Мер Лафферти - Шесть пробуждений [litres]

– Хватит! – крикнул Вольфганг. Он отобрал у Хиро бутылку и стал пить так, словно виски его оскорбляло и он хотел его наказать.

– За прежнего капитана, – сказала Джоанна, отбирая бутылку.

Они пустили бутылку по кругу, но в обход Поля. Никто не глядел в глаза Марии, кроме Вольфганга, который неотрывно смотрел на нее, так сжимая руки, будто держал ее за горло.

Катрина отобрала бутылку и снова подняла ее.

– Теперь за экипаж «Дормире», который мы оплакиваем, потому что никто уже не вспомнит двадцати пяти лет своей жизни на борту этого корабля.

Дальше она предложила выпить за раненого Хиро, а потом за новый пищевой принтер, который приготовил для них пир, но за это выпила только она.

Хиро молчал, хотя пил со всеми. Мария не могла на него смотреть. Она гадала, имеет ли вообще право смотреть хоть на кого-нибудь из них. Изредка она поглядывала на Вольфганга, желая убедиться, что он не вскочит и не убьет ее.

– Четыре тоста. Достаточно. – Катрина осмотрела экипаж. – Вы все так умно во всем разобрались. Но одно все-таки упустили.

– О чем ты говоришь? – спросила Джоанна.

– О РИН. Мы знаем, что он – еще одна жертва Миньон, но не знаем, кто он.

Хиро усмехнулся, под влиянием выпивки его акцент стал заметнее.

– Не понимаю, как я не увидел этого раньше.

– Чего? Чего ты не увидел? – нетерпеливо спросил РИН.

– Ты умен до нелепости. Ты любишь вмешиваться в дела людей, чтобы посмотреть, что из этого получится. За это тебя и бросили в тюрьму, когда ты был человеком. А я в 2214 году помог тебе сбежать, потому что Салли Миньон заплатила детективу Ло. Ты Минору Такахаши.

– Минору Такахаши, – повторил РИН, словно пробуя имя на вкус.

– О! Такахаши! – сказала Джоанна, оживляясь. – Переводчик! Я его помню. Я думала, он умер в тюрьме.

– Нет. Он сбежал, а правительство объявило о его смерти, чтобы по закону сделать его мертвым. Спасая лицо, – сказал Хиро. Он потер подбородок. – РИН? Разве это неправда?

РИН не ответил. Что-то загудело, рециклеры перестали работать, и в помещении стало быстро темнеть.

– Нет! – закричала Мария. – РИН! РИН! Минору! Не делай этого! Мы можем поговорить – дьявольщина, накажи меня одну! Не поступай так с остальными!

Последним, что увидела Мария перед тем, как свет окончательно погас, были Вольфганг, протянувший руки к Джоанне, и Хиро, который наконец посмотрел на нее широко раскрытыми испуганными глазами.

Возгласы членов экипажа перекрыл голос Вольфганга:

– Хватит с меня! Принимаю командование кораблем и экипажем! РИН, немедленно открой дверь. Мария, ты отправляешься назад в карцер. Катрина, иди в медотсек и проспись.

Катрина ничего не ответила. Вероятно, отключилась.

Мария встала. Ей было очень холодно. Слишком многие хотели ее смерти, а она ничего не видела в темноте. Она потеряла ориентацию, не знала, где сейчас относительно ее озеро. Ей показалось, что справа. Мария начала медленно отступать, широко раскрыв глаза, чтобы уловить хотя бы ничтожный свет.

Вольфганг выбранился.

– Что случилось? – прорезал темноту испуганный голос Джоанны.

Мария осторожно продолжала отступать. Почувствовала спиной ветки ивы и стала пробираться через листву. Слышались голоса членов экипажа. Ей показалось, что она слышит: «Где Поль?»

Мария вспомнила, что у нее не хватает трех ножей. Один на дне озера. Один в медотсеке как улика. Она готова была поклясться, что обвалочный нож сейчас у Поля и тот, возможно, вонзает его в Вольфганга.

Кто-то пронзительно закричал.

Мария прижалась спиной к стволу ивы. Она развернулась и вслепую полезла наверх.

Реакцию Хиро притупили спиртное и обрушившееся на него сознание предательства. Он доверял Марии. Она была его единственным другом на корабле. И вот, выяснилось, что она – виновница всех его несчастий, безумия, тюрьмы, кошмаров. Что все это ее вина.

Теперь все приобрело смысл. Загадку убийств разрешили, но это не меняло того, что он никогда больше не сможет ей доверять. Хуже того, даже если это не он нападал на остальных и убивал, это не означало, что он совершенно чист – ведь у него бывают провалы в памяти, а значит, в это время что-то делают ядокари. Он по-прежнему взломан.

Потом снова навалилась чернота, но на этот раз она была повсюду.

Хиро встал, и тут что-то ударило его сзади. В него вонзили нож, и он почувствовал, как просыпаются ядокари – точно вспыхивают огни фейерверка. Он оттолкнул нападавшего, ударил открытой ладонью и вцепился скрюченными пальцами во что-то мягкое. Поль сдавленно охнул и исчез.

Хиро поднялся и захромал к двери. На двери продолжал мигать красный огонек – единственный источник света в помещении, указывая, что она закрыта. Однако Хиро шел не к двери. Добравшись до стены, он принялся ощупывать ее в поиске микрофона, которым пользовался РИН – Такахаши.

– Такахаши Минору, – сказал он в этот микрофон. Он тяжело дышал. По спине текла кровь. Этот осел. Нужно вернуться и убить его.

Хиро спокойно впустил ядокари назад в сознание и тихо сказал:

– Ты ведь помнишь? Когда-то мы были друзьями. Использовали других заключенных. Я помог тебе сбежать, помнишь?

– Нет, – послышался ответ шепотом. – Я не знаю, кто я.

– Ничего страшного. Я тоже не знаю, кто я, – сказал Хиро. – Давай просто посидим немного.

– Остальным сейчас не очень радостно, – сказал Минору.

– Тебе ли упрекать их? Наши жизни в твоих руках.

– Моя жизнь была в руках Марии. Видишь, как все обернулось.

– Она была орудием в руках более могущественного лица, – ответил Хиро. Ему показалось странным, что он ее защищает. – Как и все остальные на этом корабле. Если ты нас убьешь, то исполнишь все ее желания.

– Ты действительно так думаешь? Мария была пешкой?

– Не знаю, – честно ответил он. – Я зол. Но те, кто пострадал от моих преступлений, не простили меня, а я тоже был всего лишь пешкой.

– Ты боишься умирать здесь? Потребуется много времени, чтобы на корабле кончился воздух. Но ты можешь замерзнуть до смерти. Это я могу устроить.

– Немного боюсь, – сказал Хиро. – Но, знаешь, наверное, пора. Мы все жили очень долго, но не сделали мир лучше.

– Это твоя цель? – Голос Минору казался удивленным и далеким. – Ради этого ты стал клоном?

– Наверное нет, – ответил Хиро. – В ту пору у меня не было благородных целей. Но неожиданно начинаешь сознавать, что у тебя были сотни лет, а ты ни черта не сделал.

– Но ты в ответе за все эти жизни, за людей, за копии клонов, – задумчиво сказал Минору. – Это благородно.

Какое-то время Минору молчал. Немного погодя он сказал:

– Катрина мертва.

– Что? – потрясенно воскликнул Хиро.

– Думаю, ее убил Поль. Он бегает в темноте и нападает на всякого, кто подвернется. Вольфганг преследует его. Будь у тебя инфракрасное зрение, тебе было бы очень интересно посмотреть.