оптимистка, всерьез собираешься тянуть все разом? Диссертация, больница, работа в монастыре твоя дурацкая, а теперь еще и экспертиза?

Анна укоризненно посмотрела на своего научного руководителя.

– Ладно, – махнул он рукой, – не дурацкая. Благодаря ей ты получила то самое благословение. Молодец, хвалю. Чай будешь?

– Буду.

Декан протянул ей кружку, сестру-близнеца той, из которой пил сам. Та же щербатость и убогие цветочки. Анне пришлось выпрямиться, чтобы взять ее.

Чай был горячим, сладким и в меру противным.

– Ты себя загонишь в гроб, – продолжил говорить декан. – Не то, чтобы я был сильно против, но все интересное на этом закончится. Мертвые не бывают ментальными магами, сама знаешь. Некромантия – это да, это по нашей части, а вот с энергией жизни – всё, сможешь попрощаться. И вместо уникального некроманта-пацифиста получится просто очень сильный некромант. Наберешься силы, сможешь отправиться пинать Кощея под зад в его замке, если сильно захочешь. Будешь то ли Марья Моревна, то ли Царевна-Лягушка. Впрочем, учитывая твой характер, скорее Баба Яга. Чего тебе плохого сделал старикашка Кощей? Зачем он тебе сдался?

– Ничего не сделал, – вздохнула Анна. – Не сдался он мне совершенно. И умирать я не хочу.

– Никто не хочет, – грустно вздохнул декан. – Но вариантов нет, всем приходится. Вот только тебе пока рано. Иначе наше пари с ректором накроется, а ставка немаленькая.

– Какое еще пари?

– Обыкновенное. Ректор утверждает, что ты не сможешь подготовить и защитить диссертацию, никого не убив. А я в тебя почему-то верю. Ты уж не подведи старого мертвого препода, душевно тебя прошу, – снова хохотнул декан, – отдыхай побольше, гуляй на свежем воздухе. Любовника заведи, в конце концов!