Мер Лафферти - Шесть пробуждений [litres]

Мария вздохнула, понимая, что Джоанна права.

– Возможное самоубийство? – Она мрачно посмотрела на пищевой принтер. – Заставлять меня подключать этот принтер – само по себе преступление. Я по возможности ускорюсь, но все равно может уйти весь день. Надеюсь, у всех есть протеиновые батончики.

– Я нашел несколько штук у себя в каюте, но не буду их есть без крайней необходимости, – сказал Хиро.

– Может, придется, – заметила Джоанна.

– Знаю. Пробовал. Не понравилось.

Мария показала на нетронутый чай Вольфганга.

– Интересуешься?

– Да, спасибо, – ответил Хиро, благодарно улыбаясь. Он посмотрел на свой планшет и нахмурился, потом прищурился. – Очень трудные формулировки; глядя на эти инструкции, я думаю, что их писал убийца. Они меня доконают.

Мария приподняла брови.

– Очень тонкий метод убийства. И, если в тебе говорят не раздражение и сарказм, ты, Хиро, только что сам указал на себя: ты единственный на корабле владеешь японским.

– Потому-то мне и устроили такую хитрую ловушку! – Он отпил глоток и вздохнул. – Хорошо. Пора приниматься за работу. Если убийца хочет снова нас убить, нас просто можно уморить голодом, палец о палец не ударив.

– Вы двое ужасны, – сказала Джоанна. – Неужели нельзя хоть немного учитывать серьезность обстоятельств?

Хиро скорчил рожу.

– Простите, доктор. Я просто пытаюсь не сорваться и не завопить: «О, черт, мы на самом деле умрем, и будем бесконечно дрейфовать в космосе, и погубим всех клонов, и будем виновны в гибели тысяч людей!»

Даже это он произнес ровным голосом, и Мария подавила смешок.

– Он просто пытается немного поднять нам настроение, Джоанна, – сказала она.

– Делайте, что хотите, если вам так легче, только чтоб я не слышала, – ответила Джоанна.

– Я тут кое о чем подумал, – вмешался Хиро. – Означает ли установка нового принтера, что нужно перепрограммировать его, учитывая наши желания, нежелания, аллергии и тому подобное?

– Нет, у меня есть флешка с резервной копией этих данных, не связанная с РИН, – сказала Мария. – Наша самая большая неприятность – придется работать на пустой желудок.

Джоанна сочувственно посмотрела на Марию.

– Удачи вам обоим. Пойду делать токсикологию образцов из старого принтера.

Она закрыла свою чашку пластмассовой крышкой, осторожно поместила чашку в специальный держатель на своем кресле и выехала из кухни.

– Значит, мы в порядке? – спросил Хиро, как только они остались одни.

– Я едва знаю тебя, Хиро, – ответила Мария. – Не знаю, что принимать легко, а что всерьез. Особенно после вчерашнего. Так что будь осторожен, и все будет в порядке.

– Не могу поверить, что не было руководства на других языках, – сказал Хиро. – В коробке лежала только эта?

– Да.

Она встала, чтобы убрать мусор и упаковочный материал из коробки. И, подняв коробку, увидела. Теперь, когда стало видно дно картонной коробки, стал виден и неровный разрез.

Кто-то ее уже вскрывал.

– Хиро, посмотри.

– Полагаю, это сделали не вы с Вольфгангом, когда распаковывали?

Она поднесла коробку к свету.

– Нет.

Перевернув коробку, она увидела среди упаковочных листов страницу инструкции.

– Кому понадобилось возиться с нашим пищевым принтером? – спросила она, отклеивая и расправляя листок.

– Инструкция на бумаге? Что, теперь придется прицепить корабль к собачьей упряжке, чтобы опять разогнаться?

Мария аккуратно раскладывала по полу шланги и провода, дожидаясь указаний Хиро, что с ними делать. Он некоторое время читал инструкцию в планшете, и его лицо отражало все большее раздражение.

– Почему собачью упряжку? – спросила она наконец: ей не давал покоя этот вопрос. – Почему бы лошади не тащить наш корабль?

– Снаружи холодно. Собаки лучше приспособлены, чтобы везти сани или космический корабль на холоде, – ответил он, не поднимая головы. – Теперь дай мне почитать.

Пока он читал, она взялась приводить кухню в порядок. Большая часть оборудования была прикреплена к стенам или к полу, и ей пришлось собирать только мелкие предметы, вроде грязных тарелок, чашек и ложек-вилок.

Она нашла коробку с кухонными ножами, которую прихватила из дома, и открыла ее.

– О черт!

Она отнесла коробку на стол и показала Хиро.

– Нас убили кухонным ножом, верно?

– Да, другого оружия мы не нашли, – мрачно ответил он.

В коробке не хватало трех ножей, их гнезда пустовали.

– Мы знаем, где поварской нож, но нет также обвалочного ножа и мясницкого ножа.

– Хорошие новости продолжают поступать, – не улыбаясь, сказал Хиро. – Еще что-то нужно доложить капитану?

Мария взяла планшет и вызвала Катрину.

– Докладывай, – сказала Катрина.

– Мы нашли мою коробку с ножами, капитан, и в ней не хватает трех ножей. Один из них, кухонный нож, – тот, что мы нашли в секции клонирования. Другие два все еще неизвестно где.

– В трупах их нет?

– Нет, пока не видели.

– Займись настройкой принтера. Звони, когда найдешь что-нибудь, а не отсутствие улик.

Планшет пикнул: Катрина прервала связь.

– Черт, ну она и злюка, – сказал Хиро.

– Кто бы говорил, – ответила Мария, и он опустил голову, чтобы не глядеть ей в глаза.

– Я правда считаю, что тот, кто написал это, ненавидит людей и хочет смеяться, глядя, как они умирают с голоду, – сказал Хиро.

– Думаешь, это тоже вредительство? – спросила Мария, лишь частично шутливо.

– Нет, я думаю, что техник, который это писал, – осел. Но тебе пришлось поломать голову над тем, куда девалось руководство.

Он встал, посмотрел на разложенные Марией предметы, потом снова на планшет.

– Понял, – пробормотал он и начал объяснять Марии, что делать с каждым. Следующий час они работали вместе; Мария старалась подавить раздражение, когда он шутил или не слишком понятно переводил. Дважды ей, к ее глубокому огорчению, не удавалось подключить принтер к РИН, хотя ИИ помогал.

– Готово, теперь я его вижу, – сказал наконец РИН. – Хорошая работа, мисс Арена.

– Мне нужны мои бэкапы, – сказала она.

– В этом нет необходимости, – ответил РИН. – Принтер вполне способен установить, каковы личные вкусы человека, по его слюне.

Мария отступила на шаг и с новым уважением посмотрела на принтер.

– Впечатляющая программа, – сказала она. – Но все равно он бегемот.

Хиро отнес кружки в раковину.

– Бегемот. Мне нравится это имя. Сокращенно будем звать его Беге. Если я тебе больше не нужен, займусь гравитационным двигателем. У тебя осталось еще несколько ножей – и Беге! – чтобы защититься в мое отсутствие.

И он ушел.

– Остались мы с тобой одни, Бегемот, – сказала она. – Я тебя не боюсь.

По правде сказать, на корабле было много такого, чего она боялась. Но, по крайней мере, Беге в их число не входил.