Станислав Гагарин - Пожнешь бурю

Только сам он, джентльмены, непостижимым образом уцелел, увы…

А ваш человек, Билл? Тот, что внедрен в охрану Президента?

Этот вопрос задал Джон Галпер, главный идеолог Комитета семи. Его подземная штаб-квартира находилась неподалеку от Гаррисберга, столицы штата Пенсильвания, в глубине горного кряжа. Владелец двух крупнейших телевизионных компаний, информационного агентства, формирующего общественное мнение едва ли не всех западных стран, фактический хозяин знаменитой телефонной и телеграфной компании, Джон Галпер осуществлял мероприятия, связанные с промыванием мозгов населения Соединенных Штатов, создавал паблисити для тех, кто был угоден комитету.

Так и не повернувшись лицом к остальным джентльменам из комитета, Уильям Годфри тихо спросил о чемто помощника; никто не расслышал его слов.

Но за него ответил Эдгар Гэйвин:

Он погиб в вертолете Президента…

Зачем поручать такие дела человеку, который был обречен до того, как выполнит свой долг? – заметил Питер Розенфельд, укрывшийся сейчас где-то в верховьях реки Коннектикут. Как член тайного Комитета семи, он ведал северо-восточными штатами Америки.

Ему никто не ответил. В этот момент Уильям Годфри повернулся к остальным членам комитета и сообщил:

Наш вертолет обследовал машину, на которой ушел Президент. Этот «шевроле» упал с обрыва. Водитель мертв. Больше никого там не оказалось.

Час от часу не легче, черт возьми! – воскликнул экспансивный техасец Энтони Свейн, он был сейчас гдето в районе Большого Каньона. – Кто же с ним остался еще?

Их сейчас только двое, – сообщил Эдгар Гэйвин. – Сам Президент и начальник его охраны, тот самый Эрвин Додж.

Которого вы так и не сумели купить? – усмехнулся Питер Розенфельд.

В свое время он упорно настаивал, чтобы Виргиния- родина американской демократии, на земле которой возникла первая английская колония, осталась в его сфере влияния. Но все члены комитета, в том числе и Джон Галпер, решили, что колыбель Великой Америки должна находиться в ведении потомка капитана Кристофера Ныопорта, который солнечным апрельским утром 1607 года вошел в Чесапикский залив и бросил здесь якорь.

Эдгар Гэйвин посмотрел на экран, передававший изображение Патрика Холла, который руководил комитетом и одновременно отвечал за службу безопасности в организации, и пожал плечами. Сам Патрик, он находился в штате Небраска, относительно неподалеку от ОффутФилда, бывший начальник штаба ВВС и нынешний президент аэрокосмического консорциума, после того как министр обороны по рекомендации комитета отдал приказ о ракетно-ядерном ударе по русским, не проронил пока ни слова. Он только внимательно следил за репликами членов комитета – лица их видел на экранах, размещенных полукругом за столом-пультом, у которого сидел сам. Такие же устройства, позволявшие создать иллюзию, что все они находятся вместе, были у каждого в их подземных убежищах, разбросанных по всей Америке.

Генерал Патрик Холл еще во времена президентства Рональда Рейгана выступал с ярыми нападками на по вый либерализм, который после своего поражения в начале восьмидесятых годов стал вновь обретать влияние как альтернатива внешней и внутренней политики тогдашней вашингтонской администрации. Являясь одним из руководителей Пентагона, Патрик Холл, опираясь на средства массовой информации Галпера, развернул немыслимую для находящегося на военной службе генерала политическую кампанию. Он обвинил новых либералов в поразительной мягкотелости во внешней политике и национальной безопасности. «Американский либерализм, – утверждал начальник штаба ВВС, – всегда обнаруживал в своих рядах пацифистское, соглашательское н даже просоветское крыло, которое разделяет мировоззрение и задачи левых марксистских группировок. Прежде ортодоксальный либерализм всегда проявлял несгибаемую твердость в вопросах внешней и военной политики, особенно в послевоенный период. Теперь же положение драматически изменилось. Анемичные оборонные бюджеты, которые принимались под руководством либералов в дорейгановскую эпоху, позволили русским догнать или даже превзойти Соединенные Штаты по всем важным параметрам военного потенциала».

Затем Патрик Холл выдвигал обвинения в адрес правительства. Оно, дескать, позволило либералам опутать себя пацифистскими сетями, которые заставили администрацию идти на переговоры с русскими, усиленно демонстрируя тем самым национальный мазохизм. «Ведь именно либералы, – восклицал генерал Холл, – выхолостили деятельность ФБР и ЦРУ, и прежде всего их способность противостоять советским разведывательным и аналогичным операциям! Американская разведка стала настолько ненадежной, что союзники фактически отказались сотрудничать с нею, перестали делиться конфиденциальной информацией».

Разразился скандал, и начальнику штаба ВВС пришлось подать в отставку. Тогда он и возглавил так называемый Комитет семи, уже сформированный раньше заправилами военно-промышленного комплекса. Но пока заговорщики не приступали еще к планомерным и целенаправленным действиям по организации заговоров для захвата государственной власти. К лихорадочной активности Комитет семи подтолкнула поездка Президента в Москву…

– Дело серьезнее, нежели вы все предполагаете, джентльмены, – спокойным топом произнес наконец

Патрик Холл. – Министр обороны отдал приказ с часовым интервалом. По имеющимся у меня данным, он спешно ищет дополнительные подтверждения об угрозе русского нападения. Это раз. К этим поискам – об этом мне тоже сообщили наши люди – подключился дежурный генерал Рой Монтгомери. Это человек Дика Уорднера, значит, опасный человек. И третье: мы потеряли след Президента. Если он уцелеет и сумеет выйти на связь с Белым домом, то, не задумываясь, отменит приказ Оскара Перри. В нашем распоряжении осталось пятьдесят две минуты, джентльмены.

– Уже введен в действие отряд «синих волков», – сообщил Эдгар Гэйвин.

– Хорошо, – кивнул бывший генерал Холл.

Президент и начальник его охраны выпрыгнули из машины, вскочили на ноги и несколько секунд смотрели, как уходят в глубь туннеля красные огоньки. Затем побежали к выходу. Двигались они навстречу потоку машин, прижимаясь к правой стенке и задыхаясь от выхлопных газов.

Выбравшись из туннеля, они проследовали вдоль дороги еще метров триста. Затем Эрвин Додж махнул бежавшему за ним Президенту, быстро пересек шоссе и увлек его вправо, к подступившим вплотную к асфальту зарослям дрока.

Едва они отдышались, как мимо них с ревом промчался двенадцатицилиндровый голубой «феррари» полугоночного типа. За рулем открытой машины сидел молодой парень со светлыми развевающимися волосами.