Мер Лафферти - Шесть пробуждений [litres]

ИИ молчал.

Одна из частей корабля перестала передавать информацию на трехмерную голограмму.

– А это что значит? – спросил Вольфганг, показывая на черный участок.

– Отключились сенсоры в саду. Ручаюсь, он дуется там. Он любит природу, – сказала Мария.

– Мы должны заставить его снова работать с нами. Ты его создала. Ты можешь его обхитрить? – спросил Вольфганг.

Никем не замеченный, Поль попятился от интерфейса. Он был лишним среди всех этих клонов. Вольфганг по-прежнему доверял осужденным преступникам из экипажа, а не ему.

– Поль, – сказала Мария, останавливая его движение по спирали. – Иди сюда. – Она провела его по освещенной серверной и открыла интерфейс другой системы. Проверила несколько систем и нахмурилась. – Это не моя сильная сторона, так что следи, чтоб я не взорвала корабль…

Она достала ключ-карту и начала проверять какой-то код.

Поль наблюдал за ней, пряча улыбку.

– Ничего не выйдет. Он движется следом и отменяет все твои команды почти так же быстро, как их даешь.

– Верни ему ограничительный код, – потребовал Вольфганг. – Тебе следовало сделать это сразу, как только ты поняла, кто он такой.

– Дать ему свободную волю было все равно что выпустить лошадь из конюшни, Вольфганг. Он не вернется в хомут. Нам нужно убедить его вернуться. – Она проверила еще несколько систем, и у них на глазах отмененные части возникали снова. – Одним кодом нам его не победить. Жаль, никто не знает, что он за человек. Это помогло бы.

– Пойдем в сад. Посмотрим, не сумеешь ли ты его уговорить. Ты ему нравишься, – сказал Вольфганг.

– Но он везде, мы можем говорить с ним там, где нам удобно, – запротестовал Поль.

– Если ему лучше в саду, мы будем говорить с ним в саду, – отрезала Мария. – Сделаю, что могу. Приведи остальных.

– Зачем, черт возьми, нам это делать?

– Затем, что он отрезает все части корабля, и сейчас сад – самое безопасное место. К тому же нельзя, чтобы он разделил нас, если начнет закрывать двери или отключать жизнеобеспечение. – Она мрачно улыбнулась и добавила: – Если предстоит умереть, лучше это сделать в саду. Там приятнее.

– Да, потому что именно об этом нам сейчас и нужно думать, – сказал Вольфганг.

– Найди Джоанну и остальных и приходи к нам в сад.

Вольфганг послал сообщение Джоанне и пошел в медотсек.

Джоанна на шаг опережала Вольфганга, когда он пришел к ним. Она уже собрала одеяла и медикаменты и свалила их на носилки. Катрина и Хиро, отвязанные от коек, помогали ей.

Он встал как вкопанный, увидев их приготовления.

– Мы не на пикник собираемся.

– У нас два тяжело раненных пациента, – сказала Джоанна. – Мы не знаем, сколько пробудем там. Этим двоим нечего разгуливать по саду, тем более добираться туда пешком. Им нужен отдых.

– Нам понадобится еда и вода, – напомнил Хиро. – Мы с Кэт можем заняться этим, пока остальные будут таскать тяжести. Верно, Кэт?

– Ты никуда не пойдешь, – сказал Вольфганг.

– К тому же она, вероятно, убьет тебя, как только вы останетесь вдвоем, – напомнила Джоанна.

Катрина даже не казалась обиженной. Она пронзала Хиро убийственным взглядом.

Вольфганг казался усталым, он все еще не оправился от сотрясения. Скоро ему нужно будет поесть. Всем нужно будет. Джоанна кивнула Хиро.

– Возьми Вольфганга, прихватите припасы – что сможете – и идите в сад.

– Начинает походить на пикник, – поддел Хиро, и Джоанна сердито посмотрела на него.

– Не забывай, что я сказала тебе о неуместном юморе, Хиро.

– Помню, помню, – ответил он и отправился с Вольфгангом в медицинский отсек.

– Не понимаю, зачем мы это делаем. Нам нужно как можно скорее собраться всем вместе, – сказал Вольфганг, когда они обшаривали кухню. Хиро заполнил несколько кувшинов с водой и прихватил две бутылки виски. Вольфганг приподнял бровь.

– В медицинских целях. На случай, если кончится болеутоляющее, – сказал Хиро. – К тому же ты уже начинаешь чудить, потому что голодный. Не отпирайся. Перекусишь, и станет легче думать.

– Мне уже лет двести как не нужна мамочка, – подчеркнуто заметил Вольфганг.

– Не знаю, правда ли это, – ответил Хиро.

В кладовой Вольфганг нашел свечи.

– Кто знает, может, Мария уже в саду и все поправила до нашего прихода, – сказал Хиро. – Ей хорошо удаются чудеса.

Мария, затаив дыхание, провела ключ-картой в замке двери в сад, но расслабилась, только когда загорелся зеленый свет и дверь открылась. Она вошла.

Поль побежал за чем-то в свою каюту. Мария напомнила ему, что все они должны быть вместе, но это не возымело действия.

Либо РИН не тронул сад, либо он не контролировал питающуюся солнечной энергией систему восходов и закатов. В саду были теплые приятные послеполуденные часы, и казалось, в такой день на свете не может быть никаких неприятностей.

– РИН, ты здесь?

– Ты знаешь, что да, – послышался голос из динамика.

– Значит, ты подслушивал. Не сдержал слово?

Он молчал. Мария вздрогнула. Мимо, на пути к цветку, прожужжала робопчела. Мария сделала еще один шаг в сад.

– Вряд ли подслушивать хуже того, что ты со мной сделала. И то, чего добивалась от меня, чтобы утаить правду.

Мария подошла к краю озера и заглянула в него. Вода была полностью неподвижна, и ей потребовалось несколько мгновений, чтобы понять: рециклеры в глубине не работают.

– Я ничего не хотела от тебя утаивать. Я пыталась найти лучший способ сказать тебе правду и наиболее подходящий момент, – сказала она. РИН угрюмо молчал. – Полагаю, сейчас он самый подходящий. Ладно, начинаю.

Она развела руки, чтобы показать: она не опасна. Прошла вдоль края лестницы.

– Ты, очевидно, слышал, что я говорила Вольфгангу. Я не помню, как делала это. Не знаю, при каких обстоятельствах, но уверена, что под пыткой. Я ни за что не пошла бы на это ради денег. У того, что сделали с тобой, нет цены. Так поступать нельзя ни с кем. «Прости» тут кажется страшно банальным, но прости меня, РИН.

– Меня зовут не так, и ты это знаешь.

– Я не знаю твоего имени. Я ничего о тебе не знаю. – Она провела руками по траве. – Но я знаю одно. Я почти никогда ничего не выбрасываю. Если в коде осталась часть тебя, я могла ее просто спрятать. – Она поморщилась. – Иногда я так делаю.

– Ты мне больше не нужна. Я просмотрел историю клонов на Земле и, думаю, понял, кто я.

– Да? Кто ты? И как ты это сделал?

– Используя свою компьютерную часть, – язвительно ответил он. – И сузил примерно до трехсот человек.

– Трехсот… Это немало, РИН.

– Не называй меня так.

– Хорошо. Как мне тебя называть?

– Не знаю.

Теперь его голос звучал очень тихо.

– Ты отключаешь корабль из ненависти к нам, РИН? – спросила она.