Константин Назимов - Магический песок и артефакты

Неожиданный поворот, сижу и размышляю, где мог проколоться и что ей известно. На предложения змейки и филина образумить и успокоить даму ответил отказом. Но, черт возьми, для чего ей участие-то потребовалось в поисковом походе и почему именно я?! Нет, не хочу такого счастья, нужно что-то делать. Встал и потер шрамик, после чего резко сделал к ней шаг и, обняв, стал целовать, жестко и страстно, надеясь ее таким образом оттолкнуть от данной затеи.

— Осторожно! — воскликнула змейка, а филин захлопал крыльями, влетая в окно.

Но, похоже, артефакты опоздали, так как я почему-то резко ослаб и мешком свалился к ногам Селатии.

Двинуть не могу ни рукой, ни ногой, даже моргнуть не получается. А в кабинете начинают кипеть страсти. Филин ухает, змейка подняла голову с запястья и шипит на журналистку, а та, сперва резко отпрянув к стене, бросается ко мне со словами:

— Вениамин! Прости, не хотела и вообще это не я!

Ага, не она, как же! Приложила чем-то, да так, что и с артефактами связаться не могу. Раз за разом посылаю им команды, но они меня не слышат и что-то явно задумали. Селатия начинает склоняться надо мной, не обращая внимания на грозных филина и змеюку, но ее что-то не пускает. Женщина бьет по воздуху кулаком и ее отшвыривает в сторону к самой стене.

— Что за чертовщина?! — трясет она головой.

— Хозяин… — доносится до меня приглушенный возглас филина. — Ответь! Никак не могу в твое сознание пробиться!

— Веним, мне необходимо знать, что у тебя болит! — возник голос и змейки.

А вот журналистка и шага сделать не может, ее движения упираются в поставленные моими артефактами щиты, к такому выводу пришел, ибо больше них некому.

Продолжаю лежать и таращиться на женщину, которая уже матерится, не скрывая своего раздражения. Непонятно откуда у нее в руке появился миниатюрный револьвер и, нацелив его в сторону двери, она нажала на курок. Хлопки выстрелов не слишком громкие, но вполне себе понятные и стоит ждать, что сюда сейчас ворвется, как минимум, ее охранник.

— Полог тишины так не прошибить, — прошипела змейка и вновь стала допытываться, что у меня болит.

Хорошо хоть филин немного успокоился и не ухает. Он расположился рядом с моей головой, но не спускает глаз с Селатии.

— Да ничего у меня не болит! — в сотый раз ответил браслету. — А двинуть ни одной частью тела не в силах.

— Услышала! Отлично! — радостно прошипела змейка, а филин радостно ухнул. — Болит чего, ломит, мутит, привкус во рту? Язык не распух, он шевелиться может?! Зрение как? Слышать все хорошо? — засыпал меня вопросами обеспокоенный артефакт.

— Ничего не болит, даже губа, язык не слушается, но не распух, — мысленно ответил змейке, которая шикнула и сразу же вонзила мне клыки в руку.

— Ты офигела совсем! — воскликнул я, подпрыгивая и хватаясь за укус. — Черт! Больно-то как!

— Зато язык двигаться стал, — прокомментировала довольно змеюка, обвивая запястье и прикрывая глаза.

— Хозяин! — вспорхнул на стол филин. — Что прикажешь делать с напавшей? Могу щиты медленно сжимать, тогда она задохнется от нехватки воздуха, если сперва сломанные кости ее к богам не отправят!

— С чего такая кровожадность? — поинтересовался я, тря щетину и не спуская глаз с журналистки, которая смущенно улыбается, но револьвер пока не убрала. — Она же меня могла пристрелить, но не стала, а шарахнула чем-то другим.

— Парализующее заклинание, — прокомментировала змейка, открыла глаза и оценивающе сверкнула ими в сторону женщины. — Не могу понять, какой и где у нее артефакт. Одно с уверенностью скажу: он есть и может оказаться опасен!

— Вениамин, что тут происходит? — гордо вздернула голову обсуждаемая и спрятала револьвер.

И куда она его подевала? Какое-то быстрое движение и оружия уже нет! Хоть костюм на ней и не в облипку, но даже в нем дамский револьвер не заныкать, так чтобы его и не видно никому и выхватывается мгновенно, сложно. Но не это главное.

— Знаешь, этот вопрос хотел тебе задать, — усмехнулся, сел на письменный стол и закинул ногу на ногу.

— Выпусти меня! — хмуро попросила та, сделав до этого шаг, но уперлась в щит филина.

— Контролировать ее сможете? — обратился к артефактам с вопросом и, получив утвердительный ответ, приказал: — Филин, убери вокруг журналистки щиты, но дверь пускай останется заблокированной, как и полог тишины не снимайте.

— Хорошо, — недовольно буркнул филин, а змейка раздраженно прошипела: — Веним, ты слишком мягкий человек, моя создательница уже танцевала бы танец смерти на костях этой дамы.

Ничего не стал им отвечать, но, если разобраться, то получил вполне заслуженно, хотя и могла бы ограничиться пощечиной.

— Сейчас бы выпить чего-нибудь холодненького, — делая шаг и облегченно выдыхая, так как щиты филин убрал, сказала Селатия.

— Холодненького? — непроизвольно перепросил и отрицательно покачал головой. — Нет, холодный душ уже принял, благодарю.

— А не стоило лезть! — припечатала та и села на диван. — Поговорим?

— Попробуем, — чуть усмехнулся я. — Начинай и, желательно, с того места, где упоминала компромат.

Селатия усмехнулась, закинула ногу на ногу, прищурилась, посмотрела на нахохлившегося филина, а потом сказала:

— Ты Инглару соврал и не один раз. Никак не могла понять, каким образом смог обмануть его проверочный артефакт, но, — она кивнула на филина, — потом, — покачала головой, — догадалась.

— И? — спросил я. — Дальше-то что?

— Мне нужно попасть в одно место, а там, можно сказать, твоя вотчина.

— У Сурии?

— Догадливый, — кивнула она. — Да, в том районе, где ты поиски ведешь. Дело не слишком хлопотное, как мне представляется, но одной не справиться, да и проводника лучшего не отыскать.

Хм, она собирается меня нанять в качестве работника, который за нее станет делать грязную работу. Интересно и что же пообещает?

— И какое же вознаграждение ты посулишь?

— Честно говоря, хотела предложить золото или муран, но в свете открывшихся событий, — она взяла паузу, а потом кивнула каким-то своим мыслям и огорошила: — Ничего! Могу лишь пообещать, что все останется между нами и никто про твоих, — она посмотрела на филина, а потом скользнула взглядом по браслету, — твоих питомцев не узнает. Кстати, и про вранье, которым ты попотчевал, Истагира, тоже промолчу.

— Ш-ш-ш, — встала в стойку змейка и обнажила клыки.

Филин, на этот раз, как ни странно, смолчал, только с лапы на лапу переминается и головой то на меня, то на журналистку вертит.

— А ты не боишься, что в таком походе, да еще с выдвинутыми тобой условиями, — покачал головой, не закончив фразы, а потом обронил: — Издавна ходит поговорка, что нет человека, нет и проблем.