Питер Джеймс - Искушение [litres]

Теперь кто-то еще смотрел на него. Его удивило, почему они не разговаривают с ним; ведь они наверняка видят, что он открыл глаза. На него смотрел мужчина. Худой мужчина в дождевике. Лицо его казалось знакомым. Под мышкой у него был объемистый пакет.

У них по-прежнему в ходу дождевики. До него донесся запах съестного. Картофельное пюре, определил Джо. Ничего не изменилось. Хотя прошло много времени. Тьма царила долго. Он прошел весь туннель с точкой света в дальнем конце.

Человек в дождевике сделал шаг в его сторону, осторожно, словно приближался к краю пропасти.

Грань времен.

Воскрешение. Слово продолжало плыть по кругу, не торопясь уходить прочь. Теперь к нему подплывала лишенная тела голова. Она принадлежала мужчине в дождевике, но он словно оставил свое тело в дверях держать пакет, а послал в комнату только свою голову. Это очень мило с его стороны, подумал Джо. Он уже вдоволь насмотрелся голов, лишенных тела. В обезглавленном теле нет вовсе никакой проблемы, попытался сказать он голове, которая приближалась к нему, но никак не мог вспомнить, как управляться с губами. Тут была простая техника, навык. Он все вспомнит в свое время, спешить некуда. Но ему не было ясно, почему здесь не надо спешить.

Теперь голова воссоединилась со своим телом. Девушка с белыми кудряшками оказалась рядом с человеком, державшим объемистый пакет. Она была одета в белое. Рот ее был открыт; Джо это напомнило о золотой рыбке.

– Он еще сильно одурманен, – сказала она. – Я думаю, что вам лучше зайти попозже – он не ориентируется из-за наркотиков.

Джо отвел глаза, а когда снова посмотрел в их сторону, они уже исчезли и на их месте была закрытая дверь. Он почувствовал огромную усталость. Его глаза закрылись, и он заснул.

Когда он проснулся, мысли его все еще путались. Человек в дождевике и с пакетом сидел на стуле рядом с ним. Джо смотрел на худое лицо, короткие волосы, зачесанные на лоб. «Я знаю тебя», – подумал он.

Человек улыбнулся:

– Как вы себя чувствуете, профессор Мессенджер?

Джо задумался над вопросом, его подташнивало, тело было тяжелым. Он попытался ощутить свои конечности: руки, пальцы, левая нога, правая нога. Все вроде было на месте.

Он заговорил с человеком, сидевшим рядом с ним, и его рот смог произнести правильные звуки:

– Какой сейчас год?

Человек поморщился.

– Девяносто третий.

Проскочил целый век. Только один? А может, больше?

– Две тысячи девяносто третий?

Человек насмешливо улыбнулся:

– Не совсем так, профессор.

Странно было услышать снова этот титул. Неужели у них все еще есть профессора вместе с пакетами, коричневыми дождевиками и картофельным пюре? Его мозг начинал приходить в порядок. И ощущать страх.

– Вам показалось, что прошла лишняя сотня лет, – сказал человек в дождевике, – но я думаю, что, если бы нам не сообщили, где вас искать, вы могли бы действительно остаться там до две тысячи девяносто третьего года.

Паника охватила Джо. Он попытался сесть, приподнялся на несколько дюймов и снова бессильно опустился.

– Где мой сын? – хрипло спросил он. – Джек? Где Джек?

– С ним все в порядке, профессор. Ваша жена с ним. Он приходит в себя.

– Вы говорите мне правду?

– Да. Разумеется.

– Где я?

– В больнице Принца-регента, в Брайтоне.

– Я ведь вас знаю, правда?

– Я суперинтендент Лайн. Вы получили большую дозу наркотиков и отключились на двое суток. Что вы помните?

Джо вздрогнул. Его взгляд обежал комнату. Он увидел цветы. Пустые белые стены. Озерный пейзаж, телевизор.

– Блейк! Где он?

– Это с вами проделал профессор Хьюлетт?

– Вы должны найти его, он сумасшедший!

Детектив покачал головой:

– Я не думаю, что вам стоит беспокоиться о нем, профессор. – Он развернул газету, перелистал несколько страниц и показал ее Джо.

Джо покосился на нее. Голова у него болела, и буквы расплывались в глазах. Он с трудом сосредоточился и смог прочитать только заголовок: «Ученый погиб в авиационной катастрофе».

Он вопросительно посмотрел на детектива.

– Ударился о склон холма неподалеку от Ниццы. Мгновенная смерть, – сказал детектив. – Он летел на легком самолете, который взял напрокат на чужое имя, воспользовавшись поддельной пилотской лицензией.

– Что произошло?

Лайн пожал плечами:

– Мне пока еще неизвестна вся эта история. Возможна ошибка пилота или неисправность его приборов. По донесениям французской полиции, все это выглядит несколько запутанным. Меня все-таки больше интересует то, что произошло с вами и с вашим сыном. Не могли бы мы поговорить об этом?

– Как вы нашли нас?

– Кто-то из вашего университета позвонил нам и сообщил характерные и подробные детали, даже цифровые комбинации замков. Я думаю, что в противном случае нам пришлось бы использовать динамит – если бы мы вообще нашли этот подвал.

Джо поднялся повыше.

– Кто это был? Кто позвонил вам?

– В записях аварийной службы числится имя Джулиет Спринг. Она из ваших студенток?

Джо оторопело уставился на него, не в силах ответить.

– Я думаю, вы в большом долгу перед ней, – сказал Лайн. – В большом долгу.

Визит суперинтендента Лайна исчерпал силы Джо, и целый час после этого он лежал неподвижно. Но слова детектива все время вертелись у него в голове.

Джек жив!

Джулиет Спринг. Она из ваших студенток?

Джулиет предупредила их. После всех ее угроз она – оно – спасла ему жизнь? И Джеку? Почему?

Он должен увидеть сына. Должен увидеть Джека своими глазами, чтобы поверить в это. Джо выбрался из постели, но тут же растянулся плашмя на линолеуме.

Раздался звук быстрых шагов. Две сестры подняли Джо с пола и усадили на край кровати.

– Профессор Мессенджер, с вами все в порядке?

После падения у него перехватило дух; он заметил, что его пижама распахнулась на груди, и стянул ее обеими руками. На халате сестры, которая говорила с ним, он заметил бейдж с надписью «Хилари Сэндс».

– Мне надо повидать моего сына. Вы знаете, где он?

– Он сейчас в детском отделении на восьмом этаже.

Джо попытался встать, но сестра Сэндс успокаивающе положила ему руку на плечо.

– Вам нужно отдыхать, профессор. Я возьму кресло-каталку и отвезу вас туда.

Он поблагодарил ее, и через несколько минут сестра уже выкатила его из лифта в светлом коридоре.

– Отделение называется «Магеллан», – сообщила она. – Здесь очень мило, очень успокаивающая обстановка.

Когда она подвезла его ко входу в палату, Джо поднял руку, останавливая ее.

– Помогите мне, пожалуйста, встать. Я хочу войти сам.

– Думаю, вам не следовало бы вставать, профессор.

Но он уже поднимался, кусая губы, держась за косяк двери палаты, стены которой были выкрашены желтой краской. Здесь размещалась дюжина кроваток; он обежал их взглядом и нашел Джека почти сразу же. Карен была рядом с ним. Сердце у Джо подпрыгнуло, и, забыв о своей слабости, не обращая внимания на предостерегающие восклицания сестры Сэндс, он побежал к сыну через палату, приволакивая ногу и вытянув перед собой руки. Он обнял мальчика.