Питер Джеймс - Искушение [litres]

Затем он позвонил домой. К телефону долго не подходили. Наконец ответил какой-то пьяный голос. Джо попросил Блейка. Прошла вечность, пока подошел Блейк. Джо предупредил его, что в разговоре с женой могут возникнуть сложности, и попросил коллегу о поддержке. Потом Джо попросил позвать Карен, и через долгий промежуток времени услышал ее голос:

– Джо, я не верю, что ты мог так поступить со мной.

– Дорогая, прости, мы должны произвести криосуспензию.

– Но ведь ты не должен находиться там? Не все время, Джо? В бригаде есть и другие люди.

Джо почувствовал угрызения совести. Она права: ему не обязательно быть там, другие прекрасно справятся и без него. Но он дал обещание Джулиет, и, если возникнут какие-то сложности вроде спора с Дансом или на случай внезапного приезда ее отца, нужно быть рядом.

В трубке пробивался веселый шум.

– Я все компенсирую, дорогая, обещаю.

– Джо, неужели не понятно? – тихо сказала она с болью. – Это мой день рождения, ты мой муж. Я хочу, чтобы ты был здесь. Я хочу разделить торжество с тобой.

Конечно, Джо все понимал и ему было стыдно.

– Я должен урегулировать в больнице серьезные проблемы, – сказал он. – И постараюсь скорее вернуться.

Карен уступила:

– Ладно. Не беспокойся. Делай, что должен.

– Извинись за меня перед гостями.

– Это я уже сделала. Они только что пили за меня, и мне пришлось объяснить, почему тебя нет.

– Прости…

– Мне надо идти, хорошо?

– Пока. – Глубоко расстроенный, Джо повесил трубку. Вся злость уже прошла, осталась только душевная боль.

Джо вернулся к сестринскому столу, ожидая анестезиолога. Часы на стене показывали 9:55. С момента смерти Джулиет прошло почти десять минут, и каждая из этих минут и секунд значила много, потому что, как только сердечные толчки прекращаются, кровь моментально начинает густеть и сворачивается. От кислородного голодания электрический обмен в мозгу прекратится, начнут медленно разрушаться химические коды синаптических связей. Жизненно необходимо поддерживать циркуляцию, чтобы вещества, предохраняющие ткани от разрушения кристаллами льда, разнеслись и распределились по всему телу Джулиет как следует.

Сейчас на звонок Роланда Данса ответит оператор-доброволец «Крионита». Он должен подтвердить наличие у Джулиет аневризмы и необходимость следовать инструкциям. Он же немедленно свяжется с ее личным врачом, с тем чтобы тот позвонил анестезиологу. Теоретически проблем не должно быть, но достаточно одного препятствия, вроде этого кретина Данса, чтобы испортить все дело.

Спустя десять минут анестезиолог вернулся с чопорным видом, подбородок его был высоко задран, глаза враждебно уставились на кончик носа Джо.

– Вам нужна операционная, не так ли? – произнес Данс. – Вам нужен аппарат «сердце – легкие»? Может, вам пригодится еще какое-то мое оборудование или люди для вашей идиотской, безмозглой ерунды? Она умерла… Неужели вы не можете наконец оставить ее в покое? Мертвые имеют право на некоторое достоинство.

– Вы когда-нибудь видели труп, достойно выглядящий во время вскрытия? – парировал Джо.

Данс метнул свирепый взгляд, и Джо пожалел о сказанном; сейчас требовалось максимальное взаимодействие.

– Операционная номер пять, – объявил анестезиолог. – Мы будем вам весьма признательны, если вы, закончив, немедленно покинете нас.

Джо удивился столь скорой уступке и тому, что им разрешили воспользоваться операционной, на что он даже не рассчитывал.

– Благодарю, вы очень любезны.

– Я здесь ни при чем, – ответил Данс. – Меня обошли. В компьютер уже занесена заявка, и наш директор дал разрешение. Но ваша… э… компания «Крионит» оплачивает пользование нашим оборудованием. Так что нам даже выгодны ваши фокусы, – добавил он ехидно.

Джо отвернулся, подавляя улыбку. Может, это Джулиет все подготовила? Вошла заранее, до коллапса, может, за неделю до него, в больничный компьютер и все устроила? Эта мысль даже развеселила его.

Через полчаса Джо, облаченный в голубую стерильную одежду, стоял в пятой операционной. Две сестры из местного персонала с ужасом смотрели сквозь смотровое окно, будто Джо с бригадой были монстрами, участвующими в жестокой, свирепой, скотской оргии.

Рядом с Джо, в таком же защитном халате, стоял Блейк Хьюлетт, покинувший вечеринку. Джо подумал, что подружку он сдал где-то по пути на хранение. Рядом с ним возникла приземистая фигура – веселый рыжеволосый Мюррей Макалистер, врач из «Крионита». Здесь же были еще три члена бригады: Таня Хьюгс, тридцатишестилетняя ветеринар-фельдшер, страстная феминистка, в чьем присутствии Джо всегда чувствовал, что каждое его замечание – грубейшая политическая ошибка; Гордон Престон, финансовый аналитик и сторонник предоставления широких гражданских прав; и наконец, Энди Уайт, студент-физик из Университета Исаака Ньютона.

Остальные члены бригады уже были в пути из Лондона и других уголков страны, чтобы подготовить операционную в штаб-квартире «Крионита» для главной части криосуспензии Джулиет.

Джулиет лежала лицом вверх в мелкой пластмассовой ванночке, помещенной на операционном столе. Ее обнаженное тело частично было погружено в воду со льдом, волосы, как усики водорослей в пруду, стелились вокруг лица. Джо вдруг подумал, что она выглядит как утопленница. Офелия.

Ему тяжело было следить за всем этим – видеть под застывшим ослепительным светом верхней лампы ее тело с торчащим между ног, всунутым в анальное отверстие термометром, с эндотрахеальной трубкой в горле, трубками, воткнутыми и прикрепленными пластырем у основания шеи и в вену на запястье. Из подвешенных на стойках для капельниц пластиковых бутылочек в вены вводились поддерживающие препараты: антикоагулянт и метаболик. Механическая рука для искусственного массажа сердца нажимала и отпускала грудную клетку. При этом раздавались разные звуки: щелкало сломанное ею ребро пациентки, на входе и выходе шипел резиновый вентиляционный резервуар. Джо с иронией вспомнил недавний спор с анестезиологом о достоинстве.

Глаза Джулиет оставались открытыми. Еще недавно их бы закрыли, заклеив лентой, но новые исследования в области пересадки роговицы глаза показали, что шансы сохранить зрение увеличиваются при поддержании глаз открытыми, причем в них через микроиголочки вводятся вещества, адсорбирующие воду. Щеки Джулиет раздувались, а руки вздымались из воды с каждым нажатием грудной клетки. Лимбо. Не живая уже, но и не мертвая. Джо наблюдал молча, подавленный болью утраты. Его смягчало лишь сознание, что Джулиет умерла в больнице, где они смогли начать процесс суспензии без задержки. Он не мог до конца постичь, что эта плавающая в окровавленной воде тряпичная кукла с грудями, расплющенными в стороны массажером сердца и легких, – то самое необузданное, трепещущее создание, с которым только вчера утром во Флоренции он занимался любовью. Не верилось, что эта мраморная кожа – та же самая теплая кожа, которая тесно прижималась к нему. И все из-за разорвавшейся в ее голове артерии, которую не научились пока чинить.